– Твое «не хочу» здесь никого не интересует, – мягко возразил Ивар. – Так же, как мои желания не интересовали твоих родственников.

Мягко, но достаточно убедительно, чтобы не давать ложных надежд.

Кира вспыхнула. Она вырвалась из его рук и отпрыгнула как можно дальше, в противоположный конец ванны, в очередной раз забрызгав при этом пол. Подтянула колени в груди и уставилась на Ивара затравленным зверьком.

– Если ты сделаешь это, то опозоришь меня.

Он откинулся и положил руки на бортик, показывая, что не собирается бросаться следом.

– Но я уже тебя опозорил. Думаешь, кто-то поверит, что у нас ничего не было?

– Папа поверит, – нахмурилась она.

– Нет, – прищелкнул языком Ивар, – он видел, как я целовал тебя, и видел твою реакцию. Сразу поймет, что ты вернулась к нему не прежней невинной дочуркой, какой была. А может, даже сейчас он думает, что ты сбежала со мной по доброй воле. Мои люди видели тебя. Они понимают, почему я остался здесь ночевать. Для них ты – моя добыча и мой военный трофей. Чужое мнение уже не должно играть для тебя роли.

По ее лицу он понял, что попал в цель. Девчонка побледнела.

– Ты же цивилизованный человек…

– Я?! – Ивар не смог сдержать изумления. – Ты же сама всю дорогу называла меня животным!

Кира надулась.

– Может, ты и не животное, – неохотно признала она, – у тебя нет фамильяра.

– Он во мне. Это делает меня еще более животным, чем ты думаешь.

– Поэтому ты так жестоко поступаешь со мной?

– Я? Жестоко? Может, мне следовало посадить тебя в клетку и оставить мокнуть под дождем?

Девчонка поежилась и промолчала.

– Может, стоило раздеть тебя и выставить перед всеми? – продолжил Ивар. – Позволить им щупать и трогать тебя, смотреть на твою прелестную грудь и наверняка не менее прелестную попку? Засовывать в тебя пальцы, а может, и не только их?

Кира сдавленно охнула и сжалась еще больше.

– Нормальный человек никогда бы так не поступил, – с осуждением пробормотала она.

Ивар взялся за бортики и подтянулся на руках, приблизившись к ней. Она считала его жестоким! Наивная девчонка, которая толком не видела мир!

– Нормальный человек – это не лекхе? – прошипел он, нависая над охотницей и разрываясь от желания перестать сдерживаться. – А ты знаешь, что делают с девчонками, которые по своей глупости сбегают посмотреть на город без желтого билета в кармане? – Ивар прищурился. – Он их манит, такой красивый, такой яркий, такой не похожий на грязные вонючие переулки их гетто. Но они не знают его правил и попадаются в руки первого же патруля. Их ведут в какую-нибудь затасканную комнатушку…

Ивар остановился и перевел дыхание. При мысли о том, что она могла сравнить его с кем-то из ненавистных врагов, в нем поднималась ярость.

– Я… не хочу знать, – пролепетала Кира.

– Ты и не узнаешь, – он раздвинул ей ноги коленом и провел ладонью по щеке. – Твой отец не зря не хотел, чтобы ты это видела. Он сохранил твой разум чистым.

Ивар наклонился, чтобы поцеловать ее. Но девчонка выставила руки, упираясь в его грудь и не давая этого сделать. Прикосновение его обнаженной груди к железу ее кандалов заставило его вздрогнуть.

– Я могу быть с тобой нежным… – Ивар надавил, понемногу преодолевая ее сопротивление и погружаясь в воду, чтобы лечь на нее. – Я… хочу… быть с тобой нежным.

Она продолжала упираться, и ему пришлось терпеть жжение. Ухватив девчонку за бедра, Ивар подтянул ее к себе. От их барахтанья вода выплескивалась через край. Ивар нащупал нежную плоть между бедер охотницы, скользнул по ней указательным пальцем. Вниз. Обратно наверх. Еще раз вниз и теперь немного внутрь. Ее тело не пустило его. Она вся была зажата, искусанные губы дрожали, взгляд метался по его лицу, руки продолжали отталкивать.

– Ш-ш-ш, я не сделаю больно, – прошептал он, склоняясь все ближе к ее манящим губам. – Уступи мне, Кира.

Она закрыла глаза. Ивар почувствовал, как девчонка обмякла под ним. Его палец раздвинул ее нежные складки и потер их. Губы нашли ее губы. Кира шумно задышала, пуская его язык в свой рот. Другой рукой Ивар ухватился, наконец, за цепь кандалов и потянул ее вверх, заставив охотницу завести руки за голову. Приподнялся, чтобы полюбоваться на ее позу полной покорности и готовности принять его ласки. Девчонка слабо застонала и посмотрела на него из-под ресниц. Ивар не смог сдержать ответного стона. Такая желанная!

Он оставил в покое ее женскую плоть, позволил охотнице опустить руки и под водой сам положил их на свой изнемогающий член. Сомкнул ее тонкие пальчики вокруг ствола и зарычал, чуть сдвинув к себе и обратно.

– Вот как я хочу тебя, охотница.

– Вот как я хочу тебя, зверь!

Ивара скрутило от боли, когда цепь кандалов крепко прижалась к чувствительной коже его органа. С этими ощущениями не могли сравниться даже пытки «красноповязочников», а уж их-то он запомнил на всю жизнь. В глазах потемнело. Вода плеснула в лицо. Миг – и он почувствовал, что рядом больше никого нет. Босые ноги Киры пошлепали прочь из ванной комнаты.

9

«Уступи мне, Кира».

Голос Ивара продолжал звучать в моих ушах, пока я, поскальзываясь на плитках пола, выбежала в комнату. После горячей ванны воздух здесь показался просто ледяным. Я обхватила себя руками, чтобы согреться. С мокрых волос по спине текла вода, капли скользили по ногам, между бедер все предательски горело от прикосновений этого грязного лекхе, который посмел трогать меня в самом интимном месте!

И я действительно чуть не уступила. Его поцелуй поднял внутри целую волну странных ощущений. Мне не хотелось позволять рукам Ивара хозяйничать на моем теле, но вот его губы… только усилием воли я вышла из оцепенения и смогла воспользоваться тем, что он сам подставился.

Но как спастись от того, что похититель хочет со мной сделать? Взгляд упал на окно. Потом на дверь. Для верности я подбежала и подергала ручку, но, как и ожидала, там оказалось заперто. На глаза попалась тарелка с едой, стоявшая неподалеку на комоде из темного дерева. Возле нее лежала вилка с длинными зубцами. Из ванной комнаты послышался дикий рев Ивара. Времени не оставалось. Я схватила вилку и отпрыгнула подальше, за кровать. Подумала, что надо бы прикрыть наготу хотя бы покрывалом, но быстро отказалась от этой мысли. Если здоровенный мужчина набросится на меня, то не смогу отбиваться от него, путаясь ногами в длинной хламиде да еще придерживая ее на груди.

Пусть лучше пострадает моя гордость, чем мое тело.

Ивар возник в дверях, похожий на разъяренного быка. Он уставился на меня исподлобья, и его ноздри раздувались. Стало жутко. Может, не стоило с ним так? Теперь, чего доброго, убьет и в лесу закопает. Кто знает, на что он способен?!