– Так, парень! – снова заговорил Жак, бережно откладывая ампулу в сторону. – Поскольку ты имел возможность проглотить эту дрянь, но не поступил так, делаю вывод, что ты хочешь жить. Это похвально, и я ничего против такого варианта не имею. Соответственно, могу тебе предложить ещё более интересный вариант – догадываешься, о чём речь?
– Да, – хрипло отозвался преступник. Это было первое слово, произнесенное им после задержания. Тюремная больница, в которую поместили арестанта, имела свои недостатки, но также достоинства: после недолгой беседы с врачами, Жак убедил их, что допрос в интересах самого пленника, и найденная ампула с отравой подтверждала это.
– Я, понимаешь, не люблю иметь дело с психами, которые готовы сдохнуть, лишь бы угодить своим заказчикам, – сладким голосом продолжал Жак ковать горячее железо. – Рад убедиться, что ты не из таких. Но тогда давай рассуждать логично. Заказчик теперь попытается от тебя избавиться, верно?
Пленник издал невнятный звук.
– Это первая опасность, которую я вижу, – произнёс Жак тоном ангела-хранителя. – Есть и другая: в России на тебя тоже наверняка много всего есть?
– Возможно.
– Раз так, тебе вряд ли стоит туда спешить, верно?
– Чего это ты обо мне так заботишься? Я же тебя чуть не прикончил.
– Превратности судьбы! – радушно улыбнулся Жак. – Это я к тому, что если ты дашь показания по своим французским делам, то никто не станет тянуть тебя за язык, чтобы ты откровенничал о российских. А если даже скажешь что-то – сам понимаешь, сначала должен отбыть срок у нас.
Дмитрий удивлённо посмотрел на полицейского, но ничего не сказал. Сделка, которую тот предлагал задержанному, наверняка была сомнительной в смысле законности, так как нарушала права России. Подобные вещи проделывал Андрей, которому вопросы законности представлялись условностью, которую нужно соблюдать постольку, поскольку нельзя нарушить, но не более того. Однако – чтобы так высказывался полицейский?! Тем более французский… Впрочем, это наверняка игра. Ясно, что Жак рассчитывает на понимание со стороны своего гостя и, можно сказать, соратника, ученика Кароля…
– Короче, ты хочешь от меня показаний, – хрипло ответил преступник. – А что взамен? Срок во французской тюрьме?
– Всё будет зависеть от того, что ты скажешь! – отозвался Жак, довольный тем, что начался торг. – Если ты нам поможешь взять за шиворот всю организацию – пойдёшь как государственный свидетель.
– И ты готов поругаться из-за меня с Россией?
– А у тебя там заметный след? – посерьёзнел Жак. Его собеседник понял, что ляпнул лишнее, и прикусил язык.
– Что есть, то есть. И если я дам показания против кое-кого… Он ведь тоже молчать не станет.
– А ты веди себя потише. Ты же вроде как мёртв, верно? Вот и оставайся таким. Кто же на тебя будет доносить?
Арестант задумчиво посмотрел на своего победителя:
– То есть ты не будешь разглашать мой арест?
– Не буду пока. Куда спешить? Или ты требуешь срочно встречу с адвокатом?
– Да ну его, – вздохнул пленник. – Мало ли кто придёт. Ладно, это… как тебя?
– Жак! – с готовностью ответил француз.
– Вот что, Жак. На обильные сведения не рассчитывай, но что смогу – наскажу тебе. Ты как – записываешь?
Полицейский кивнул и вынул из кармана диктофон.
Андрей Кароль
Он крякнул и покачал головой, прочитав сводку новостей из Парижа, заботливо присланную Валей. После того, как московская часть расследования зашла в тупик, приведя лучшего сыщика Европы в отчаяние, скромный, без излишнего шума, отъезд Дмитрия в столицу Франции вызвал шквал событий. Прежде всего, нашлась злополучная Евгения, которую Андрей долго и безуспешно искал по всей Москве, но это оказалось пустяком на фоне прочего. Главный успех, разумеется – захват Жаком и Дмитрием киллера, некоего Леонида Поспелова, который, правда, не посвящён в организационные вопросы, но может немало рассказать о своих заказчиках в России и Франции.
Как и почему это произошло? Андрей испытывал лёгкую ревность. Логика говорила, что для этого нет места: захват Поспелова и его показания – общий успех команды, действующей в Москве и Париже. В значительной мере – результат той подготовки, которую прошёл Дмитрий, пусть неопытный детектив, но уже владеющий азами сыска и единоборства. Недооценил его Поспелов. Можно не сомневаться: некто, координирующий действия парижской части банды, охарактеризовал киллеру Кольцова-младшего как фраера, которому всего-то повезло полтора раза. А вместо лёгкой победы бандит получил от Димки такой концерт с оркестром, который не у всякого опытного детектива получился бы. Вот что значит – парень сохранил хладнокровие под дулом пистолета: и сам уцелел, и важнейшего противника захватил.
Видимо, значительную роль сыграло и то, что координатор преступлений в Париже не таинственный Семён, к которому пока нелегко подступиться, а кто-то другой, менее осторожный. В сущности, попытка похищения братьев Кольцовых была безумием. Вероятно, они и сами смогли бы отбиться от Евгении и Матвея, но всех опередила Надя. О, женская ревность – великая сила…
Немного в тени оказалась Валя. Она сейчас следит за тем типом, который вывел из игры Вальтера в поезде. Не одна, конечно, этого только не хватало – двое ажанов ей помогают, – но всё координирование на ней. А ведь ещё семьёй приходится заниматься, дочкой.
Как же теперь выглядит ситуация? Прежде всего: Евгения убедилась, что её и ребёнка некому защитить, если это не возьмёт на себя французское государство, и теперь сотрудничает как может. Известно ей негусто, ничего о Семёне и французском координаторе банды, но кое-что дамочка выкладывает о рядовых исполнителях, в том числе недобрых знакомых Любы. После непродолжительного сопротивления, примеру сообщницы последовал и Матвей Лобов. У этого господина, чувствуется, серьёзное прошлое, очень возможно – и убийства, но на него благотворно подействовало разъяснение Жака, что тот готов повесить на него – Матвея – всю информацию, полученную от остальных арестованных. Французской тюрьмы российские бандиты боятся постольку поскольку, зато перспектива объяснений с бывшими товарищами по оружию действует как угроза смертной казни.
И, разумеется, Поспелов – едва ли не главный трофей с начала операции.
Сейчас нужно быстренько переваривать сведения, полученные от арестантов, отделять зерно от плевел, то есть информацию от возможного вранья, и, можно считать, победа в кармане.
Андрей мысленно одёрнул себя: рановато думать о победе, сейчас наступает самый важный этап работы. Противник пока очень силён и может попытаться нанести новый удар. Где это случится – в Москве или Париже?
Люба Зелинская
После продолжительных размышлений, молодая женщина пришла к выводу, что пора побеседовать обо всём с Галиной. То есть не обо всём, конечно, но о том, что касается расследования гибели её бывшего мужа. Улучив вечер, когда они обе уходили домой одновременно, Люба как бы невзначай подошла к своему режиссёру: