Кароль вздохнул.
– Давай лучше подумаем, зачем ему понадобилась именно Валя, – наставительно произнёс Лебедев.
– Заложница.
– Опасная заложница, не так ли? Малейшая неосторожность с его стороны – и она его сдаст в полицию.
– Значит, он не допускает неосторожностей, – проронил Зелинский. – Держит её связанной. Вероятно, угрожает Аннет.
Кароль негромко выругался.
– Но я уверен, что опасности для их жизни нет никакой! – поспешно добавил милиционер.
– Зачем ему понадобилась именно Валя – догадываюсь. – Андрей почти успокоился. – Операцию против него вела именно она. Захватив её, Иванов, или кто он там, выиграл несколько часов, к тому же нейтрализовал на время самого опасного противника. Но какую игру он ведёт? Что делает во Франции? Ясно – нечто криминальное, иначе на захват заложниц не решился бы.
– Давай отсекать невозможные варианты, – Лебедев начал загибать пальцы. – В публичных местах он сейчас появляться не может: его фоторобот имеется у любого ажана. По этой же причине ему трудно разъезжать по шоссе, где полицейские патрули. Так что вряд ли он собирается кого-то убить. Или ограбить.
– Видимо, добывает какие-то деньги, – вставил Олег.
– Какие, откуда? У него есть сообщник?
– Конечно! Висюков!
– Гражданин Висюков сейчас одной ногой в тюрьме. Он под наблюдением, и Франция уже запросила Россию, нужна ли его экстрадиция.
– Убиться можно! – застонал Лебедев. – Не Россия потребовала его экстрадиции, а Франция предложила! А наши доблестные милиционеры с прокурорами погулять вышли… Извини, Олег.
– Ничего, я с тобой согласен. Но, короче, Висюков слабый помощник для «Иванова»?
– Да, и я думаю, что «Иванов» его просто использовал для отвлечения внимания Вали и Жака, – пояснил Андрей.
– Стопроцентно. Но это не означает, что у него нет других помощников.
– Чёрт… Целые сутки за ним следили, выясняли – и ничего толком не узнали…
– Андрей, это очень сильный противник. И мне кажется – он действует один. Вопрос в том, чего он добивается? Мы тут зациклились на деньгах. А вдруг нечто другое? И не обязательно во Франции.
Наступила угрюмая пауза. Друзья уже высказали всё, с чем пришли сюда, а новые идеи не спешили появляться. Словно спаситель, зазвонил мобильный телефон Кароля.
– Слушаю!
– Товарищ детектив! – послышался мужской голос. – Вы можете меня принять?
– Извините, мне не до того. – Детектив поправился. – Время неподходящее. Ночь на дворе.
– Но у меня очень срочное дело! Говорит депутат Думы, глава фракции «Красное пробуждение» Жиганов Геннадий Анатольевич!
Кароль остолбенел: кого-кого, а такого клиента он не ожидал.
– Это действительно срочно? – пробормотал он, не зная, как реагировать.
– Чрезвычайно! Вопрос жизни и смерти!
– Хорошо, – решился Андрей: в конце концов, идей, как действовать против лже-Иванова, всё равно пока нет. – Вы где сейчас?
– Возле вашего агентства.
Второй сюрприз: один из виднейших политиков России стоит у дверей скромного частного детектива и ждёт приёма. И, надо сказать, ждал бы без толку, если бы была малейшая ясность, как действовать против «Иванова»..
– Хорошо, сейчас приеду. – Кароль разъединил, и друзья с любопытством уставились на него:
– Кто это?
До детектива дошло, что они не слышали реплики его собеседника. В двух словах, готовясь выйти, пересказал беседу. Лебедев присвистнул:
– А не связано ли это с нашим «Ивановым»?
– Каким образом? – Андрей постарался пригасить раздражение в голосе: не того заслуживали сейчас верные друзья, пришедшие на помощь в трудную минуту.
– Слишком много совпадений.
– Хочешь – поезжай со мной, получи информацию из первых рук.
– Нет, Андрей, он наверняка хочет поговорить именно с тобой, причём конфиденциально, иначе пригласил бы тебя к себе.
– В таком случае я бы его послал… сам знаешь – на какой адрес.
– Антон прав, – кивнул Зелинский. – Жиганов почему-то не хочет, чтобы об этом знали посторонние. Так что поговори с ним сам, потом нам перескажешь. И будь готов к интересным новостям насчёт «Иванова».
– Ладно, пока, – вздохнул Андрей. Всё его естество протестовало против того, чтобы заниматься чем-либо, кроме спасения Вали и её малышки, но что можно предпринять сейчас сверх того, что уже делается?
Через двадцать минут он уже подходил к дверям своего агентства, дела которого – что греха таить – изрядно запустил за последние дни. Пусть не в ущерб клиентам, но ими занимаются другие сотрудники, а не начальник.
– Добрый вечер, Андрей Витальевич! – послышался дрожащий голос, в котором так трудно было узнать громоподобный бас, каждый вечер клеймящий с телеэкрана «продажную правящую верхушку» России.
– Здравствуйте. Чем могу быть полезен? – К Жиганову и его взглядам Кароль не испытывал ни малейшей симпатии, но клиент есть клиент, и он не должен страдать из-за эмоций детектива.
– Дело государственной важности! – прохныкал главный разоблачитель всея Руси, глядя сквозь тёмные очки, как сыщик отпирает дверь своего агентства.
– Входите и рассказывайте.
По традиции агентства, клиенту полагалось кофе, чай или минеральная вода – на его выбор, – но в данном случае Кароль сделал исключение. Ни единого жеста, который может затянуть пребывание товарища Жиганова в этих стенах хоть на минуту.
– Нас ограбили…
Изумлению Кароля не было предела. Не только потому, что Жиганов, столь любящий лозунги вроде «Экспроприировать экспроприаторов!», мало походил на жертву ограбления. Детектив опомнился:
– Почему вы обратились именно ко мне?
– У вас такая прекрасная репутация!
– Однако, если не ошибаюсь, вы в последние дни добивались моего ареста? По подозрению в покушении на члена вашей фракции Иванова. – Андрей мысленно отметил, что уже запутался в этой фамилии, которая фигурирует то там, то сям. То ли дело скромная, неброская фамилия Кароль…
– Умоляю вас! Это была ошибка, о которой я крайне сожалею! И потом, я не говорил именно о вас!
– Так, ладно. Кто вас ограбил? Что у вас украли?
– Деньги.
– В таком случае, обратитесь в милицию.
– Но… товарищ следователь…
– Я не следователь, а сыщик. И я не дублирую функцию милиции, а занимаюсь теми делами, которые она по каким-то причинам не ведёт. Если вы подали заявление в милицию, а вам отказали, то есть о чём говорить. В противном случае – извините.