Юля… Не хочется думать, что ты разлюбила… Может быть, просто некогда – среди университетских занятий-то.
Юноша задремал, а затем и погрузился в глубокий сон. Во сне всё было хорошо: они с Юлей только что вернулись из ЗАГСа, радостные, и их встретили гости – друзья детства, мама, папа… Не только мама Лена и папа Вова, но и те мама и папа, которые погибли много лет назад…
Капитан Семёнов шумно вздохнул и сел рядом с Андреем, который продолжал стоять навытяжку.
– Садитесь, Кароль!
Андрей послушно опустился на стул.
– Как вам питание?
– Хорошее питание, товарищ капитан.
– А честно?
Андрей удивлённо посмотрел на командира.
– Хорошее… Хотя, конечно, со сгущёнкой было ещё лучше.
– Куда она пропадает, а?
– Товарищ капитан… Извините, конечно, но стоит ли вникать в это? Ясно, что она пропадает не из кухни. Солдаты не могут беспрепятственно проносить её через контрольно-пропускной пункт.
– Так что – заведующий хозяйственной частью ворует?
Андрей пожал плечами: разговор явно приобретал неуставной характер.
– Товарищ капитан, поймать вора нетрудно. Только решите – стоит ли рисковать? Вдруг у него сильные покровители?
– С чего ты взял?
Андрей ответил не сразу, понизив голос:
– Товарищ командующий частью тоже видел наши пайки в столовой и ничего не сказал.
Капитан Семёнов задумчиво посмотрел сначала на рядового Кароля, затем в окно и проворчал:
– Я тебя понимаю. Не хочешь неприятностей, уже обжёгся.
– Товарищ капитан, я обжёгся, когда речь шла о чести девушки и жизни её ребёнка. А сейчас… Простите, но без сгущёнки мы не помрём. И… ещё раз извините: если у вас возникнут неприятности, будет очень обидно.
– Предлагаешь всё так и оставить?
Андрей пожал плечами:
– Или оставить…
– Или – что?
– Действовать тихо и осторожно.
– Ну-ка, ну-ка! С этого места давай подробнее!
– Со склада сгущёнку привозят вместе с остальными продуктами, – тихо заговорил Кароль. – Это я сам видел. Через контрольно-пропускной пункт она поступает в часть. В карманах её в таком количестве вор не унесёт. Значит, увозят в какой-то машине, причём сразу после поступления со склада.
– И что делать – устроить досмотр машины командира части?
– Ну, к примеру, если сразу по выезде из части у неё случится авария, а тем временем кто-нибудь заглянет в багажник и сфотографирует… Только организовать это непросто, да и очень рискованно, так что, может, обойдёмся без сгущёнки?
– Ладно, рядовой Кароль, готовьтесь к занятию, – вздохнул капитан Семёнов и вышел.
Через два дня, когда уже вечерело, автомобиль командира части, выезжая в город, наткнулся на битое стекло. Покрышки лопнули, и машина остановилась. Прежде чем их удалось заменить, кто-то открыл багажник и заснял его содержимое. Не успел владелец машины настичь злоумышленников, как тех след простыл. А ещё через два дня фотографии командирской машины, её багажника и – крупным планом – сотен банок со сгущёнкой, оказались напечатаны в одной из центральных молодёжных газет. Командира части сняли с должности и перевели куда-то в Забайкалье.
Через пару дней после этих событий, капитан Семёнов, ухмыляясь, заглянул в комнату, где Кароль готовился к очередному занятию.
– Поздравляю! Тебе надо работать начальником штаба!
– Товарищ капитан… Чем меньше об этом будут знать, тем лучше.
– Ладно, скромник ты наш. Не хочешь – не буду распространяться о тебе. Хотя, по-моему, зря.
Капитан Семёнов ходил весёлый и радостный ещё сутки, а затем по части прошла жуткая весть: его убили. Неизвестные напали вечером, когда он возвращался домой, и расстреляли в спину. У погибшего остались молодая вдова и двое детей. А ещё через пару дней в части снова стала пропадать сгущёнка.
Москва, 2 октября 1993 года
Едва Андрей открыл дверь своим ключом, как мама Лена ахнула и всплеснула руками:
– Андрюшенька, сыночек мой милый!
– Ура! Дядя Андрюша приехал! – радостно завизжала Валечка, выбегая из комнату и бросаясь к кузену. Кароль присел, обнял малышку и расцеловал её в щёчки, затем взял ребёнка на руки и так подошёл к маме Лене.
– Мамочка, у меня отпуск!
– Как хорошо, миленький! – мама Лена разжала объятия и утёрла слёзы. – Как ты возмужал!
– Мамочка, я так соскучился по вам всем! Я позвоню Юле, ладно?
– Да, милый, конечно!
С наслаждением сняв сапоги и надев тапочки, Андрей прошёл к телефону и с замирающим сердцем набрал до боли знакомый номер.
– Алло! – услышал он голос Фаины.
– Здравствуйте. Можно попросить Юлю?
– А кто её спрашивает?
– Андрей. Кароль.
– Ах, Андрей, – голос собеседницы стал смущённым. – Видите ли, Юленька здесь больше не живёт.
– А где?
– Она вышла замуж и живёт теперь в Мюнхене.
Весь мир на мгновение опустел…
– Как ваши дела, Андрей? Вы, кажется, служите в армии?
– Да, спасибо, всё в порядке.
Не очень вежливо, но теперь не до того – положил трубку. Значит, Юля не стала дожидаться… Что же, наверное, она права. Пусть будет счастлива со своим избранником.
Однако пожелание счастья изменчивой красавице не было вполне искренним. На глаза наползали слёзы, затуманивая окружающий мир. Андрей со злостью смахнул эту ненужную влагу. Всё к лучшему. Что этим закончится студенческий роман – было ясно ещё тогда, когда он начинался, только не хотелось в это верить. Незачем самого себя обманывать. Пусть ОНА будет счастлива, и довольно об этом.
Мамина рука мягко коснулась его плеча:
– Андрюшенька… С Юлей нехорошо?
– Нет, мамочка, напротив, всё отлично. Я надеюсь, она будет счастлива.
Сдержать тяжёлый вздох не удалось.
– Мамочка, давай не будем о ней. У меня три дня, я хочу провести их с тобой, с папой, Валечкой.
– Дядя Андрюша, а почему ты плачешь? – жалобно спросила сестрёнка.
– В глаз что-то попало. Не обращай внимания, миленькая.
– Дядя Андрюша, когда я вырасту большая, ты на мне женишься! Да? Я буду самая красивая, обещаю тебе!
Андрей неожиданно для себя рассмеялся, подхватил девочку и расцеловал.
– Валечка моя милая! Какая ты славная!
Горечь обиды на неверность Юли вдруг как рукой сняло. Вокруг родные, самые близкие, лучшие, верные, любимые, любящие люди. Они – самое дорогое, что только возможно на свете. А Юля… пусть будет счастлива, вот и всё.