– Да, я – настоящая женщина, – дурашливо ответила я.
– Я не сомневаюсь.
– Еще бы ты сомневался. Думаю, сегодняшняя ночь была тому подтверждением. Какие еще обновки? – спросила я специально без всякого выражения.
– Те самые, от Пако Рабана. Железные обновки, то есть не совсем железные. Да посмотри сама. И пойдем пить кофе, а то остынет.
Лениво потянувшись, я поняла, что проснулась окончательно. Поднявшись с дивана, направилась было в ванную комнату и тут увидела эту самую обновку. На кресле лежал бронежилет. Он был таким, каким я его себе и представляла – тонкий сплав металла, сверху покрытый тканью, он в точности соответствовал пропорциям моей фигуры, а по бокам имелись лямки на липучках, при помощи которых можно было его закрепить и отрегулировать размер.
Да, интересная вещичка… Как настоящая женщина я собралась было тут же его примерить, но представила вдруг себя со стороны – дама неглиже и в бронежилете, с заспанными глазами и растрепанными волосами. Я громко расхохоталась.
– Это что тебя так рассмешило? – поинтересовался из кухни Стас. Но я не отвечала, не в силах произнести ни слова, а продолжала смеяться.
Появившись в дверном проеме, Станислав сперва внимательно, медленным и серьезным взглядом окинул меня, потом посмотрел на бронежилет и все понял. Мы принялись смеяться вместе и долго не могли остановиться. Наконец, отдышавшись, я произнесла:
– Интересная картинка получилась бы, правда?
– Не то слово! Я как-то об этом сразу не подумал, когда предложил тебе примерить обновку.
– Не говори, а я решила, ты соригинальничал. Кстати, а откуда он вообще здесь взялся? Его же не было, когда мы уснули…
– Как в сказке, да? – улыбнулся он. – В той самой сказке про Царевну-лягушку! Помнишь, она тоже периодически то снимала, то надевала свою лягушачью шкурку. И была то прекрасной принцессой, то…
– Ну ты и сказочник, Гордеев, – сказала я и без всякой злобы кинула в него подушкой.
А за чашкой кофе с бутербродами, приготовленными Стасом, я выяснила, что, пока спала, Гордеев связался по телефону со своим братом-омоновцем, и тот доставил мой новый наряд прямо сюда на квартиру.
– А почему я не слышала, как он приходил, как звонил в дверь? – засомневалась я.
– Потому что он не звонил в дверь. И не заходил. Я строго-настрого запретил ему это делать. Он только поскребся, как мышка, я открыл дверь, он мне просунул то, что принес, и отчалил. А мне удалось сохранить твой драгоценный сон.
– И давно это было?
– Да какая разница.
– Большая.
– Татьяна, ну зачем…
– Отвечай, – потребовала я. – А то у меня складывается ощущение, что ты вообще не спал.
– Ну, немного я поспал, не переживай, – отмахнулся Стас. – И вообще, отоспаться еще успею.
– Послушай, Стас, а как ты думаешь, – я сделала паузу и перестала улыбаться, дав понять, что хочу сменить тему разговора, – Баклан клюнет?
– Я думаю, да, – ответил он, став сразу серьезным.
– А вдруг он просто отдаст мне деньги, заберет диск и даже не подумает меня убивать.
– Да ты что. – Стас улыбнулся. – Какая досада! Да уж, есть о чем беспокоиться. Девушка боится, что ее не захотят убить. Со стороны нас послушать – получается настоящий клуб самоубийц, как у того принца, как его звали?
– Флоризель, – вздохнула я.
– Татьяна, ты такая умная!
– Просто у меня память хорошая.
– А у меня просто с именами беда, особенно с иностранными. А Баклан клюнет, вот увидишь. Сто тысяч долларов для него, наверно, не такая уж и большая сумма. Но и не маленькая, однозначно. Ты прям от души загнула. Но у него нет гарантии.
– Я думала об этом.
– Вот именно, где гарантия, что копия, оказавшаяся у него на руках, единственная. Следовательно, не исключается возможность повторного шантажа с твоей стороны. Платить тебе бесконечно он, естественно, не станет. А убрать тебя для него гораздо проще и намного дешевле. Таким образом он гарантирует себе дальнейшую безопасность. Ну а твою безопасность тебе гарантирую я. Не бойся, Татьяна, я все предусмотрел.
– А я и не боюсь, – пожала я плечами. – Подумаешь, ловим человека, у которого шесть заказных убийств, похожих одно на другое. Он поджидает свою жертву около подъезда, стреляет сперва с расстояния восемь-десять метров, в зависимости от того, где ему удобнее расположиться. Затем подходит ближе и делает контрольный выстрел в голову. Я совсем не боюсь!
– Контрольного выстрела не будет, – твердо проговорил Стас. – Можешь не сомневаться в этом ни минуты.
– Но я вот подумала, он действительно действует абсолютно одинаково?
– Да. Это, понимаешь, своего рода профессиональная амбициозность.
– Выражает тем самым свою индивидуальность, – грустно усмехнулась я.
– Да, единственно…
– Что? – тут же спросила я.
– Он стреляет из разных пистолетов. То есть всегда стрелял из одного, «макарова», а вот в последний раз… он воспользовался «ТТ». Но ты не бойся, у тебя одежда крепкая, ее ни одна пуля не пробьет.
Я подняла глаза на Станислава и заметила, как по его лицу пробежала тень. Видимо, он снова вспомнил про Светлану. Его можно было понять, эти воспоминания всегда будут даваться ему с трудом. Хотя говорят, что время лечит, но подобные раны быстро не заживают.
Он откинул со лба волосы, словно отгоняя прочь тяжелые мысли.
– Татьяна, ты еще можешь от всего отказаться…
Я покачала головой:
– Теперь уже поздно.
– Почему поздно? Ведь сегодня на встречу с Бакланом могу пойти и я! Я могу сказать, что действую от твоего имени…
– И тогда они будут охотиться за нами обоими. Ты это понимаешь? Меня все равно не оставят в живых даже в том случае, если будут знать, что убили тебя. Они будут уверены, что у меня появится повод для мести, что я смогу отдать копию видеозаписи куда следует, и не успокоятся, пока не уберут меня. Нет, Стас, это не имеет смысла. Тем более я тебе говорила, что хочу идти до конца. И, если честно, я абсолютно уверена в том, что все пройдет как надо.
– Почему?
– Потому… Потому что ты рядом, – призналась я.
– Я не хочу потерять и тебя.
– Стас, я тебя не понимаю, ты с самого начала хотел втянуть меня в это дело, а теперь… К чему все эти разговоры?
– Да, но тогда в кафе ты была для меня просто частным детективом, хотя, не спорю, ты мне сразу понравилась. Но… В общем, не дай бог, если с тобой что-нибудь случится, то получится, что от руки этого человека погибли две женщины, которых… Которые мне были дороги.
Я не стала продолжать начатую Станиславом тему.