И отчего так мало? Двое. Сразу видно, что не тот менталитет у сотрудников китайских спецслужб. Американцы или ее соотечественники, наоборот, уделили бы максимум внимания именно этому участку, рассудив, что атаковать в лоб решится только полоумный. Пекинские же «безопасники» основные силы сосредоточили у парадного входа. Бетси снова, как и в Сиане, подумала, что ей придется поучить местных стражей порядка уму-разуму. Пусть знают, что такое «черные археологи» мирового класса!
– Нужно убираться, – процедила она сквозь зубы, заметив, что к ним уже начинают с интересом приглядываться смотрители павильона.
Очутившись на площади Тяньаньмэнь, по-прежнему людной, Элизабет оценивающе осмотрела Чена с ног до головы. Как тогда, в их первую встречу.
– Кажется, у меня появилась идея, – медленно сказала англичанка.
Ни ее взгляд, ни, тем более, слова настроения Джимми не прибавили.
– Не слыхали, – поинтересовался лейтенант Цзинь Хунчжи у своего начальника, капитана Лю Сычана, – долго нам еще пасти этот дом?
– Кто его знает, – пожал плечами капитан. – Полковник на вчерашней оперативке сообщил, что вроде бы контакт должен состояться со дня на день. Даже обещал завтра прислать подкрепление.
– Хорошо бы, – мечтательно сказал Цзинь. – Может, в две смены дежурить будем. А то прямо сил уже никаких нет. Дома почти не бываю. Жена грозится уйти к другому.
– Да, ты ведь у нас молодожен! – хохотнул Лю. – Ну, и как оно, быть женатым?
– А! – отмахнулся лейтенант. – И угораздило же меня жениться как раз накануне этой операции!
Помолчали.
– Эх, выпить бы сейчас, – начал старший.
– И не говорите, – поддакнул Цзинь Хунчжи.
– Давай хоть закурим.
– На посту? Нельзя же! Вдруг начальство нагрянет, крику будет…
Капитан скривился, как от зубной боли.
– Достали! Перестраховщики. Подняли панику как во время студенческих волнений восемьдесят девятого.
Цзинь с уважением глянул на собеседника.
– Вы тоже тогда там были?
– На площади Тяньаньмэнь? А как же. Мне и капитана дали через неделю после четвертого июня.
– И… стреляли?
Лю Сычан кивнул.
– Приказ есть приказ.
– Да, конечно, – согласился лейтенант, но в голосе его не было энтузиазма.
Какой-то громкий шум привлек к себе внимание «безопасников».
– Это что?
– Не знаю. Кажется, у парадного подъезда потасовка! – крикнул капитан, выглянув за угол. – Сбегаю, посмотрю. Будь начеку!
За пятнадцать минут до этого во двор жилого правительственного дома по улице Тяньтаньлу ввалилась странная парочка. Один стройный спортивного телосложения молодой человек, второй низкорослый толстячок-кругляш неопределенного возраста. Оба одеты в просторные идиотские балахоны до самых пят, и оба явно навеселе.
Что они тут забыли, удивились парни из группы наружного наблюдения. Наверняка, не местные. Пекинцы-то уж точно знают, что в этот район лучше не соваться. Себе дороже выйдет. Кому нужны лишние неприятности со службой общественной безопасности, которой вверено охранять покой ответственных работников китайского правительства и их семей. Необходимо популярно объяснить пришлецам, что их присутствие здесь, мягко говоря, нежелательно.
Нет, а вот это уже верх наглости. Толстяк вытащил из складок балахона бутылку, взболтал ее содержимое и протянул своему компаньону. Они что собираются распивать спиртные напитки? Нужно немедленно прекратить безобразие!
Один из сержантов подбежал к парням и попытался унять их словесно. Не помогло. Коротышка тупо уставился ему в переносицу и, пробормотав нечто нечленораздельное, предложил правоохранителю стать третьим. Сержант раздраженно оттолкнул руку с бутылкой, отчего та упала на землю и со звоном разбилась. Толстяк обиженно зарычал и, не долго думая, заехал «безопаснику» в ухо. То ли сержант не ожидал нападения, то ли не успел вовремя поставить блок, но от удара он, смешно взмахнув руками, свалился под ноги «худому».
Этого уже не могли потерпеть его коллеги, поспешив на выручку бедолаге. Всем скопом навалились они на обоих хулиганов, но, что за нелепица, словно ураганом были разбросаны в разные стороны.
Ого, да это крепкие орешки! Не их ли появления ждали слуги правопорядка все это время? Атака возобновилась, но снова закончилась тем же результатом.
А не применить ли оружие, задумались «безопасники». Хотя нет, полученный от начальства приказ строго гласил: брать только живьем, любой ценой. Но не ценой же собственных зубов, простите! И разбитых носов! И свороченных набок челюстей!
Неужели никто не в состоянии дать отпор двум зарвавшимся пьяницам? Тем более что «худой», вроде бы выдохся. Да, точно. Вот и удары стал реже наносить. Следует оттеснить их друг от друга и дожать поодиночке. Капитан Лю Сычан отдал соответствующую команду.
И тут началось светопреставление. Толстяк завертелся волчком. Полы и рукава его халата облаками замелькали в воздухе. И всякий раз, касаясь очередного офицера службы безопасности, эти «облака» повергали его наземь. Потом из пальцев коротышки посыпались искры и маленькие молнии. Подобного не ожидал от сотоварища и худой. Отскочив в сторону, он разом превратился в наблюдателя.
В довершение всего, из карманов халата толстяка повалил дым. Такой густой и ядовитый, что сразу же застил все поле боя и заставил всех, не исключая и самого коротышки, закашляться.
Через минуту, когда дым улетучился, на дворе осталось лежать восемь неподвижных тел. Парни из группы наружного наблюдения Министерства общественной безопасности КНР были в глубокой отключке.
На следующее утро, сочиняя рапорта о случившемся, никто из них, включая и самого опытного оперативника, капитана Лю Сычана, не смог толком описать внешность преступников.
Бетси, наблюдавшая за задним двором «объекта» через прибор ночного видения, заметила, как один из соглядатаев оставил свой пост. Второй тоже отвлекся, явно заинтересованный тем, что происходило перед домом. Он удалился к самому углу, едва-едва не заходя за него.
Девушка решила, что пришла пора действовать.
Один конец шнура она уже закрепила на карнизе, а свободный привязала к арбалетной стреле и, прицелившись, выпустила стальной штырь в сторону дома. Послышался резкий свист. Стрела впилась в одну из ставен чердачного окна. Элизабет попробовала натяжение шнура. По идее, должен бы выдержать. И угол вполне подходит для нормального «полета». Защелкнув карабины, она оттолкнулась ногами от крыши павильона и стремительно понеслась над темной бездной.
Душная пекинская ночь объяла Храм неба. Безмолвие и спокойствие воцарились над Цинняньдань, Хуанцюнъюй и Хуаньюй. До самого завтрашнего утра, когда толпы зевак – жителей Поднебесной и иностранцев устремятся сюда, чтобы удовлетворить свое любопытство.