Александр Самойлович Хазан родился в 1906 г. в городе Одессе, еврей. Имел высшее образование. В 21 год начал работать народным следователем. После окончания юридического факультета университета перешел на работу в органы НКВД в Одессе [7] . В 1933 г. был переведен на работу в Закавказье. С мая 1935 г. он — начальник 1-го отделения 4-го отдела НКВД Грузинской ССР. С января 1937 г. по 1938 г. Хазан являлся помощником начальника этого отдела, возглавлявшегося Кобуловым. 31 января 1938 г. Хазан был арестован. Ему предъявили обвинение в применении незаконных методов ведения следствия, в результате чего допрашивавшиеся им арестованные оговаривали невиновных лиц, а также Рапаву, Кобулова и Меркулова. Эти показания Хазан передал Кобулову, а через некоторое время он был арестован. Разумеется, названные лица не могли смириться с тем, что на них получены показания. Реальная власть была в их руках, и Хазан «на всякий случай» был арестован. Но он был «своим» человеком, и через несколько месяцев содержания под стражей Хазан был освобожден. В апреле того же года его уволили из органов НКВД. После освобождения он работал в Грузинском индустриальном институте и преподавателем в межкраевой школе НКВД. Перед арестом Хазан — юрисконсульт в проектном институте. Воинское звание — подполковник.
Георгий Иович Парамонов родился в 1907 г. в городе Баку, русский. Окончил 6 классов единой трудовой школы, другого образования не имел. Его отец — счетный работник, мать — сельская учительница. В 1927 г. Парамонов стал работать курьером в ГПУ Грузинской ССР. В 1928–1929 гг. работал делопроизводителем Горийского отдела ГПУ. В последующие годы был регистратором в учетно-статистическом отделе, помощником уполномоченного и уполномоченным в различных подразделениях НКВД Грузинской ССР. В 1936–1938 гг. являлся начальником отделения 4-го отдела НКВД Грузинской ССР. Затем отчетливо проявляется такая закономерность: куда направляется на работу Гоглидзе, туда же следовал и Парамонов. В конце 1938 г. его направили в Ленинградскую область на должность инспектора при начальнике областного УНКВД. Затем там же был назначен начальником секретариата УНКВД, а позже — особоуполномоченным при начальнике УНКВД и заместителем начальника следственной части. Начальником УНКВД всё это время был Гоглидзе. В 1941 г. Парамонова направили в Молдавию помощником уполномоченного ЦК ВКП/б/ и СНК СССР Гоглидзе. В том же году его перевели в Хабаровский край, где он занимал должности начальника экономического отдела УНКВД края, начальника следственного отдела, а в 1944–1950 гг. — заместителя начальника Управления НКГБ-МГБ Хабаровского края по кадрам. Начальником названного управления всё это время был тот же Гоглидзе. В 1953 г. Парамонова назначили заместителем начальника следственной части по особо важным делам МВД СССР. Гоглидзе в это время был заместителем Берии — Министра внутренних дел СССР.
Сардион Николаевич Надарая родился в 1903 г. в селе Селиста Абашского района Грузинской ССР, грузин. Был заместителем, а в 1937–1938 гг. — начальником внутренней тюрьмы НКВД Грузинской ССР. С 1939 г. являлся заместителем начальника личной охраны Берии, а в 1953 г. был назначен ее начальником.
В ходе судебных заседаний выяснялось, когда и при каких обстоятельствах сотрудники НКВД Грузии стали применять незаконные методы ведения следствия.
Как показал Рухадзе, такие методы стали применяться с июля 1937г., когда народный комиссар внутренних дел Абхазской АССР Жужунава вызвал начальников отделов НКВД, в том числе и его, Рухадзе, на совещание в Сухуми и передал установку Берии о применении к подследственным физических мер воздействия. Возвратившись в Гагры, он передал это указание оперативному составу городского отдела НКВД.
Свидетель Васильев — в то время заместитель Рухадзе, подтвердил это и пояснил в суде, что Рухадзе потребовал от сотрудников горотдела НКВД приступить к активному разоблачению преступников. Под этим Рухадзе, как он разъяснил, понимал упрощённое ведение следствия и применение к арестованным физических мер воздействия. Он также предупредил, что проявление «мягкосердечия» к подследственным будет расцениваться как пособничество врагам народа. «Кто не бьёт, тот сам враг народа», — заявил Рухадзе на этом совещании. Ещё он разъяснил, что всем сотрудникам будут выданы специальные жгуты для избиения арестованных и валериановые капли для приведения в чувство тех, кто в результате избиения потеряет сознание.
Рапава не отрицал того, что в бытность его народным комиссаром внутренних дед Грузии подчиненные ему сотрудники применяли к арестованным меры физического воздействия. Однако сначала он утверждал, что никогда не давал указаний о применении таких мер к арестованным, а когда исследованными судом доказательствами это утверждение оказалось опровергнутым, то заявил, что если и давал санкцию на применение физических мер воздействия к арестованным, то делал это по распоряжению Берии.
Рапава стремился представить себя жертвой окружавших его фальсификаторов.
Хазан в суде рассказал о совещании, на котором народный комиссар внутренних дел республики Гоглидзе говорил, что народный комиссар внутренних дел СССР Ежов не признаёт достаточными методы следствия, установленные его предшественником Ягодой, для быстрейшей ликвидации вражеского троцкистского подполья в стране. Гоглидзе при этом ссылался на зверства, творившиеся фашистами в отношении коммунистов, и указывал на необходимость жестокой расправы с разоблачёнными врагами. Такое же совещание, показал далее Хазан, было и у Берии, где последний потребовал жестоко избивать арестованных врагов народа, что явится ответом на зверства фашистов.
Получалось, что коль скоро ты был арестован органами НКВД, значат ты уже враг, значит тебя надлежит жестоко избивать. Вряд ли этот силлогизм нуждается в комментариях.
И потом. Нет сомнений в том, что фашисты действительно жестоко обращались с коммунистами, равно как и с социал-демократами. Но они ведь применяли указанные меры к действительным своим врагам, которые боролись или пытались бороться с фашизмом. Конечно, это ни в коей мере не оправдывает массовый террор, развязанный фашизмом. Однако здесь просматривается всё же определенная логика борьбы противостоящих друг другу политических сил. А с кем боролись органы НКВД? Выходит, и с коммунистами тоже, не говоря уж о других, гражданах Советского Союза, которые в большинстве своём не были противниками существующего строя. Напротив, по мере сил своих стремились укрепить этот строй. Сейчас известно, что в годы сталинщины коммунистов было уничтожено значительно больше, чем в годы гитлеризма во всей Европе.
Как пояснил Савицкий, он присутствовал на выступлении Берии, который говорил о необходимости интенсивных допросов арестованных врагов народа, о применении к ним физических мер воздействия. При этом Берия, показал Савицкий, ссылался на указание инстанции, «называя имя человека, произнести которое у меня сейчас не поворачивается язык». Понятно, имя какого человека не мог назвать Савицкий, это — имя Сталина.