– Это часть эстакады, – выдохнула она, снова повернувшись к массивной свае, которая, казалось, светилась в темноте, загадочная и манящая к себе, как обломки «Титаника». – Мы стоим под шоссе.
– По моим расчетам, мы в районе одиннадцатой мили – или около того, – Боб похлопал по нагрудному карману. – А это означает, что мы теперь точно знаем свое положение.
– Это семьдесят четвертое шоссе? – спросил Риз. – Вы о нем говорите?
– Оно самое, – кивнул Боб. – Подозреваю, мы некоторое время назад повернули на юг, пожалуй, сразу после речки Элкинс, и теперь идем вдоль шоссе.
– Мы ближе, чем я думал, – заметил Риз, запустив пальцы в волосы. – Хорошо. Просто отлично! Карлинвил совсем рядом с шоссе. Мы почти пришли! Боже, спасибо!
У него из-за спины раздался другой голос:
– Да, это все хорошо… Но надеюсь, Бог теперь поможет нам и еще кое с чем.
– А? – Риз повернулся, услышав хриплый говор Бена Бухгольца. – Что?
– Тише, – с ужасом произнес Бен. – Кто-нибудь еще это слышит?
Сердце Лилли пропустило несколько ударов. Менее чем в сотне ярдов от них виднелся изгиб тоннеля, в низко лежащем, призрачном тумане – скорее всего, образовавшемся здесь из-за метана, – который тускло светился пурпурным светом. Шорох неуклюжих, шаркающих шагов становился все громче, и в конце концов у дальней стены показалась нечеткая тень. Вокруг Лилли тотчас защелкали затворы автоматических винтовок и курки пистолетов, а сама она навела «ругер» на размытую тень, которая все приближалась, приближалась, приближалась, пока Лилли вдруг не прошипела громким шепотом:
– Стоять! Всем стоять! Не стрелять!
– Хрена с два, – огрызнулся Бен и поднес прицел «AR-15» к глазу. Одинокий мертвец медленно выходил из тени. – Не хватало еще, чтобы меня завалили эти долбаные кусачие.
– Он один! Бен, он всего один! – голос Лилли звенел от волнения, но в нем было достаточно властности, чтобы Бен убрал палец со спускового крючка. – Давай посмотрим, не идут ли за ним другие!
Ей даже не нужно было объяснять, как глупо было открывать бесконтрольную стрельбу среди узких подземных коридоров. Они бы не только привлекли к себе всех ходячих в зоне слышимости, но и, вполне вероятно, подорвали бы этот жутковатый пурпурный туман. Отдельных мертвецов лучше было убирать по-тихому.
Услышав их голоса и почуяв их запах, ходячий, сильно хромая, пошел прямо к ним и вытянул перед собой негнущиеся руки, словно желая, чтобы его обняли. Лилли и остальные просто смотрели на него, ожидая, пока он подойдет ближе к ним – никаких эмоций, никакого страха, практически никакой реакции на мертвеца, все замерли, как рыбаки, готовые в любую секунду проткнуть острогой проплывающую мимо рыбу, – и чем ближе он подходил, тем острее Лилли чувствовала странное любопытство.
Похоже, это был мужчина среднего возраста и неопределенной расы. Его одежда превратилась в драные лохмотья. Мертвец был таким грязным, что напоминал какое-то болотное пугало, мумию фараона, которую окунули в древнюю слизь. Но вниманием Лилли полностью завладела его нога.
– Боб, взгляни-ка на его ногу.
– Перелом не из приятных, – Боб изучал мертвеца через прицел своего серебристого револьвера «магнум» калибра 357 мм с дотошностью ювелира, рассматривающего драгоценный камень. Ходячий был уже на расстоянии пятидесяти ярдов, и теперь ужасный перелом было прекрасно видно – отполированная головка кости торчала из прогнившей ткани его бедра. Из-за этого жуткого увечья мертвец шел, сильно припадая на одну ногу, как машина без колеса. – И это любопытно.
– Весьма, – кивнула Лилли, не отрывая глаз от изуродованного ходячего, который уже сократил дистанцию между ними до двадцати пяти ярдов. С такого близкого расстояния стали видны почерневшие зубы, маячившие в черной пропасти рта, из которого вырывалось хриплое рычание, похожее на тарахтение автомобильного двигателя. Лилли повернулась к Спиду. – Окажешь нам честь?
– С удовольствием, – с холодной решимостью в голосе ответил бывший герой футбольных полей, потянувшись к рюкзаку за ломиком. Остальные молча наблюдали, как Спид подходит к мертвецу. – Классный прикид, – сказал он, поравнявшись с ходячим и вонзив острый конец ломика ему сквозь небо в лобную долю.
Ломик вышел у мертвеца из черепа.
На мгновение ходячий лишь замер, даже не пошатнувшись. Он пустыми глазами смотрел на противника, пока потоки черной крови заливали ему лоб и лицо. Спид рывком высвободил ломик, и мертвец наконец упал на пол бесформенной грудой влажных тканей.
Все подошли к нему и взглянули на труп с интересом патологоанатомов.
– Мне кажется или он из горевшего стада? – спросила Лилли, рассматривая ходячего и шевеля его почерневшую одежду носком ботинка. Истлевшая ткань тихонько шуршала.
– Похоже на то, – задумчиво пробормотал Боб, не поднимая глаз.
– Так, значит… что? – Дэвид изучал взглядом мерзкую кучу останков, лежащую на полу, и прижимал к носу платок, чтобы перебить отвратительную вонь, из-за чего его голос был немного приглушен. – Он проник сюда совсем недавно?
– Ага. – Лилли опустилась на колени и внимательнее рассмотрела жуткий перелом, из-за которого левая нога мертвеца была практически разворочена, а из бедра торчал желтовато-белый, как бивень слона, кусок кости. – Подозреваю, эта тварь сюда упала, – Лилли посмотрела на потолок, на переплетающиеся корни и свисающие известняковые сосульки. – И от этого мне как-то не по себе.
Боб уже осматривал сталактиты возле гигантской сваи.
Мэттью и Бен наблюдали за ним. Наконец, Бен спросил, что именно тот ищет.
– Точно не знаю, – пробормотал Боб, изучая узор потолка.
Он светил фонариком на изгибы и переплетения корней, на окаменелые опорные балки, на известковые отложения, которые блестели, как кошачье золото. Лилли подошла к нему, и они переглянулись. Она поняла, о чем Боб думал.
– Может, и нет худа без добра, – произнес Боб, рассматривая хитросплетения корней.
Бен недоуменно посмотрел на него.
– С чего это?
– Эта тварь могла провалиться сюда миллионом способов – через дренажные колодцы, канализационные трубы, слабые места виадуков.
– И что?
Боб посмотрел на Бена.
– Я думал, что нам придется прокопать выход наружу, когда мы будем на месте, но раз есть способ провалиться сюда… есть и способ выбраться на поверхность.
Они прошли еще три с половиной мили, прежде чем Риз начал замечать признаки того, что они приближаются к Карлинвилу. Первый намек появился призраком в лучах их фонарей – в серебристом свете возникла тонкая пылевая завеса, и Лилли прошла сквозь нее, прикрыв лицо рукой. Действие «Ксанакса» уже закончилось, и она снова почувствовала беспокойство, подняв голову и посмотрев на потолок. Корни вибрировали под весом многих, многих, многих шаркающих ног.