Когда он поставил на кофейный столик перед ней поднос с едой, она произнесла с благодарной улыбкой:
— Ты так добр ко мне, Грант. Я могла бы к этому привыкнуть.
Он сел напротив нее и улыбнулся в ответ:
— А я мог бы привыкнуть к тому, как ты лежишь на диване и смотришь на меня.
Съев несколько ложек куриного супа, Тесса посмотрела на Гранта и вздохнула. Его волосы были растрепаны, под глазами залегли тени. Он выглядел изможденным.
— Прости меня, Грант.
— За что?
— За то, что напугала тебя. За то, что стала для тебя обузой.
Подавшись вперед, он положил ей на щеку свою большую теплую ладонь:
— Ты для меня никакая не обуза, Тесса. Если бы я не хотел, чтобы ты находилась здесь со мной, я бы отвез тебя в дом твоего отца или к Кэсси. Я вызвался за тобой присматривать, потому что хочу видеть тебя рядом с собой. Потому что между нами что-то зарождается, и я не могу это игнорировать. — Придвинувшись еще ближе, он нежно поцеловал ее в губы. — Что касается того, что ты меня напугала… Если ты когда-нибудь сделаешь это снова, я взломаю твой компьютер и удалю все твои графики.
Рассмеявшись, Тесса шутливо толкнула его в плечо:
— Ты не посмеешь.
Грант криво улыбнулся:
— Еще как посмею. Когда ты упала… Я не знаю, как назвать это чувство, но никогда его не забуду.
Он отвел взгляд, словно пытаясь успокоиться. Неужели он так сильно за нее испугался? Это уже не впервые. Когда в день их знакомства рядом с ней взбрыкнул Оливер, в глазах Гранта промелькнул страх, и он бросился ей на помощь.
— Не волнуйся, Грант. Я сижу в седле с тех пор, как начала ходить. Это не первое мое падение и явно не последнее. Да, падения бывают болезненными, но они всегда происходят неожиданно, и соломы себе заранее не подстелишь.
Проведя ладонью по лицу, Грант вздохнул и поднялся:
— Ты ешь, а я пока найду для тебя одежду, в которой тебе будет комфортно спать.
— А ты сам почему не садишься ужинать? — спросила она.
— Мои нервы на пределе. Я не смог бы ничего проглотить, даже если бы захотел.
С этими словами он удалился. Очевидно, ее падение подействовало на нее сильнее, чем она предполагала. В больнице он потребовал, чтобы ее госпитализировали, но осмотревший ее доктор заверил его, что в этом нет необходимости. Что ее можно отвезти домой, но за ней несколько дней желательно присматривать.
Таким образом она оказалась в доме мужчины, который целовал ее так, словно она была единственной женщиной на свете, и которому она при других обстоятельствах охотно подарила бы свою невинность.
«— Мелани!
Грант весь похолодел от страха, к горлу подкатил комок.
Ответом ему стал испуганный крик сестры и громкий стук копыт.
Их родители и тренер бежали за ними, крича Мелани, что ей нужно делать. Сам Грант, который тоже ехал верхом, мог только беспомощно наблюдать за тем, как Мелани вцепилась в упряжь лошади, вышедшей из-под ее контроля.
Это он виноват. Это из-за его дурацкой попытки пошутить Мелани оказалась в опасности.
Услышав еще один пронзительный крик, Грант пришпорил свою лошадь и помчался за ней. Он должен что-то сделать, попытаться исправить свою оплошность.
Но он только все испортил. Почувствовав приближение его лошади, лошадь Мелани испугалась, встала на дыбы и сбросила ее. Мелани с силой рухнула на спину и потеряла сознание.
Грант спешился и подбежал к ней. Его красивая, талантливая и веселая сестра не двигалась. Что-то подсказывало ему, что его жизнь никогда уже не будет прежней, и он в отчаянии пожелал, чтобы земля разверзлась и поглотила его».
Грант проснулся в поту.
Этот кошмар так давно ему не снился. Почему, черт побери, он вернулся? Ему наяву хватает мучительных воспоминаний и угрызений совести.
Сев на край кровати, он провел ладонями по лицу. Ему нужно подышать свежим воздухом, попить воды и узнать, как дела у Тессы.
Тесса. Несомненно, кошмар был вызван тем, что произошло днем. Увидев падение Тессы, он так же сильно испугался, как и в тот злополучный день, когда его сестра-двойняшка стала инвалидом по его вине.
Поднявшись, он пошел на кухню. По пути он остановился у спальни Тессы и прислушался. В комнате было тихо.
Достав из холодильника бутылку воды, он сделал несколько больших глотков и, выйдя в патио, вдохнул свежий ночной воздух. Ночную тишину нарушало только стрекотание сверчков. Прохладный бриз остудил его разгоряченную кожу, но не смог прогнать образы из кошмара, которые переплелись с образами того, что произошло днем.
К счастью, Тесса, в отличие от его сестры, отделалась легким сотрясением. В случае с Тессой не было его вины, а Мелани из-за него могла погибнуть. Иногда он спрашивал себя, что хуже — смерть или паралич нижней части тела. Ему было тяжело видеть сестру в инвалидной коляске и осознавать, что это он загубил ее жизнь, поэтому он уехал из родного города.
Если бы с Тессой тоже случилось что-то ужасное, он бы этого не пережил.
— Ты в порядке?
Повернувшись, Грант увидел Тессу. Его белая футболка доходила ей до середины бедра, давая возможность полюбоваться стройными загорелыми ногами.
— Да, — ответил он, отворачиваясь и желая, чтобы она ушла.
Он не мог спокойно на нее смотреть сейчас, когда его раздирали эмоции. Когда он осознал, насколько дорога она ему стала.
— Прости, если разбудил.
За его спиной послышались негромкие шаги ее босых ног, и мгновение спустя она оказалась рядом с ним. От нее, как обычно, пахло жасмином.
Он ненавидел себя за свою уязвимость. За то, что стал рабом желания, которое у него вызывала эта женщина.
«Уйди, пока я не взял то, что хочу», — мысленно взмолился он.
— Не хочешь поговорить? — мягко спросила она.
Бросив на нее взгляд через плечо, он покачал головой:
— Тебе нужно отдыхать. Ложись спать.
— Я чувствую себя нормально, — сказала Тесса, положив руку на его бицепс. — Почему ты не спишь?
«Твое падение, твоя близость… твоя невинность», — подумал он, а вслух сказал:
— Я все еще немного взвинчен после того, что произошло днем.
— Ты поэтому кричал во сне несколько минут назад?
Грант резко повернулся, и ее рука упала. Тесса больше ничего не сказала, и он, выругавшись себе под нос, запустил пальцы в волосы.
— Время от времени мне снятся кошмары, — признался он, не собираясь вдаваться в подробности. — Сегодня мне как раз приснился один из них. Это пустяки.