Паддингтон мигом обежал вокруг кресла и встал между клиентом и зеркалом.

– С вас два пятьдесят, пожалуйста, – проговорил он деловитым тоном, предварительно сверившись с прейскурантом на стене, и с надеждой протянул лапу.

Дяденька, наверное, удивился, увидев у себя под носом Паддингтонову лапу, но это ни в какое сравнение не шло с тем, что с ним произошло через секунду, когда он увидел в зеркале своё отражение.

В один прыжок вылетев из кресла, он отпихнул медвежонка в сторону и несколько секунд стоял, вытаращившись на то, что предстало его глазам. Поначалу он, похоже, онемел, а потом издал гневный вопль и схватил первый попавшийся под руку предмет.

Паддингтон испытывал уже не тревогу, а настоящий ужас, потому что дяденька цапнул с полки его вазочку и, похоже, собирался грохнуть её об пол.

– Осторожно! – крикнул медвежонок. – Это Споуд мистера Крубера!

К его невероятному изумлению, эти слова произвели впечатление, да ещё какое! Рука дяденьки застыла на полдороге, потом опустилась, а сам дяденька уставился на вазочку, словно отказываясь верить своим глазам.

– Спасибо большое, – поблагодарил его Паддингтон, отбирая вазочку и осторожно укладывая её в сумку на колёсиках. – У неё и так краешек отбит, и я боюсь, мистер Крубер ужасно расстроится, если она совсем разобьётся. Если хотите, можете разбить какую-нибудь бутылочку мистера Слупа, – добавил он великодушно. – Там, у мистера Слупа в шкафу полно пустых.

Дяденька глубоко вздохнул, ещё раз глянул на своё отражение в зеркале, вытер лоб дрожащей рукой, а потом снова повернулся к Паддингтону.

– Слушай-ка, медведь, – заговорил он. – Я понятия не имею, что здесь такое происходит. Может, мне просто снится дурной сон и через минуту я проснусь, но этот мистер Крубер – он что, твой друг?

– Самый лучший друг, – подтвердил Паддингтон с гордым видом. – Мы каждое утро пьём какао с булочками.

– И это его Споуд? – уточнил дяденька.

– Да, – озадаченно подтвердил Паддингтон. – У него много таких штуковин. Он держит антикварную лавку, и…

– Веди меня к нему, медведь, – задушевным голосом попросил дяденька. – Ничего не спрашивай, просто веди меня к нему.

* * *

Мистер Крубер в последний раз выглянул за дверь, чтобы убедиться, что все вещички убраны на ночь, а потом снова повернулся к Паддингтону.

– Знаете, мистер Браун, – сказал он, когда они удобно устроились в задней комнатке на диванчике из конского волоса, – я до сих пор не могу в это поверить. До сих пор не могу.

Паддингтон кивнул сквозь облако пара, поднимавшееся от чашки с какао, – было видно, что он совершенно согласен со своим другом.

– Если кто-нибудь когда-нибудь заговорит со мной о совпадениях, – продолжал мистер Крубер, – я обязательно расскажу им историю о том, как вы устроились работать парикмахером. А для этого американского антиквара сегодня именно тот день, когда по волосам не плачут.

– Он и не плакал, мистер Крубер, – уточнил Паддингтон. – Он просто ругался.

Мистер Крубер усмехнулся про себя.

– Не хотел бы я попасть вместо него к вам в лапы, мистер Браун. Вы только вообразите себе, – продолжал он, – если бы вы не обрили его наголо и не стали бы приклеивать волосы на место, он бы так не рассердился. Если бы вы не поставили вазочку Споуда на полку, он никогда бы не узнал про мою лавку. А если бы он не узнал про мою лавку, он уехал бы домой в Америку без половины нужных ему вещей. Это называется цепочкой событий, и, должен добавить, в результате никто из нас не остался внакладе. Мне, похоже, придётся срочно отправляться на распродажи, чтобы заполнить все пустые места на полках!

Паддингтон выглянул в окошко, а потом втянул носом тёплый от печки воздух. Почти во всех магазинчиках на улице Портобелло уже позакрывали ставни, и даже в тех, которые ещё работали, день явно шёл к завершению и витрины гасли одна за другой.

– А если бы всего этого не произошло, мистер Крубер, – сказал медвежонок, протягивая лапу к глиняному кувшинчику, – мы бы с вами тут сейчас не сидели.

Паддингтон очень любил пить какао с мистером Крубером, но вот так вот посидеть вместе вечером им доводилось нечасто, и он хотел насладиться моментом в полной мере.

Мистер Крубер кивнул, выражая своё полное согласие.

– И что я скажу вам, мистер Браун, – добавил он, улыбаясь, – это звено – самое приятное во всей цепочке!

Глава седьмая
Танец маленьких медведей

Миссис Браун выглянула из окна машины.

– Если хотите знать моё мнение, – сказала она очень тихо, чтобы те, кто сидел на заднем сиденье – особенно один из них, – её не услышали, – ничего, кроме неприятностей, из этого не выйдет. Помните ведь, чем кончилось дело, когда мы взяли Паддингтона к Джонатану в школу.

– Да ничего там страшного не случилось, – осторожно возразил мистер Браун. – Ведь тогда Паддингтон просто спас положение. Помог команде выпускников выиграть крикетный матч.

– Одно дело – играть в крикет, другое – смотреть балет, – парировала миссис Браун. – Он ни за что не высидит спокойно целое представление. Что-нибудь обязательно да произойдёт.

И она вздохнула. С тех самых пор, как Паддингтон снискал в Джонатановой школе немеркнущую славу, выйдя там на крикетное поле и забив решающий мяч, Джуди только и мечтала, чтобы он приехал в гости к ней тоже, поэтому миссис Браун прекрасно понимала: сопротивляться бесполезно.

То, что дома у них живёт настоящий медведь, придавало Джонатану и Джуди особый вес в глазах одноклассников, и Джуди, завидуя громкой славе брата, теперь мечтала наверстать упущенное. И тем не менее по мере того, как они приближались к школе, где училась Джуди, миссис Браун выглядела всё более и более озабоченной.

– Вот это да! – воскликнул мистер Браун, когда они завернули за угол и проехали через кованые железные ворота в серой каменной стене. Он помахал рукой внушительной компании девочек в школьной форме и остановил машину. – Это что такое, приветственная делегация?

– Ну, что я тебе говорила! – произнесла миссис Браун, когда от компании отделилась знакомая фигурка Джуди – она подошла поздороваться. – Вот уже и началось.

– Ничего подобного! – возразил мистер Браун. Впрочем, помогая остальным выбраться наружу, он озабоченно поглядывал на машину – как бы не поцарапали. Потом он поздоровался с дочкой.

Паддингтон, который выкарабкался с заднего сиденья, выглядел ещё более озадаченным: он стоял, щурясь от яркого солнечного света, слушал приветственные крики и время от времени приподнимал в ответ шляпу.