– Мне привиделись привидения! – сообщил Паддингтон, которому теперь, в безопасности хорошо освещённой каюты, стало не так страшно. – Целых пять!
– Пять? – повторил врач. – Надо же. Ну-ка расскажите мне поподробнее.
– Ну, – начал Паддингтон, набрав в грудь побольше воздуха, – началось всё с того, что меня чуть не задавило печенье с маком.
– Вас чуть не задавило – что? – удивлённо переспросил врач.
– Печенье с маком, – терпеливо объяснил Паддингтон.
Доктор не то нервно хихикнул, не то взвизгнул.
– А вы уверены, что оно было не с изюмом и не с орешками? – уточнил он.
Паддингтон пронзил его суровым взглядом.
– Оно было с маком, – сказал он твёрдо и поднял повыше жестянку. – Вот, на этикетке написано. Мне его тётя Люси подарила. Печенье выпало из коробки и катилось за мной по всей улице Портобелло.
Врач посмотрел сначала на Паддингтона, а потом на входную дверь, словно прикидывая расстояние до неё. Хотя за время путешествия они несколько раз встречались в коридорах, разговаривать им привелось впервые, и под пристальным Паддингтоновым взглядом врачу стало очень и очень не по себе.
– Так, значит, за вами по всей улице Портобелло катилось печенье с маком? – уточнил он с деланой небрежностью.
– Вот именно, – подтвердил Паддингтон, довольный, что хотя бы в это удалось внести ясность. – Оно было совсем маленькое, но потом вдруг стало расти. А под конец у меня лапы перестали двигаться.
– Перестали двигаться лапы, – повторил врач, строча в блокноте.
– Было такое чувство, что на них свинцовые гири, – продолжал Паддингтон.
– Свинцовые… гири… – откликнулся врач, продолжая писать. – Отлично. Придётся провести сеанс терапии.
– Да нет, спасибо, с лапами всё в порядке, – бодро сказал Паддингтон. – Уже прошло. Они не двигались, потому что я случайно вступил в банку с мармеладом. И лапа в ней застряла.
Корабельный врач снял очки, подышал на них и уставился сначала на Паддингтоновы вытянутые лапы, а потом на свой натёртый до блеска пол, к которому там, где прошёл медвежонок, прилипло несколько мармеладных корочек.
– А после этого с вами ещё что-то случилось? – спросил он недовольным тоном.
Паддингтон кивнул.
– Потом оказалось, что на палубе все как один Брауны! – возвестил он торжественно.
– Все как один вруны? – с трудом выговорил врач, уверенный, что ослышался. – Так, может, и вы тоже… один из них?
Паддингтон бросил на него ещё более суровый взгляд.
– Я же настоящий, а они нет, – сказал от твёрдо. – И миссис Бёрд тоже была с ними. Я ещё подумал сначала: а вдруг она принесла мне чайку́…
– Принесла вам ча́йку? – вконец запутался врач. – Так, может, это и была чайка, а не миссис Бёрд? Ну, осталась на борту после последней стоянки, а вам невесть что привиделось…
– Это была миссис Бёрд! – возмущённо воскликнул медвежонок. – Я бы её с чайкой ни за что в жизни не перепутал. Понимаете, я сидел на палубе…
– А! – Физиономия врача просветлела как по волшебству. – Вы сидели на палубе, я правильно понял?
– Да, – подтвердил Паддингтон. – Я немножко задремал после ужина.
А потом увидел сон, только это был не совсем сон.
– Весь день сидели? – уточнил врач. – На солнце?
– Ну, я действительно утром часик позагорал, после того как сходил за булочками в пекарню, – признался медвежонок. – И потом днём ещё немножко.
– У вас, медведь, солнечный удар и от него галлюцинации, – решительно заявил врач, очень довольный, что наконец-то во всём разобрался. – В моей практике такое случалось. Стоит перегреться, и начинаешь воображать себе невесть что. Правда, должен заметить, что ни за одним моим пациентом никогда ещё не гонялось печенье с маком.
Он открыл ящик стола и вытащил оттуда пузырёк.
– Вам, друг мой косолапый, необходимо отдохнуть и как следует выспаться. Я вам дам таблетки, которые помогают заснуть.
Пока доктор говорил, мордочка у Паддингтона всё больше вытягивалась и на слове «заснуть» вытянулась окончательно. Он и так уже выспался от души, несмотря ни на какие галлюцинации.
– Но я действительно видел Браунов! – протянул он с расстроенным видом. – И никакой это был не сон, потому что я себя ущипнул. А их тут никак не может быть, потому что они в Лондоне. Выходит, это были привидения.
– Вздор! – отрезал врач. – Привидений не быва…
Тут он осёкся, на лице у него появилось очень странное выражение, а взглядом он упёрся во что-то у Паддингтона за правым плечом.
Потом он громко ахнул, ещё раз протёр очки и судорожно схватился за край стола.
– А… сколько, говорите, вы видели привидений?
– Пять, – ответил Паддингтон, проглядывая свой список.
Пока Паддингтон зачитывал одно имя за другим, физиономия врача становилась всё бледнее и бледнее, и когда медвежонок дошёл до миссис Бёрд, на ней вообще не осталось никаких красок.
– Вы ведь заперли дверь, когда вошли сюда? – спросил он, стараясь казаться спокойным.
– Кажется, да, – отозвался медвежонок, которого в свою очередь встревожило выражение лица его собеседника. – Лапами запирать не очень просто, но…
Паддингтон обернулся и чуть не свалился со стула от удивления. Прямо перед собой, в огромном иллюминаторе рядом с дверью, он увидел пять знакомых физиономий. Не только мистера Брауна, лицо которого плотно прижалось к стеклу и стало похожим на блин, но и миссис Браун, Джонатана, Джуди и, конечно же, миссис Бёрд.
Доктор дотянулся до телефона и снял трубку.
– Соедините меня с начальником охраны, – рявкнул он. – И пусть поторопится. У меня тут в иллюминаторе какая-то потусторонщина. Спокойно, медведь, – добавил он бодро. – Бояться нечего.
Он со стуком опустил трубку на место, снова повернулся к Паддингтону – и лишился дара речи.
Он собирался объяснить медвежонку, что помощь уже близко, однако обнаружил, что тот лежит в кресле с отсутствующим выражением на мордочке, задрав лапы в воздух, и, судя по всему, уж ему-то точно всё равно, что происходит снаружи.
* * *
Миссис Браун протёрла Паддингтону лоб одеколоном – он наконец сел в кровати и обвёл взглядом каюту.
– Слава богу! – воскликнула она. – А мы уж думали, ты никогда не придёшь в себя!
– Стоило тебе нас увидеть, как ты снова падал в обморок, – пояснила Джуди. – Мы страшно разволновались.
Паддингтон по-прежнему не верил своим глазам и на всякий случай протёр их лапой.
– Я думал, что вижу вас только потому, что меня солнце ударило по голове, – объяснил он.