Book.

Когда Паддингтон отвязал верёвку для последнего рывка, случилось непредвиденное. Он закрыл глаза и приготовился дёрнуть, как вдруг обнаружил, что висит в воздухе. Ощущение было захватывающее. Он подрыгал лапой, но пола под ней не оказалось. Тогда он приоткрыл один глаз и от удивления чуть не выпустил верёвку: мимо него, опускаясь вниз, плыло ведро.

Дальше всё произошло очень быстро. Паддингтон и ахнуть не успел, как стукнулся головой о потолок, а ведро с лязгом ударилось об пол.

Несколько секунд Паддингтон беспомощно болтался в воздухе и дрыгал лапами. Потом снизу послышалось бульканье. Поглядев туда, он с ужасом обнаружил, что ведро опрокинулось и раствор вытекает на пол. Верёвка заскользила, пустое ведро взмыло к потолку, а Паддингтон с плеском шлёпнулся в белую лужу.

Но и этим дело не кончилось. Пытаясь устоять на скользком полу, медвежонок выпустил верёвку, и ведро спланировало вниз, накрыв его с головой.

Несколько минут Паддингтон лежал на спине и пыхтел, пытаясь сообразить, что же на него свалилось. Наконец он сел, снял ведро с головы, но тут же в ужасе нахлобучил его обратно. На полу плескалось белое море, из опрокинутых банок с краской текли зелёные и коричневые ручейки, а в дальнем углу плавала кепка мистера Брауна. Заметив её, Паддингтон порадовался, что оставил свою шляпу внизу.

Одно было ясно: предстоит очень долгое объяснение. И будет оно нелёгким, потому что медвежонок даже самому себе не мог объяснить, что же сделал не так.

Идея наклеить обои пришла ему чуть позже, когда он сидел на перевёрнутом ведре, соображая, что к чему. Паддингтон был по натуре оптимистом и любил во всём видеть светлые стороны. Если он постарается и как следует наклеит обои, всё остальное могут и не заметить.

Что касается обоев, Паддингтон верил в свои силы. Он не раз тайком подсматривал в щёлочку за мистером Брауном, и ему казалось, что это совсем не трудно. Надо только помазать обратную сторону какой-то липкой жидкостью, а потом прижать готовую полоску к стене. Поднять её до потолка тоже было несложно, даже для медведя: полоска складывалась пополам, в середину засовывалась швабра, а потом шваброй же можно было разгладить все морщинки.

От таких мыслей у Паддингтона сразу же поднялось настроение. Он нашёл целое ведро клейстера, поставил его на стол и принялся разматывать первый рулон. Поначалу дело шло туго, приходилось ползти по столу и пихать рулон передними лапами, свободный же конец снова скручивался в трубочку и полз следом. И всё-таки после долгих мучений Паддингтону удалось полностью намазать одну полоску.

Он слез со стола, стараясь не наступать на мел, который слипся в безобразные комья, и поднял обои на швабре. Полоска оказалась очень длинной, куда длиннее, чем он думал, и, махая шваброй над головой, Паддингтон умудрился завернуться в клейкую бумагу. Побарахтавшись, он высвободился и побрёл к стене. Потом отступил на шаг и полюбовался результатом. Местами обои порвались, часть клейстера попала на наружную сторону, но в целом вышло не так уж плохо. Паддингтон намазал следующий кусок, потом ещё один, бегая от стены к столу со всех лап: ему очень хотелось закончить прежде, чем Брауны вернутся.

Кое-где остались зазоры, кое-где куски налезали друг на друга, повсюду пестрели пятна клейстера и мела. Ни один кусок не наклеился совсем уж ровно, но, когда Паддингтон склонил голову набок и прищурился, общее впечатление оказалось неплохим, и он остался очень доволен собой.

И только в последний раз оглядывая плоды своих трудов, он вдруг заметил: что-то не так. Окно было на месте, камин тоже. А вот дверь куда-то пропала. Паддингтон перестал щуриться, и глаза его округлились. Он точно знал, что двери не могло не быть, потому что сам в неё входил. Медвежонок ошарашенно осмотрел все четыре стены. Видно, правда, было плохо, потому что краска на стёклах подсохла и загустела – но не настолько же плохо, чтобы не заметить двери!..

* * *

– Ничего не понимаю, – проговорил мистер Браун, входя в столовую. – Я обыскал весь дом, но Паддингтона нигде нет. Надо мне было всё-таки остаться с ним.

– Господи, надеюсь, с ним ничего не случилось, – забеспокоилась миссис Браун. – Он ведь всегда оставляет записку, если куда-нибудь уходит.

– В его комнате пусто, – сообщила Джуди.

– Мистер Крубер его тоже не видел, – прибавил Джонатан. – Я заходил на рынок, он говорит, что утром они с Паддингтоном пили какао, а потом тот исчез.

– А вы не видели Паддингтона? – спросила миссис Браун у миссис Бёрд, которая принесла на подносе ужин.

– Не видела и не хочу, – ворчливо отозвалась миссис Бёрд. – Водопроводные трубы опять не в порядке, так что мне не до пропавших медведей. Наверное, воздушная пробка. В них всё время что-то стучит.

Мистер Браун прислушался.

– Действительно стучит, – согласился он. – Только… очень уж неравномерно. – Он вышел в прихожую. – Словно кто колотит в пол…

– Послушайте-ка… – насторожился Джонатан. – Вот это да! Это ведь SOS!

Брауны переглянулись, а потом воскликнули в один голос:

– Паддингтон!

– Господи помилуй, – причитала миссис Бёрд, врываясь в заклеенную обоями дверь, – да тут никак было землетрясение. А вон там какое-то привидение, вернее, медведение. – Она указала на белую фигурку, которая вскочила им навстречу с ведра.

– Я не мог найти дверь, – жалобно начал Паддингтон. – Я, кажется, случайно заклеил её обоями. Она там была, когда я входил. Я точно помню. Тогда я стал стучать шваброй в пол…

– Ну и разгром! – восхищённо сказал Джонатан.

– Ты… кажется… заклеил… её… обоями… – повторил мистер Браун.

По временам он очень туго соображал.

– Ну да, – подтвердил Паддингтон. – Я хотел устроить сюрприз. – Он повёл лапой. – Тут, правда, не совсем чисто, но это потому, что ещё не высохло.

Смысл этих слов наконец-то начал доходить до мистера Брауна, но тут на помощь Паддингтону пришла миссис Бёрд.

– Ладно, что уж теперь разбираться, – решила она. – Что сделано, то сделано. И всё к лучшему, скажу я вам. Может быть, хоть теперь вам станет ясно, что ремонт должен делать человек понимающий…

С этими словами она взяла Паддингтона за лапу и повела к двери.

– А одному моему знакомому медведю я рекомендую поскорее принять ванну, пока клейстер и мел не присохли окончательно.