– Чтобы творить добро, Жорик, надо иметь к этому расположенность, – возразил я в свою очередь. – У меня же за годы моей «алмазной» жизни развилась настолько тяжелая форма мизантропии, что отпало всякое желание становиться местным супергероем. Уж извини за прямоту, но и тебя я спас не из дружеских побуждений, а исключительно потому, что ты знал, где находится настоящий Грааль. И кабы ты выболтал мне в бреду свой секрет до того, как тебя схватили праведники, боюсь, сегодня мы с тобой вряд ли разговаривали бы.
– А если бы на моем месте вдруг оказался Мерлин, который ничего не знал о дьяконской чаше? – с коварным прищуром вопросил брат Георгий. – Ему, полагаю, вы помогли бы безо всяких предварительных условий, так?
– Мерлин – это совсем другой разговор, – ответил я. Жорик был в курсе того, кто является моим покровителем. Я сам рассказал Дюймовому об этом еще в первый день нашего знакомства, когда пытался дать понять компаньону, кого он прогневает, если заманит меня в западню. – Даже твой всемогущий отец, Жорик, не сумел бы сделать для меня и половины того, что в свое время сделал Пожарский. Прими это к сведению и впредь не задавай мне больше глупые вопросы.
– Ага! – непонятно с чего оживился вдруг сталкер. – Стало быть, если я попрошу вас пойти со мной и помочь мне отыскать Мерлина, вы согласитесь? Я угадал?
Несмотря на мое подавленное настроение, я не мог не засмеяться. Но смех мой по большей части был горьким. Святая простота и наивность этого оболтуса выглядели бы забавными за пределами Зоны, но здесь они являлись верными признаками того, что однажды брат Георгий плохо кончит. Хотя сегодня я, пожалуй, не стал бы утверждать это с прежней уверенностью. Мы не виделись с Дюймовым два месяца, и пусть за это время ума у него явно не прибавилось, тем не менее он – узловик-ренегат – умудрился каким-то образом выжить и не попасться опять в плен к бывшим собратьям. Это означало, что кое-каким жизненным опытом Жорик все-таки обогатился. Не знаю, как вас, но меня сей факт не мог не порадовать.
– Не хочу даже спрашивать, зачем тебе, раздолбаю, вдруг понадобился Мерлин, – продолжая посмеиваться, сказал я. – Но если ты согласишься побродить в этих краях еще денек-другой, я, так уж и быть, устрою вам очную встречу. Только заранее предупреждаю: Пожарский отвергнет любое твое деловое предложение с вероятностью девяноста девяти процентов.
– Про себя вы тоже, помнится, так говорили, – ехидно заметил сталкер, после чего, однако, сразу посерьезнел и продолжил: – Спасибо, конечно, вам, Геннадий Валерьич, за доверие, вот только боюсь, что ни завтра, ни послезавтра Мерлин тут не появится. Тоже уверен в этом примерно на девяносто девять процентов… А вы не иначе его дожидаетесь, да?
– Как прикажешь это понимать: «не появится»? – насторожился я. Жорик пришел ко мне со стороны Обочины, а значит, он, в отличие от меня, знал все последние здешние новости.
– Позавчера Пожарский со своим отрядом бесследно исчез где-то на севере этой локации, – сообщил, нахмурившись, брат Георгий. – На Обочине и в «Пикнике» нынешним утром все только про них и трепались. Многие видели, как группа Мерлина вышла из «тамбура» и, переправившись через Припять, двинула на Кулажин. Там их вроде бы ждали три проводника, но они своих клиентов так и не встретили. И на связь Мерлин больше с ними не выходил, а ведь он – человек добросовестный и пунктуальный. Короче говоря, он и все его люди как сквозь землю провалились. Причем без единого выстрела! При мне двое сталкеров, хорошо знающих Пожарского, несколько раз пытались с ним связаться – все без толку. Вот такие пироги.
– Хреновая начинка у твоих пирогов. Такая хреновая, что и не прожуешь, – помрачнел я, не видя резона сомневаться в правдивости Жориковых слов. И, посидев немного в угрюмой задумчивости, догадался: – Теперь понимаю, что ты имел в виду, когда сказал, что хочешь найти Мерлина! Спасательно-поисковую экспедицию, значит, решил организовать! Похвальная инициатива! Нет, правда, Жорик: действительно похвально – ты идешь на выручку человеку, с которым даже не знаком! Благородно, слов нет. Снимаю перед тобой свою несуществующую шляпу. Однако с чего ты так уверен, что тебе удастся отыскать Пожарского?
– Мне одному – разумеется, не удастся, – ответил брат Георгий. – Но с вашей помощью, могу поспорить, мы его быстро отыщем… Ну, или, на худой конец, то, что от него осталось. Разве не так?
– Очень хотелось бы надеяться на первое, – пробормотал я. – Но даже если не отыщем, попытаться все равно нужно. Непременно нужно. Безо всяких, как ты сказал, условий и причем незамедлительно. – Я решительно поднялся со стула. – Но сначала мне тоже будет нелишне кое с кем связаться… Вот что, Жорик: сейчас я сбегаю в одно место – тут неподалеку – и до темноты вернусь. А ты посиди пока здесь, газетку почитай и хорошенько припомни все, о чем еще сегодня болтали сталкеры на Обочине и в «Пикнике». Наверняка в твоей могучей памяти сохранилось еще много чего любопытного – такого, что нам обязательно поможет в поисках… Ладно, бывай!
– Что вы еще задумали? – осведомился Дюймовый, обеспокоенно встрепенувшись.
– Подам условный знак и назначу встречу одному нашему общему другу, – отозвался я, направляясь к выходу из убежища. – Кладезь моего опыта плюс твой кипучий энтузиазм – это, безусловно, великая сила. Но с драконьими крыльями, когтями и пушками мы добьемся гораздо большего, чем на одних голых теориях и энтузиазме. Так что надо этим пользоваться, пока Марга играет на нашей стороне. Или ты против?
Жорик лишь молча развел руками. Естественно, он не возражал. А я, бросив ему «До скорого!», подался на переговоры с «шестнадцатым». И хоть тот понятия не имел, кто такой Мерлин и на кой он нам сдался, я был уверен, что Железная Леди вновь не откажет в моей просьбе.
Лихо одноглазое, Змей Горыныч и Иванушка-дурачок! Что ни говори, веселая подобралась компания для спасения сгинувшего невесть куда знаменитого на все наше тридевятое царство волшебника!
А впрочем, как люблю я приговаривать в таких случаях, это уже совсем другая история…