Он закончил завтрак, съев все и допив до конца кофе. Но по-прежнему был очень слаб и направился в палатку полежать.
– Зачем вам спать в палатке? – спросила я. – Если вам станет хуже, в доме удобнее.
– Палатка защищает от излучения.
– Но в долине нет излучения! Вы же проверяли.
– Да, – согласился он. – Но поначалу не мог в это поверить.
– Но теперь-то вы знаете.
– Теперь знаю. Но коль скоро ты вернулась, дом – твой.
– Если вы будете болеть, а я должна буду за вами ухаживать, мне легче делать это в доме.
Он больше не спорил, встал, шатаясь, и сделал несколько шагов к дому. Потом остановился.
– Голова кружится, – признался он. – Надо отдохнуть.
– Обопритесь на меня, – предложила я.
Мистер Лумис положил руку мне на плечо, тяжело навалившись всем весом, и спустя пару минут мы двинулись дальше. Нам потребовалось минут десять, чтобы добраться до дома, взобраться по ступенькам и доковылять до комнаты Джозефа и Дэвида, которая, к счастью, расположена на первом этаже рядом с гостиной. Он рухнул на кровать Дэвида и сразу же заснул; я укрыла его одеялом.
Больной проспал до полудня, а я за это время сходила на дальнее поле, за пруд, и привела двух коров и теленка обратно на огороженное пастбище. Они, однако, успели привыкнуть к свободе и не хотели идти, так что мне пришлось срезать прут и подгонять их. Теленок, конечно же, все время убегал в сторону, но в конце концов я загнала двух коров в ворота и закрыла их. Разумеется, через несколько минут теленок завопил, чтобы его тоже впустили. Я завела тельную корову (его мать) в хлев и подоила. Она все еще дает до галлона [4] при каждой дойке. Но все равно через год молоко кончится, и нам придется какое-то время жить без молока, сливок и масла, пока теленок не вырастет в быка. Сколько ему потребуется времени, я даже не знаю.
Когда я вернулась домой, мистер Лумис как раз проснулся, но не вставал. Я приготовила на скорую руку обед, и он рассказал еще немного о себе.
Он был аспирантом в Корнелле, занимался органической химией: пластмассами и полимерами. (Как он объяснил, это вещества с очень длинными молекулами, из которых делают нейлон, дакрон, полиэтилен и прочее.) Заведующим кафедрой, где он учился, был профессор Килмер, очень знаменитый, он даже однажды получил Нобелевскую премию.
Профессору Килмеру дали правительственный грант, и часть времени он работал в отдельной лаборатории, построенной специально для него в горах, в двадцати милях от Корнелла. Исследование было засекречено, но тоже что-то про пластмассы и полимеры, по специальности профессора.
Мистер Лумис был учеником профессора и хорошо его знал, но тот с головой ушел в работу и вообще не проявлял особого дружелюбия. Однако однажды, очень взволнованный, он пригласил своего аспиранта в личный кабинет. Едва закрыв дверь, Килмер спросил мистера Лумиса, не хочет ли тот присоединиться к его работе в секретной лаборатории. Сказал, что только что сделал важное открытие и ему нужно увеличить штат. Мистер Лумис, подумав, согласился, тем более что, как объяснил профессор, это было исследование по близкой теме, и работа будет оплачиваться.
Открытие состояло в разработке метода намагничивания пластика. Мистер Лумис называл это «поляризацией», но по сути получался магнитный пластик. Поскольку пластик состоит из полимеров, они назвали его полиполаром.
Это открытие не показалось мне таким уж волнующим, но, когда он объяснил, для чего оно могло пригодиться, я поняла, что оно значило – или могло бы значить – для правительства. Смысл в том, что магнитное поле могло задержать или, по крайней мере, отклонить излучение. Мистер Лумис напомнил мне (вообще-то я проходила это в школе), что именно магнитное поле Земли защищает нас от космических лучей. Так и из магнитного пластика можно было сделать радиозащитный костюм.
Этого-то и хотело правительство – то есть армия, конечно. Чтобы солдаты могли выжить (и даже продолжать сражаться!) после атомных бомбардировок. Правительство планировало выпускать и гражданские костюмы, но первой на очереди стояла армия.
Это случилось года за три до войны. Лаборатория, в которую на следующий день перешел мистер Лумис, располагалась под землей, точнее в скале, на глубине восьмидесяти футов и была большая, как дом. Он работал в ней почти каждый день следующие три года и часто даже ночевал там. Там были жилые комнаты, чтобы на время важных экспериментов не возвращаться обратно в Итаку. У них была кладовка с продуктами и даже кухня.
Мистер Лумис вскоре понял, что проект сложнее, чем просто изготовление пластикового костюма. Что даст костюм солдату, если он не может дышать атмосферным воздухом или пить воду из источников? (Еду, даже большие ящики, можно было завернуть в пластик.) Но профессор Килмер как раз начал работать над новыми разновидностями своего полимера: тонкими пористыми мембранами, через которые можно было фильтровать воду. Получалось так: чем хуже была вода, тем меньше проходило сквозь мембрану, но то, что проходило, было чистым, радиоактивную часть фильтр не пропускал. Потом они разработали похожую мембрану для воздуха. Это оказалось труднее: чистый воздух нужно было улавливать, сжимать и закачивать в баллон. Но они справились, получив небольшое устройство с ручным насосом, которое человек мог нести на себе.
Это и были (теперь-то я поняла) вещи, которые он принес с собой: зеленоватый костюм, баллон воздуха за спиной; водяной фильтр и запас отфильтрованной воды лежали в чемодане-тележке. Палатка, разумеется, была сделана из того же материала, как и чемодан.
Они разработали все это в лаборатории и изготовили по одной пробной модели перед самым началом войны. Профессор доложил в Вашингтон и ждал группу из Пентагона для приемки. Если бы их разработки приняли, по всей стране химзаводы готовы были начать выпуск продукции.
Однако люди из Пентагона не приехали. Оказалось, слишком поздно. Война началась и закончилась, но ни одному солдату костюм не достался, не говоря уж о мирных жителях.
В ночь, когда начались бомбардировки, мистер Лумис задержался в лаборатории. Он слышал новости по радио и решил остаться там, по крайней мере на время, чтобы посмотреть, как все пойдет. У него был хороший запас еды – в основном армейские пайки из сублимированных продуктов (которые могут храниться вечно), поскольку они испытывали пластик в качестве упаковки для еды. Профессора Килмера не было: он поехал в Итаку, и мистер Лумис больше никогда его не видел.
Мистер Лумис оказался единственным в мире обладателем радиозащитного костюма, воздушного и водного фильтров.
Подобно мне, он слышал, как одна за другой замолкали радиостанции. И все же надеялся, что где-то могут быть выжившие в похожих подземных бункерах – у ВВС, например, имелось несколько бомбоубежищ, где люди могли жить месяцами. Разница заключалась в том, что если они там и выжили, то не могли выходить наружу, а он мог.