– Суд продолжается. Приведите следующую обвиняемую.
Зола на негнущихся ногах вышла на середину зала, где еще недавно ее мачеха ползала перед королевой. Она твердо опиралась на свою механическую ногу и глубоко дышала, надеясь успокоиться, хотя это было непросто: кровь стучала в ушах, а на электронном дисплее сетчатки горел список тридцати разных гормонов, из-за которых перегревалась система. Несмотря на все усилия Золы, мозг прекрасно знал, как ей страшно.
По сторонам от нее застыли королевские гвардейцы, а Эймери Парк принялся расхаживать взад и вперед, перечисляя ее грехи:
– Вторая пленница, Линь Зола, обвиняется в следующих преступлениях: незаконная эмиграция на Землю, неподчинение властям, содействие предателю короны, заговор против короны, похищение, вмешательство в межгалактические дела, препятствие правосудию, кража, сопротивление при аресте и измена. Наказанием за все эти преступления является смерть от собственной…
– Нет, – с улыбкой перебила придворного мага Левана. Зола видела, как долго королева ждала этого момента. – Мы уже убедились, что манипулировать ею непросто, поэтому сделаем исключение. Линь Золу следует приговорить к смерти через… О, что же выбрать? Отравить ее? Утопить? Сжечь?
Произнося последнее слово, королева хищно прищурилась, и в памяти Золы всплыл кошмар, который так часто мучил ее: постель вдруг превращается в ложе из алых углей, кожа чернеет, рука и нога превращаются в пепел.
– Четвертование! – выкрикнул кто-то в толпе. – И начнем с этих отвратительных отростков!
Собравшиеся поддержали его слова одобрительным гулом. Левана позволила гостям оценить предложение, после чего призвала их к молчанию взмахом руки.
– Ужасная казнь для ужасной преступницы. Мне нравится.
Кай вскочил на ноги:
– Да вы с ума сошли!
Левана не удостоила его даже взглядом.
– Мне в голову пришла еще одна идея. Пусть почетная обязанность привести наказание в исполнение выпадет моей новой верноподданной. Уверена, она будет только рада послужить короне. – Королева шевельнула пальцами. – Линь Адри, подойди ближе.
Мачеха выглядела так, будто вот-вот лишится чувств. Она нерешительно шагнула вперед.
– Я дарю тебе возможность продемонстрировать преданность мне, твоей будущей императрице – и показать, что ты презираешь свою бывшую некогда приемную дочь так сильно, как она этого заслуживает.
Адри тяжело сглотнула; лицо ее блестело от пота.
– Вы хотите, чтобы я…
– Чтобы ты расчленила ее, миссис Линь, – жестко повторила Левана. – Полагаю, тебе понадобится оружие. Что выберешь? Я прикажу принести. Может быть, нож? Или топор? С ножом, боюсь, будет много возни, а вот хорошо заточенный топор…
– Прекратите, – глухо произнес Кай. – Это отвратительно.
Левана откинулась на спинку трона и наконец соизволила обратить внимание на юного императора.
– Дорогой, мне начинает казаться, что мой свадебный подарок тебе не по вкусу. Можешь покинуть зал, если судебный процесс тебя расстраивает.
– Я не позволю вам сделать это, – прошипел Кай сквозь зубы; лицо императора покраснело от злости.
Левана чуть наклонила голову к плечу:
– Но ты не можешь помешать мне. И не можешь помешать коронации. Слишком многое поставлено на кон, чтобы рисковать всем из-за какой-то девчонки… из-за киборга. Думаю, ты со мной согласишься.
Кай сжал руки в кулаки; Золе показалось, что еще секунда – и он ударит королеву. Или совершит другую глупость.
– Кусачки! – выкрикнула девушка, и, вздрогнув от неожиданности, все посмотрели на нее. Кай озадаченно нахмурился, но не успел он понять, что происходит, как Зола использовала свой дар. Она почувствовала искрящуюся от гнева энергию императора и постаралась его успокоить.
– Все в порядке, – сказала она, чувствуя, как напряжение отступает.
Возможно, позже он ей это еще припомнит.
Левана, зарычав, отшвырнула в сторону поднос с закусками и встала, опрокинув официанта, который торопливо уполз подальше от разгневанной королевы.
– Не смей манипулировать моим мужем, – тихий голос Леваны был слышен в самых дальних концах зала.
Зола засмеялась и дерзко посмотрела на королеву.
– К чему лицемерить? Ты сама все им время манипулируешь.
– Он мой. Мой муж. Мой король.
– Твой пленник? Твоя зверушка? Твой трофей? – продолжила Зола и шагнула вперед. Стражник тут же схватил ее за плечо и рванул назад; еще полдюжины гвардейцев встрепенулись и выхватили оружие. Зола только хмыкнула, глядя на переполошившихся солдат. Приятно осознавать, что даже со связанными руками она может действовать на нервы Их Лунному Величеству. – Интересно, каково это, когда все твои отношения основаны на лжи?
Губы Леваны дернулись, и на долю секунды электронная сетчатка Золы зафиксировала пробившееся сквозь чары перекошенное изображение. С лицом королевы что-то было не так: левую щеку пересекали странные рубцы, левый глаз был полуприкрыт. Зола торопливо моргнула, не зная, то ли злоба Леваны заставила ее утратить контроль над своими чарами, то ли оптобионика, пусть и не надолго, но одолела иллюзию.
Встроенный в сетчатку дисплей заполнился потоком мельтешащих данных. Зола моргнула, пытаясь скрыть свое замешательство.
Королева тем временем вернулась на трон; стражники опустили оружие.
– Ложь – это ты, – ровным голосом проговорила Левана. – Ты – подделка.
Но Золе не было дела до слов королевы: ее внимание привлекли ее алые, обычно идеально очерченные губы. Что-то с ними было не так: опущенный уголок портил холодное совершенство королевской улыбки.
За чарами скрывалось поврежденное лицо. Лицо со шрамами. Возможно, наполовину парализованное.
Зола неотрывно смотрела на королеву; сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. В голове девушки мелькнула мысль, подарившая робкую надежду.
– Поверь, меня обзывали и похуже, – сказала она, стараясь выглядеть беспечной. Но было поздно: королева заподозрила неладное и насторожилась.
Левана быстро восстановила свой иллюзорный облик; Она могла без труда зачаровать всех в этом зале, да и во всем королевстве. Но ей было не под силу обмануть Золу. Точнее, компьютер у нее в голове.
Зола перестала мешать мозговому компьютеру обрабатывать поток данных. Чары не имели никакого отношения к магии; лунатики воздействовали на мозг при помощи естественных биоэлектрических импульсов, заставляя жертву видеть и чувствовать то, что нужно. Но кибернетическая часть мозга Золы была невосприимчива к биоэлектричеству. Она обрабатывала информацию, основываясь на логике и математических вычислениях. Когда подключался лунный дар, две части ее мозга начинали конфликтовать, выясняя, кто прав.