– Почему подолгу? Ну, правда, недели две назад он пригласил меня на Лисье озеро и нарисовал там мой портрет.
«Он никогда не рисовал ничьих портретов», – подумал Андрей.
– Странно, он никогда не упоминал о тебе, – продолжила Ольга.
«Еще бы, разве будет он рассказывать о своем потенциальном сопернике! Он ведь влюбился в тебя, Оля, точно так же, как и я! И он не хотел упоминать обо мне, чтобы ты вдруг не заинтересовалась Андреем Ковалевым – известным писателем и сценаристом, и к тому же молодым и чертовски (какой я все-таки скромный!) привлекательным парнем. Тебя, Игорь, понять можно. Ты боялся, что рядом со мной станешь для нее инвалидом, которого нужно жалеть, а не любить. Ты боялся, что при моем появлении, она тут же забудет о тебе. Но ты ошибся! Ты недооценил ее! А вот, что мне делать, когда ты, дружище, отыщешься? Я ведь не хочу терять ни ее, ни тебя…»
Андрей встряхнул головой.
– Ты чего? – удивилась Ольга.
– Да так, разгоняю мысли.
Войдя в дом Игоря, Ольга остановилась на пороге и присвистнула от удивления. Андрей был просто очарован.
– Ой, извини! – замялась девушка. – Но это одна большая комната?!
– Нет, это дом без перегородок.
Андрей вспомнил, зачем они сюда приехали, и поспешил к огромному столу у окна.
– Вот его последние работы: обложки, рисунок к первой и второй частям, вот неоконченный рисунок. Раненный полицейский догоняет преступника – просто две фигуры, а фона еще нет. Фоном должен служить лес…
– Откуда ты знаешь, книга ведь еще не издана?
– Но Игорю ведь прислали из издательства текст, и я посмотрел третью часть. Она начинается с этого эпизода. Теперь нам нужны наброски.
Андрей открыл верхний ящик, где раньше видел папку с ними, и выложил на стол. Здесь были наброски обложки, рисунков к частям книги, а также какие-то старые рисунки Андрей определил, как черновые варианты обложек предыдущих заказов издательств. Он стал рыться в ящике дальше, а Ольга с интересом рассматривала рисунки Игоря.
– Посмотри, – сказала она, – мне кажется, ты спешишь.
Андрей взял протянутый лист. Это был набросок к третьей части. Те же две фигуры, правда, изображенные более условно, и две надписи. Первая: «Фон – лес». Вторая: «Лисье озеро, заливчик, к югу от пляжей».
Мысль Андрея заработала, выстраивая всяческие догадки. Игорь, видимо, решил не придумывать пейзаж. Может быть, он бывал на этом заливчике, и вид его как нельзя лучше подходил к рисунку. Он едет туда, чтобы освежить память или сфотографировать, и замечает там что-то. Это что-то не дает ему покоя до самого момента исчезновения.
Странно, подумал Андрей, если он стал свидетелем какого-то преступления, то не стал бы держать его в секрете от милиции, и тем более не стал бы строить из себя героя, пытаясь в одиночку что-то выяснить.
Что же он тогда видел? Где он оказался не вовремя? Или просто несчастный случай? Вряд ли, Игорь очень аккуратен в этом отношении.
И тут Андрея осенило, правда, совсем по-другому поводу.
– Мы здесь ничего не найдем! – уверенно сказал он. – Все рисунки и фотографии, если они, конечно, есть, в пропавшей машине Игоря. Предлагаю поиграть в детективов и отправиться найти этот заливчик.
– Ты бросаешься от одного к другому. Может стоит еще поискать тут? Ночью ведь пытались проникнуть сюда.
– Больше набросков нет. По завершении работы он их всегда выбрасывал, нужные же держал все вместе.
Андрей поразмыслил и понял, что она права.
Слишком уж много версий происшедшего можно было придумать и поэтому надо не спешить и ничего не упускать из виду.
– Тогда отложим ненадолго поездку к озеру.
– Соседи ничего не видели и не слышали, – сообщил сержант Фокин.
Он старался не смотреть на расплывшееся на постели пятно крови и на багровую дорожку, ведущую из спальни к прихожей, к месту, где наши Светлану Лановую.
– Он убил ее здесь, а потом стащил вниз? – спросил Фокин.
Он впервые оказался в доме с того момента, как стало известно об убийстве. Пока двое экспертов работали внутри, он опрашивал соседей.
– Нет, – ответил лейтенант Ващук, – он нанес ей удар ножом тут и, видимо, думая, что она мертва, ушел. Она же проползла в прихожую… – Ващук указал на кровавую дорожку, уходящую из спальни.
Фокин бросил на нее взгляд и тут же отвел глаза. Он думал, что у него крепкие нервы. Когда был этот несчастный случай два года назад, вид крови не заставил похолодеть всё у него внутри. Теперь же у него шумело в ушах, голова потяжелела, а в горле застрял неприятный комок. «Всё дело не в крови, – подумал Борис, – а в убийстве. Здесь пахнет смертью».
Видя состояние сержанта, Ващук спросил:
– Что-нибудь еще, Боря?
– Да, там внизу Ковров. Он говорит, что Ковалев поехал в кафе завтракать, и теперь ждет дальнейших указаний.
– Пусть едет в участок, там ведь никого, но перед этим пусть обязательно найдет Ковалева. Я хочу с ним поговорить.
– Привезти Ковалева сюда? – удивился Фокин.
– Существуют рации и телефоны, Боря. А теперь иди. Будь во дворе. Сейчас эксперты освободят охотничий нож – орудие убийства, и ты снова обойдешь соседей.
Сержант поспешил уйти, обходя пятна крови на полу. Ващук же подошел к раскрытому окну и выглянул в него, закрыв глаза и подставив лицо свежему ветерку.
– Лейтенант, у нас новости, – услышал он голос за своей спиной и, обернувшись, увидел одного из экспертов.
В руках тот держал полиэтиленовый пакет, в котором лежал большой охотничий нож.
– Мы сняли с него отпечатки и переслали в управление области. Там на них ничего нет.
– То есть убийца не имел неприятностей с законом в пределах области, – вслух размышлял Ващук.
– Нам кажется, он не профессионал, – продолжал эксперт, – его отпечатки повсюду: на рукоятке ножа, на входной двери, на двери в спальню, на поверхности стола в гостиной он оставил пятерню.
– Маньяк?
– Мы хотели сделать запрос в федеральную базу и по психлечебницам, но что-то со связью. Не можем связаться даже с Процевском.
– Попробуйте из участка. Там есть компьютер…
– Отлично, сделаю прямо сейчас.
– Вы, наверное, еще успеете поймать сержанта Коврова, он подбросит вас до участка.
– Хорошо. Нож я пока оставляю вам.
Приняв пакет, Ващук немного постоял и направился к выходу. Поскорее миновав залитую кровью прихожую, вышел во двор, чтобы увидеть, как со включенными мигалками отъехала машина Коврова. Сержант Фокин разговаривал с кем-то из прохожих, но, увидев вышедшего лейтенанта, заспешил к нему. Взгляд сержанта опустился на пакет, и что-то переменилось в его лице. Он замедлил шаг и, не отрывая глаз от охотничьего ножа, подошел к лейтенанту. Перемена в поведении Фокина не прошла мимо внимания того.