– Но как это могло произойти?.. Как?.. Как?.. Как?.. Я не понимаю… – беспрестанно повторяла она, натягивая мокрые насквозь сапоги, накидывая сырой как парус в ураган плащ на зябко дрожащие плечи, засовывая посуду в заплечный мешок – но, главным образом, мимо – ошеломленная, потерянная, жалкая.
– Раненые готовы! – срывающимся голосом сообщил Друстан.
– Выступаем! – звучно выкрикнул Аед. – Бодрым шагом, ребята! Воины – в тыл! Мы еще покажем зубы этим тварям, клянусь Аэриу!
Королева упрямо стиснула зубы, яростно отправила пинком в болото выпавшую снова кружку, и широкими решительными шагами устремилась вместе со всеми к дороге, завязывая предательски трясущимися руками тесемки мешка с продуктами.
Некоторые следовали ее примеру. Другие натягивали тетивы на луки. Многие пытались на ходу наточить медные ножи и мечи. И почти все оставили полусобранные вещи там, где сидели.
В Светлых Землях тарелки и одеяла не нужны.
Втянувшие головы в плечи, опирающиеся на поспешно вырубленные палки и посохи – верхом ехали только дети – беглецы заполнили узкую лесную дорогу подобно чрезвычайно угрюмой и крайне целеустремленной реке.
Лес огораживал узкую просеку слева плотной стеной кустов и подлеска, надежно переплетенного лианами, нависая крышеподобными кронами деревьев-великанов над головами, хватая за одежду и цепляя за волосы ветвями, подставляя подножки упавшими сучьями, словно недовольный, что его покой был нарушен незваными-непрошенными чужаками.
Справа, на сколько хватало глаз, бугристым буро-зеленым ковром с редкими островками цвета хаки тянулась топь, преодоленная с таким потерями и так напрасно.
Иногда Иванушке казалось, что дорога посреди этого сурового негостеприимного леса существует исключительно оттого, что зарастить ее хозяину то ли лень, то ли недосуг – имеются дела и поважнее. Но если в один прекрасный день лес решит, что этот грязный кривой шрам на роскошном зеленом теле его раздражает и портит, то единственный путь сообщения между двумя деревнями сиххё не протянет и недели.
Если, конечно, к тому времени останется хоть одна деревня…
Вылетевший из-за поворота всадник едва не затоптал королеву и старейшину Рудного, выступавших во главе колонны.
– Фиртай?.. – почти спокойно обратилась Арнегунд к рудненц, поднявшему разгоряченного скачкой единорога на дыбы. – Что с тобой?
В конце концов, теперь, когда самое плохое уже случилось, всё остальное могло со спокойной совестью считаться лишь мелкими неприятностями.
– Где пожар? Куда спешишь? – едва увернувшись от молотящих воздух копыт, недовольно вопросил Аед.
– Арнегунд, туда ходу нет! – словно не слыша обращенных к нему слов, прокричал разведчик, для наглядности неистово размахивая перед собой рукой. – Разворачивайтесь! Там щупальцерот окопался! У самой дороги!
– Что?..
– Ерунда!
– Прорвемся!
– Нет… Он огромен… Сколько ему лет – гайны плешивые знают, но одно его щупальце толщиной с это дерево! – и парень ткнул пальцем в весьма кстати подвернувшегося колонноподобного родственника дуба в пять обхватов. – Мевенна и Домнала перешиб вместе с рогатыми одним ударом! Обоих!!! Даже душить не пришлось!.. Гайново седалище… Если бы я ехал первым или вторым… Хорошо, что нам не в ту сторону!
И тут до него впервые дошло увиденное.
– Э-э-э-эй… погодите… вы куда? – недоуменно уставился он на массовый исход соплеменников и гостей Сумрачного мира. – Плес в другой стороне! Вы чего, заблудились?
Несколько слов Аеда согнали с его физиономии остаток краски, и теперь оно стало одного цвета с растерянными и испуганными лицами остальных беглецов.
– И куда мы теперь?..
Королева не задала этот же самый вопрос только потому, что Фиртай ее опередил. [55]
– Назад?..
– В болото?..
– Сразимся с ушастыми?.. – зазвучало неуверенно из толпы, но вряд ли они были действительно предложениями курса действий – скорее, перечислением самых неподходящих вариантов.
– А почему бы нам не сойти с дороги в лес? – выкрикнул вдруг Друстан. – В таких зарослях гайны не смогут бежать, у них же копыта!
– У единорогов тоже, – сварливо отозвался надтреснутый голос Корка из середины сбившихся в потерянную кучу беженцев.
– Но у единорогов их четыре, а у гайнов только два, – резонно заметил Аед в поддержку лекаря.
– Может, лучше попытаться пройти мимо щупальцерота?.. – нерешительно предположил кто-то.
– Тогда ты иди первым, – любезно разрешил Аед.
Благодарности за предоставляемую возможность отчего-то не последовало, и других желающих повстречаться с голодным чудищем не нашлось тоже, после чего идея завяла сама собой.
Тогда по команде Арнегунд мужчины вытащили из ножен мечи, больше похожие на короткие массивные мачете и, не теряя ни секунды, во главе с лукоморцем бросились на штурм неприступных зарослей – прорубать проход в ощетинившейся шипами, колючками и сучьями живой стене.
Ломко хрустя сухими сучками и грузно отдуваясь, с той стороны помчалось наутек какое-то животное. С нижней ветки ближайшего дерева вспорхнула птица, цветом и анатомией больше похожая на параплан. Зашуршало панически лесной подстилкой и юркнуло в нору нечто длинное и гладкое, с сотнями кривых красных ножек. Затрещала, падая под ноги победителям словно знамена поверженного противника, зеленая, серая, бурая, синяя и лиловая растительность. В брешь один за другим устремились хмуро, но упорно первые беглецы.
Приступ начался.
– Я попробую поговорить с духом леса, чтобы он скрыл наши следы! – важный и гордый предыдущим успехом там, где его никто не ждал, выкрикнул Огрин, выбираясь на дорогу, и, казалось, немало удивился, что толпа сиххё не развернулась и не бросилась к нему незамедлительно с изъявлениями благодарности.
Но такая мелочная эмоция как чувство оскорбленного достоинства не могла владеть им долго, [56] и он величественно распорядился, картинно откинув с лица длинные седые волосы с цветом и запахом торфяного болота:
– Идите все, я догоню!
То ли по его команде, то ли потому, что проход шириной в метр был готов, запруженная река сиххё и единорогов стала утекать в него всё быстрее тонким, но шустрым ручейком. Рядом с друидом остались только Амергин, Эссельте и Друстан.
– А поможет это… твоё… чего ты там задумал? – с сомнением склонил голову сиххё.
– Мастер Огрин – самый лучший архидруид Гвента за последние десять веков! – гордо выпятила нижнюю губу принцесса.