Еще на подлете к цели опергруппа по захвату посоха, топоров и Ахмета увидела, что ворота дворцового комплекса были распахнуты настежь, а перед ними в долгую очередь выстроился ряд порожних возов в ожидании, пока такой же караван, только груженый строительным мусором, не спеша выползет на улицу.
– Разбирает уже, гад… – процедил сквозь зубы маг. – До посоха моего добирается…
Неизвестно, как насчет желания гада добраться до посоха, но насчет разбора завала он оказался прав – работа в центре сада был в самом разгаре.
Несколько десятков рабочих с кирками и ломами дробили крупные камни на самой вершине мусорной горы и скидывали их вниз, где еще столько же одетых только в пыль, пот и закатанные до колен холщовые штаны трудяг загружали битый камень и куски штукатурки в подъезжающие одна за другой подводы.
Работа кипела, похоже, с восхода солнца, но до пола поверженного дворца, где под многометровым слоем былого величия были похоронены сокровища антигаурдаковской коалиции, было еще как пешком до Вамаяси.
Слегка успокоенный, Агафон попросил Масдая остановиться, скрестил руки на груди, хмуро выпятил нижнюю губу, и принялся обозревать окрестности в поисках хоть какого-нибудь намека на то, где сейчас может скрываться их враг номер один.
– Может, спросить у кого? – разумно предложил ковер.
– Спросить?.. – помялся волшебник. – Ладно, потом. Попозже. А сейчас у меня один планчик созрел, пока летели, так я его проверить хочу… Подберись, пожалуйста, поближе к развалинам. Вон, где тот фонтан остановись, ладно?
– Н-ну… если планчик… и если созрел… – неопределенно пожал кистями Масдай, но просьбу выполнил, подобравшись поближе и зависнув на уровне крон деревьев над одним из фонтанов сада, окружавшего руины.
Фонтан – то ли от неисправности трубопровода, то ли от того, что ему просто было влом делать что-то в такую жару, сейчас не работал, и в чаше его, не тронутая ни ветром, ни человеком, ни птицей, ровным, блистающим под палящими лучами солнца зеркалом стояла прозрачная как горный хрусталь вода.
Эх, туда бы сейчас… Плюхнуться бы прямо как есть – в балахоне, в сапогах, и лежать… лежать… лежать…
Кхм.
Агафон сурово отбросил искушение, недостойное великого мага, каковым он, без сомнения, и являлся, сосредоточился на поставленной самим себе задаче, и настороженно огляделся снова.
Похоже, пока их прибытие оставалось незамеченным.
Не теряя времени даром, горящий жаждой мщения сразу всем – и Амн-аль-Хассу, и Абуджалилю – чародей приподнялся на одно колено, сунул шпаргалку в потайное место в рукаве…
Неожиданный порыв ветра подбросил Масдая вверх словно катапультой. Пассажир его ахнул, покатился, вцепился судорожно в край и повис, болтая ногами на высоте семи метров от земли.
Одновременно из мирной и сонной до сей поры чаши фонтана выхлестнулась и встала на дыбы стеной вода – не то в попытке достать ускользнувший ковер, не то…
Солнечный луч налетел на образовавшуюся поверхность, ровную, будто отшлифованный лед, отразился и ударил в край балахона великого мага. Неоднократно пересохшая на обжигающем сулейманском солнце ткань вспыхнула как пакля. Агафон взвыл, попытался извернуться, чтобы сбить пламя и не оказаться при этом на земле, но верный Масдай опередил его.
Заложив такой вираж, что любой стриж подавился бы собственными мухами от зависти, ковер метнулся к фонтану, куда только что с чувством выполненного долга обрушилась сделавшая свое грязное дело вода, макнул Агафона, и снова взвился ввысь, мастерски уворачиваясь уже от порыва шквала.
– Забрось меня обратно!!! Я ему покажу!!!.. Я ему устрою!!!.. – отплевываясь водой и неподвластными цензуре выражениями, исступленно рычал чародей, истекающий ледяными ручьями.
Но не тут-то было. Едва выровнявшись и убедившись, что пока над садом калифа воцарился штиль, Масдай рванул прочь так, как не летал и прошлой ночью.
– Вернись!!! Вернись!!! Трус!!! Предатель!!! Я ему покажу!!! Вернись!!! Вернись!!! Вернись!!!.. – бушевал, с каждым новым выкриком рискуя свалиться его премудрие, но тщетно. Будто оглохнув, Масдай не остановился, пока не оказался над покинутым чуть больше часа назад караван-сараем Маджида.
Давно забравшийся на шершавую спину маг соскочил наземь, не дожидаясь полной посадки, и лишившийся пассажира ковер грузно хлопнулся на утрамбованную землю двора, подняв пыльную бурю местного масштаба.
Грозно гаркнув на ошеломленно вытаращивших глаза постояльцев, Агафон, мрачнее тучи ликом и грознее бури глазами, взбешенно скатал Масдая, взвалил на плечо и, пошатываясь под тяжестью двенадцати квадратных метров сулейманского оккультного ковроткачества, яростно зашагал под навес галереи, туда, где в горячей тени виднелся вход в жилые помещения для гостей.
– …Масдай, какого бабая якорного?! Ну вот на кой пень так делать-то, а?! Ты чего, вообще под старость лет мозги порастерял?!.. – гневная филиппика его премудрия в адрес дезертировавшего с линии фронта ковра не прекращалась ни на мгновение во время полета. Не подавала она признаков близкого конца и сейчас.
– …Ну, мы же догова-а-а-а-аривались!!!.. – едва не подвывая от злости, студиозус воздел свободную руку к не вовремя начавшемуся низкому потолку галереи, досадливо ойкнул, сунул пострадавшую кисть подмышку, но речи не прекратил. – …Бежать от какого-то заштатного шептуна, возомнившего себя великим магом, из-за одной искры!!! Из-за какого-то ветерка!!! Из-за волны в фонтане!!! Как какой-то… заяц!!! Да это же полный… полный… полная… полное… Да если бы он не застал меня врасплох, я бы уже засунул его в мешок вверх ногами, и мы бы были на полдороге в царство атланов!!!
Дверь, ведущая в их комнату, распахнулась под неистовым пинком мага, и отброшенный гневной рукой Масдай тяжко шлепнулся на ближайшую лежанку.
– … И это всё только из-за тебя!!!..
– Из-за меня? – из-под почти раскатавшегося ковра долетел недоуменный голос Иванушки, прилегшего отдохнуть от жары.
– А-а, это ты… – слегка стушевался Агафон, но тут же его запал горечи и злости разгорелся с новой силой, не давая повскакивавшим с мест взволнованным старым и новым друзьям даже начать расспросы о его местонахождении и роде занятий в последние полтора часа.
– Олаф, Вань, Сим, вы представляете?!.. Он сбежал от Ахмета, когда дело уже почти было сделано!!!
– Да, сбежал!!! – рассерженно рявкнул в ответ ковер – первый раз с тех пор, как за их спинами остался дворец и его коварный хозяин. – Сбежал!!! И еще тысячу раз так сделаю, если успею!!! Потому что ни о каком деле сделанном там речь идти даже не может!!!
– Ну Масда-а-а-ай-й-й-й!!!.. – взвыл школяр, готовый рвать, метать и плеваться кипятком. – Ну как ты!..
– Я тебя всю дорогу слушал, Агафон. А теперь ты можешь помолчать хоть секунду и послушать меня? – тихо, но твердо вдруг проговорил тот, и самый тон обычно ворчливого, но добродушного голоса заставил неистовствующего студента прикусить язык и нервно уставиться на ковер, обвиняемый во всех грехах Белого Света.