Как ни старался доблестный оруженосец не впускать больше десятка зараз, на то они и заразы, чтобы нагло вламываться дюжинами в чужие владения среди ночи и пить у хозяев кровь.
Работы всем троим хватило на два часа.
Бесстрастный наблюдатель с развитым воображением, глядя на телодвижения Серафимы, за один вечер изобрел бы все виды тенниса, бадминтон, бейсбол, софтбол, сквош и, если бы не утомился, хоккей в закрытых помещениях, но среди осажденных путников такого не нашлось, и пришлось неосчастливленному миру ждать еще несколько сотен лет…
Но двор Серафимы это нисколько не волновало – после поединка с ордой мышей-вампиров их уже ничто не могло взволновать.
По крайней мере, они на это надеялись.
Когда последние поверженные кровопийцы, черепки, осколки и обломки домашней утвари Макмыр были брезгливо сметены в черную дыру подполья для последующего исследования палеонтологами и археологами, все трое в изнеможении рухнули на скамейку и уперлись спинами в успевшую погаснуть печь, обозревая причиненный сковородкой разгром и разор.
Если бы в избушке обнаружился хоть один целый стеклянный или глиняный предмет, они бы удивились.
– М-да-а-а… – только и смогла выговорить царевна – то ли от усталости, то ли слов подходящих в ее активном вокабуляре не находилось. – М-да-а-а…
– М-да-а-а… – всецело поддержал ее Саёк.
– Ой, что будет, что будет, когда убыр вернется… – развила их идею Находка, прижимая холодные ладони к горящим щекам.
– Ну ничего себе порезвились… Подумать только, сколько ущерба может нанести обыкновенная летучая мышь при попадании в человеческое жилье! – недоверчиво покачала головой царевна, переводя взгляд с опустевших стен с безвольно обвисшими на одном гвозде полками на шкафы с вмятинами в дверках от точечных ударов чугунного ПВО.
– Сколько их было? – слабо проговорил Саёк, повернув голову к Находке. – Триста? Четыреста?
– Да уж вся тысяча, поди…
– Не… Тысячи, поди, не было. Подпол бы не закрылся от тысячи-то. Штук пятьсот, наверное. Или шестьсот… – предположила царевна.
– Я думал, они нас съедят…
Через распахнутое окно в одиночестве беспрепятственно проходил чистый холодный ночной воздух.
– Мой верный оруженосец тире повар, – обратилась что-то, по-видимому, вспомнившая царевна к Сайку.
– Я здесь, ваше… С… Сергий! – вскочил тот и вытянулся по стойке «смирно».
– Так вот, кстати, насчет «съедят». Я что-то плохо расслышала – что у нас на ужин? Или уже на завтрак?
Саёк сделал грустное лицо, почесал в затылке, несколько раз пожал плечами на разнообразный манер и, наконец, подытожил:
– Хлеб, сыр и медвежья колбаса, в… С… Сергий. Остальное надо или жарить, или варить…
– Не надо жарить, – быстро остановила его Серафима. – Жарить – не надо. А варить среди ночи неохота. Давай свою колбасу сюда. Надеюсь, чайник остался целый?
Как выяснилось, расколотить чугунный чайник ей не удалось и через час – после повторной растопки печки и отыскания колодца во дворе – вода из бочки у стола вылилась на пол и под шумок утекла в погреб еще раньше – Находка заварила несколько веточек запасенных Макмыр трав и они сели пить травяной чай с бутербродами.
Время шло.
Ужин был съеден, одежда просушена, мебель и полки возвращены на свои исторические места обитания, летки колод с шерстнями на улице плотно заткнуты оставшейся картошкой (умная идея октябришны), Находка и Саёк сидели за столом и клевали носами, а расположение диспозиции, как, наверное, сказал бы теперь Костей (тьфу-тьфу-тьфу, не к ночи будь помянут), продолжало не изменяться.
И тогда царевна дала команду «Отбой».
Первое дежурство – три часа – она взяла на себя.
Прихватив наспех сооруженный из подручных материалов факел и одевшись потеплее, Серафима выскользнула в ночь и беззвучно прикрыла за собой дверь. Она надела кольцо-кошку, осторожно спустилась во двор и обошла все хозяйство, напряженно прислушиваясь к тому, что творилось снаружи.
Снаружи творилось немного – зловредные деревяшки с поистине каменным терпением стояли там, где остановились два часа назад, и тихонько причмокивали.
Единым невысказанным мнением было, что в свете последних событий единственно правильным и разумным решением было бежать отсюда, пока не появилась хозяйка, и чем скорее и дальше – тем лучше.
Но как?
Снова и снова она прокручивала в гудящей от мыслей и усталости голове возможные варианты спасения.
Бежать напролом?… Поджечь траву?… Перехитрить пеньки?…
КАК?!
Если бы им удалось прорваться сквозь заградотряды древогубцев, они смогли бы обогнать их и сбежать, когда станет светлее – скорости человека и пенька не поддавались сравнению, это верно, но самое сложное было именно в преодолении… Стоило один раз споткнуться в пределах досягаемости древогубца – и человека будет уже не спасти. А если они стоят рядом, то там корней под ногами наверняка напутано, как пряжи. Но сама мысль стоящая, надо бы ее обдумать хорошень…
Скрип, скрип, хрусь, тресь, хрясь!..
СКРЫ-Ы-Ы-ЫП!!!
– А-а-а-а-а!!!!!..
А это еще что?…
Заслышав треск и крик с поляны, Серафима, не задумываясь, взлетела на дровяной навес у частокола – облюбованное ранее место наблюдения за расположением и перемещениями противника – и осторожно выглянула наружу, но, не проведя на своем НП и нескольких секунд, была сбита наземь ударом в лоб чего-то увесистого и деревянного.
Последняя мысль перед коротким забвением была: «Так они еще и прыгать уме…»
Очнулась она уже в избушке, на полу, на шершавой домотканой дорожке. Рядом на скамейке сидели, прижавшись друг к другу, всхлипывающая трясущаяся Находка и не всхлипывающий только потому, что герои не плачут, и поэтому просто дрожащий Саёк.
Из-под нераскрытых пока ресниц царевна украдкой произвела рекогносцировку местности – все вроде как всегда: стол, скамья, кровать, печь, а у печи…
– Ага, очухалась, – скрюченная горбатая старуха в красно-зеленой юбке до пола и сером полушубке мехом внутрь опустила кочергу, которой разбивала догорающие поленья, и повернулась в ее сторону, с ненавистью сверля ее темным взглядом.
– Здравствуйте, убыр Макмыр, – игнорируя боль в разбитом лбу, Серафима приподнялась на локте и склонила буйну голову в приветствии.
Если бы рядом с этой бабкой сейчас поставили их лесогорскую или лукоморскую Бабу-Ягу и под страхом смертной казни приказали найти десять отличий, печальная участь царевны была бы решена.
– Здравствуйте?! – окрысилась старуха. – Это ты подлизываешься, девка, ли чё ли? Привела своих дружков без приглашения, перевернула все кверху дном, посуду перебила, стражу мою извела, малышей моих погубила, а теперь как будто здоровья желаешь?! И язык не отваливается?! Не пройдет это у тебя, так и знай, подлая!