Колька ее увидел – и у него аж в груди что-то екнуло. Не то, чтобы «Это та, которую я ждал всю жизнь», но очень близко к тому.
– Девушка – как с обрыва в воду кинулся он за стремительно удаляющейся красавицей – Девушка, подождите?
– Да? – насмешливо уставились на Кольку два голубых глаза, в которых он прочел сразу все – и как он забавно сейчас выглядит, и то, что сейчас его отошьют, потому как на улицах приличные девушки не знакомятся.
– Я не знаю, что сказать – признался Колька и даже развел руки в стороны, показывая, как безнадежно его положение – Но вы мне очень понравились.
– Прямо очень-очень? – чуть насмешливо поинтересовалась девушка.
– Да – закивал как болванчик Колька – Но я все равно не знаю, что вам сказать такого, чтобы вы со мной согласились в кино сходить. Ну, или еще куда.
– А если в консерваторию? – поинтересовалась девушка, на этот раз уже серьезно – На Щедрина, на «Запечатленного ангела»?
– На ангела – так на ангела – сразу же согласился Колька – Только я сразу вам признаюсь – я в такой музыке не сильно разбираюсь.
– Ну, это видно – склонила голову к плечу девушка – Но все не так уж безнадежно, как мне думается. Где Московская консерватория-то находится, хоть знаете?
– Найду – заверил ее парень.
– Н-да – девушка провела рукой по своим светлым недлинным волосам – Как вас зовут, замечательно невежественный юноша?
Вот так и познакомились. А вчера они сходили в эту самую консерваторию. Ну, концерт Кольку, понятное дело, не слишком впечатлил, он к такой музыке был и впрямь равнодушен, но зато потом они еще два часа гуляли по апрельской Москве и разговаривали о разном. И ради этого можно было бы прослушать не только всего Щедрина, но еще Бизе с Григом в придачу.
А еще Кольку похвалил Ровнин и сказал, что его испытательный срок, пусть и негласный, окончился, а потому он может считать себя полноправным сотрудником отдела 15-К. Впрочем, о полноправности говорить пока все-таки не стоило. По зарплате он вроде как с самого начала сотрудник по всем статьям, а по жизни – стажер, и что конкретно он должен сделать для того, чтобы перейти на следующую ступень, ему было неизвестно. Впрочем, этот факт Кольку тоже сильно не печалил – учиться тут надо и учиться на совесть. Это тебе не бухариков ловить, и даже не уголовников. Тут порвут вмиг и даже не поймешь кто.
Так что на бушующего Германа задумчивый парень посмотрел мельком и особого сочувствия не проявил.
– Нет, я всегда знал, что мы филиал Ноева ковчега – буянил тем временем оперативник – У нас тут и каждой твари по паре в наличии имеется. Ну, или просто представлены их, тварьские, демонстрационные образцы. Но тонуть-то зачем?
– Утонул «Титаник» – задумчиво сказал Колька – Ковчег, он же вроде наоборот?
– Что «наоборот»? – уставился на него Герман.
– Не утонул – пояснил Колька.
– Кто не утонул? – чуть ли не в голос проорал Герман.
– Ковчег – протянул Колька, пребывая в своих мечтах – Ноев. Я в кино видел.
Герман сжал кулаки и погрозил ими потолку. Смыслом этой пантомимы было то, что кто-то сверху решил над ним, над Германом, поиздеваться в этой жизни, а потому определил ему местом работы этот дом, где нет ни душевного, ни бытового комфорта.
В этот момент грохнула дверь, и на пороге появился шкафоподобный кавказец, со свежеутренней щетиной на подбородке.
– Чего надо? – без излишней вежливости поинтересовался у него Герман. В политкорректности и толерантности он и до того замечен не был, а сейчас, после всех этих мокрых дел…
– От тебя – ничего – кавказец посмотрел налево, потом направо.
– Генацвале, тут не проезжая часть – Герман оперся о стойку, за которой сидел Колька и нехорошо прищурился. Судя по всему, интернационалистом он не был – Место, где ездят самоходные арбы, по-нашему – машины, оно не здесь, а в другом месте.
– Я дагестанец – пояснил кавказец и сказал вроде как в воздух – Все чисто, заходите.
– Сразу два вопроса – Герман подобрался, последние слова его насторожили. Колька тоже вынырнул из мыслей, осознав, что происходит что-то не то – Первый – и что с того, что ты дагестанец? Это я пугаться должен или, к примеру, сразу пойти стол накрыть? И второе – кто это к нам сейчас зайдет?
– «Генацвале» – это грузинское слово – гортанно ответил незваный посетитель – Я – дагестанец. А придет сюда сейчас мой шеф и лучше тебе не говорить с ним так, как со мной. Пожалеть потом можешь сильно очень.
– О как – Герман недобро улыбнулся – Так может сразу перед ним на колени упасть?
Дверь открылась, и в помещение вошло еще несколько детей гор, двое из которых видимо, приходились родственниками тому, с кем беседовал Герман, а вот третий, средних лет невысокий мужчина в дорогом пальто, показался смутно знакомым Кольке. Где-то он его видел.
– Вот праздник-то – радостно сообщил пришедшей троице оперативник и изобразил что-то вроде лезгинки – Кто к нам пожаловал!
– Что это за клоун? – на отлично русском спросил невысокий у своих телохранителей (социальные принадлежности здесь были сразу ясны).
– Понятия не имею – сказал тот, что пришел первым – Агрессивный он какой-то.
– Кто тут клоун? – окончательно вызверился Герман и, было, собрался выдать что-то совсем уже неподобающее для сотрудника органов, но его остановил Колька, схватив за плечо.
– А я его знаю – сообщил парень оперативнику – Это бизнесмен, как его… Руслан Арвен. Банк у него, вроде как. Мы с Пал Палычем его сына по зиме с той стороны вытаскивали.
– А, помню – Герман кивнул, явно успокаиваясь – Ну, и что надо господину Арвену? «Спасибо» пришли сказать? Чего-то припоздали, долго шли.
– Где главный? – не обращая внимания на оперативника, спросил у Кольки банкир – Проводи меня к нему.
– А он вас ждет? – немедленно спросил у кавказца Колька. Он уже давно понял, что Ровнин сам себе голова и мало от кого зависит, а, стало быть, водить к нему всех тех, кто этого хочет, не стоит. По крайней мере – без доклада.
– Я хочу с ним говорить – тоном человека, который имеет на это право, заявил Арвен – Веди.
– Не, так не пойдет – помотал головой Колька – Наш шеф по записи принимает людей, так что сначала запишитесь на прием…
– Ты не понял? – лицо Арвена исказила неприятная улыбка – Я хочу с ним говорить, а если я хочу это сделать – то я это сдела…
И тут на него сверху обрушился маленький холодный водопад – как видно, здорово протекала крыша, коли талая вода через перекрытия прошла. Впрочем, от этого дома можно было ожидать чего угодно.
– Я отмщен – совсем уже успокоился Герман – Н-да, к нашему шефу – да с такой-то подмоченной репутацией?
– Слушаю вас – Ровнин подошел к сквернословящему кавказцу незаметно, как он это умел делать. Кольку всегда немного пугала эта его особенность – Что вы хотели мне сказать, господин Арвен?