– Может и не приносят, но плакать в «мерседесе» намного приятнее, чем в «запорожце», – заметил Джерри.
– Согласна. На чем мы остановились? Вы говорили мне о вашей двоюродной племяннице Кире. Знакомое имя… – София задумалась. – А как ее фамилия?
– Буланова. Желание, которое загадала Кира, произвело на меня неизгладимое впечатление, но об этом позже. В тот год племянница гостила у меня до конца отпуска, потом ее забрала тетя Лора, сказав, что я плохо влияю на девочку. Помню, Кира часто жаловалась, что не может привыкнуть к крику.
– Я тоже в этом плане слабонервная, не могу быстро переключаться, а ор для меня равносилен объявлению войны. Если уж ссориться, то надолго; а если нет такой цели, то стоит соблюдать тактичность.
– Тогда тактично намекаю, что пора вернуться к биографии. – Джерри улыбался.
– Я вся внимание. – София нажала кнопку записи на диктофоне.
* * *
Сразу после отъезда Киры я приступил к осуществлению давно задуманного плана по повышению своей водительской квалификации. В любых начинаниях система сарафанного радио или рекомендации никогда для меня не срабатывали. Для порядка перед выбором курсов экстремального вождения я все же обратился к нескольким людям из числа своих родственников и знакомых. В ответ я получил:
● воспоминания о замечательном инструкторе, который уже умер;
● ворох вопросов из серии, зачем мне это нужно;
● предупреждения об опасности;
● рассказ о страховых мошенничествах;
● философское резюме о необходимости изменения ПДД;
● описание особенностей правил дорожного движения в США.
Одним словом, все что угодно, кроме конкретного названия хорошей автошколы или фамилии живого инструктора. Наповал меня убил совет институтского приятеля Васьки: «Джерри, попробуй обратиться к знакомым». Мне очень хотелось запустить ему в лицо пирогом со словами: «Спасибо, сенсей, а я-то, дурак, не догадался!»
Как ни странно, в обратную сторону сарафанное радио работало исправно. Меня часто благодарили за вовремя порекомендованные курсы английского, турфирму, телефон ремонтной бригады, адрес книжного магазина, спортклуб и прочие найденные мной стоящие места и контакты. Поиск курсов экстремального вождения в очередной раз доказал, что мне судьбой суждено быть первопроходцем.
Первым критерием при выборе я поставил близость к дому или к работе. Из анализа собственной лени и транспортной ситуации в Москве следовал логичный вывод о том, что я не смогу ездить слишком далеко. Еще одной важной переменной в решении этого уравнения был график работы; вечером, часам к восьми, я бы теоретически смог попасть куда угодно, но при этом был бы злой и голодный, а в таком состоянии учеба бесполезна – в одно ухо влетит, в другое вылетит.
Можно сколь угодно много заставлять себя учиться с помощью силы воли, но толку от этого утомительного процесса не будет. Эту истину я усвоил еще в институте, когда готовился к экзаменам: начинал учить материал примерно за неделю, но занимался недолго, час-два в день, а остальное время развлекался; если пробовал посвящать подготовке к экзаменам больше времени, то все, что читалось и писалось, после двух часов полезной работы вылетало в трубу. Еще одна моя хитрость состояла в том, чтобы повторить максимум перед экзаменом. Стоя рядом с дверью аудитории, я не тратил время на бесполезное беспокойство, а перечитывал лекции, после чего усвоенные за неделю подготовки знания моментально оживали в памяти.
Без ложного хвастовства скажу, что я очень хорошо запоминаю тексты, а вот с координацией дело обстоит сложнее, поэтому я не слишком люблю спорт. В детстве отец пытался заниматься со мной боксом и всякий раз удивлялся, что мне нужно каждый прием показать как минимум пятьдесят раз, прежде чем я мог правильно его повторить. В какой-то момент он даже начал думать, что я специально вывожу его из себя (совершенно беспочвенное обвинение!). На самом деле мне очень хотелось его порадовать, я внимательно слушал каждое слово, все запоминал, но не мог повторить движения на практике – мои тело и мозг будто жили в разных измерениях и у меня никак не получалось наладить связь между ними.
В случае с вождением автомобиля всплыла та же проблема. Я морально подготовился к тому, что повышать свою квалификацию в этом вопросе придется очень долго. В Интернете я нашел несколько автошкол экстремального вождения, чьи площадки находились не слишком далеко от моего дома. Конечно, самым важным в таких делах является личность инструктора, но тут заранее не узнаешь, приходится полагаться на удачу.
Дальше все было просто. Я позвонил по указанному номеру, договорился о первом занятии с неким Денисом. Это оказался очень приятный человек с хорошим чувством юмора, практикующий гонщик и терпеливый учитель. Он составил для меня индивидуальную программу: сначала мы тщательно прорабатывали базовые навыки, такие как езда задним ходом, разные способы вращения руля и парковка, потом должна была последовать начальная спортивная подготовка, которую я ждал с нетерпением. С работой курсы экстремального вождения сочетались идеально, так как Денис работал в выходные, так что я приходил на наши занятия выспавшийся и сытый, что значительно ускоряло прогресс.
Август для меня стал месяцем спокойствия, когда все идет так, как задумано: я навещал родителей, писал статьи, ходил на автодром, причем последнее я делал не для удовольствия, а потому что у меня была конкретная цель – улучшить свое мастерство вождения. Поразительно, но мои самые удачные начинания основывались не на желании, а на необходимости. В школе нужно было хорошо учиться, в противном случае родители бы съели весь мозг, в институт нужно было поступить по той же причине. Ну, а работать нужно в принципе. Чем старше я становился, тем меньше оставалось желаний – все они свелись к жажде стабильной и комфортной жизни. Отрабатывая маневры, я не испытывал ни страха, ни восторга, только осознание необходимости.
Ренди не появлялся, да и у меня почти не оставалось времени по нему скучать. Потом начался сентябрь. До окончания института я ненавидел День знаний всей душой, но после получения диплома, наоборот, полюбил. Мне нравилось мысленно злорадствовать, глядя, как прощаются с веселыми летними днями школьники и студенты. Приятно было сознавать, что мне самому никуда не надо, то есть, конечно, надо на работу, но это совсем другое.
А еще я почти до фанатизма увлекся комедийным сериалом под названием «Меня зовут Эрл», на который наткнулся случайно, когда переключал кнопки на пульте. В нем пройдоха выиграл в лотерею 100 000 $, а через пять минут попал под машину. В больнице он узнал про карму, решил изменить свою жизнь и составил список грехов. Сериал строился по принципу: одна серия – один искупленный грех. В моем любимом эпизоде Эрл вспоминает, как по его милости срок получил другой человек. Пока пострадавшего не перевели в окружную тюрьму, Эрл решил загладить вину. Заключенный просит привезти его бабушку, пончики из «Вкусняшечки» и свежую газету из родного городка, которую нужно взять у дяди. Вроде все просто, но, как говорится, теоретически разницы между теорией и практикой не должно быть, но на практике разница есть.