Произнеся это, она тут же разозлилась на себя. Миленькие носочки? Неужели ей двенадцать лет, что она несет? Носки как носки. Нашла тоже тему для общения.
Судя по странному взгляду, который Марк адресовал ей, он тоже счел эту тему довольно странной.
– О! Хм, спасибо. Я действительно не заметил.
– Как можно не заметить, что надел туфли на босу ногу?
Она с сомнением взглянула на его босые лодыжки. Больше ни слова о чертовых носках. Она обещала не говорить глупостей!
Но…
– Не могу поверить, что тебе удобно. Даже в роскошной обуви от Hugo Boss. Ну и как, не натирает?
Она прикусила губу. Это действительно начинало походить на отклонение. Сначала лепетала о «миленьких носочках», потом блеснула знанием марок одежды. Что дальше? Но Марк почему-то не пятился от нее в испуге, как от сумасшедшей, не беспокоясь вторжением в интимное пространство его обувных предпочтений.
– У меня сегодня более важные вещи на уме, – заявил он.
Ее сердце замерло, и она подумала, что речь идет о ней. О них. Под ложечкой екнуло от радости, хотя мозг отреагировал иначе. Да, Марк пришел, и что теперь? «Ты клялась, что не хотела его! – настаивал голос разума. – И он не хочет тебя, он тобой воспользовался!» Нет, нет и нет! Не после того, что произошло между ними шесть лет назад. И еще раз сегодня утром.
С этой мыслью, затмившей все в ее сознании, Иза отмела в сторону чувства и довольно резко произнесла:
– Тогда что ты здесь делаешь? Я спешу, мне некогда разговаривать. У меня через пару часов свидание. Нужно приготовиться.
– У тебя свидание.
Эти слова прозвучали холодно и безэмоционально. Иза почти поверила, что Марку нет до нее дела, если бы не искры гнева в глубине его глаз.
– Да.
На самом деле она просто планировала послеобеденный коктейль на открытии ювелирной коллекции ее бывшего студента в местной галерее, но не собиралась рассказывать Марку подробности. Ведь это единственное событие, что стояло между ней и унизительным происшествием утром, когда Марк сбежал от нее без оглядки, наговорив обидных слов.
– Да, у меня свидание.
– С профессором, с которым ты была вчера?
Глаза Марка потемнели от ревности, голос понизился до рыка. Внезапно он сделал шаг вперед, еще и еще. Иза пятилась под напором мускулистого напряженного тела, пока ее спина не оказалась буквально прижатой к стенке. Он смотрел на нее сверху вниз, глаза горели, рот скривился в недовольной ухмылке.
Часть ее желала немедленно поддаться его доминирующему началу. Другая часть взывала к рациональности и контролю. Возобладала вторая. Иза посмотрела исподлобья, глаза в глаза.
– А это уж точно не твое дело.
– О, это мое дело, – проговорил он.
Его рука скользнула по ее шее, погладила горло, спустилась к линии ключиц и пощекотала большим пальцем лиловеющий след от любовного укуса, оставленный им прошлой ночью. Касания не были болезненными или угрожающими. Напротив, будоражили кровь и безумно возбуждали, хотя Иза изо всех сил противилась этому факту.
– Это не так, – заверила она.
– Так. – Его пальцы помассировали ее ключицы и медленно прошлись от шеи к щеке. – Я был внутри тебя всего несколько часов назад. Ты кончала со мной. Кончала, не сдерживая крика.
Она растаяла от его слов, полных желания, чувствуя, как наливается жаром и влагой сокровенное местечко между нервно сжатых бедер. Тем не менее у нее твердая цель – стоять на своем, ни в коем случае не дать понять, насколько он затронул ее.
– Может быть. Но ты пролепетал, что между нами все кончено, и вылетел за дверь так быстро, как только тебя несли ноги.
Он положил другую руку ей на талию.
– Я не лепетал.
– И не надо, – твердо сказала она.
– Тебе было надо. Прошлой ночью.
Марк шагнул еще ближе. Иза почувствовала, как предательски слабеют мышцы. Еще секунда, и ее снова закрутит водоворот страсти. Секунда. Две. Три. Его рука обласкала ее затылок, пальцы погрузились в волосы, нежно перебирая пряди. Она почти сдалась. Почти отдалась ему снова, как желало ее тело. Она не знала более коварного удовольствия. Марк сводил с ума всего лишь легкими прикосновениями пальцев, губ.
Однако воспоминания о том, что ей пришлось почувствовать, когда он выгнал ее много лет назад, так или иначе взяли верх. Смешались с болью, которую Иза ощутила сегодня утром.
И решила любой ценой не уступать его колдовскому сексуальному магнетизму.
Упершись ладонью ему в грудь, она упрямо выгнулась между его телом и стеной.
– Вчера не я одна просила, – бросила она, проходя по коридору к кухне, подальше от него.
Иза ожидала, что ее слова его взбесят, и, собственно говоря, хотела этого. Но после секундного молчания Марк запрокинул голову и рассмеялся. Подобная реакция дезориентировала. Во-первых, она впервые за долгое время услышала его смех, и смех этот был не злорадным, а добрым и располагающим. Искренним, несмотря на обстоятельства.
– Туше, – резюмировал Марк.
Иза налила стакан воды со льдом и осушила его двумя большими глотками. Жажда ушла, самоконтроль вернулся. Она повернулась к Марку и снова потребовала ответа:
– Зачем ты пришел? Я была уверена, что мы все сказали друг другу.
Он слегка поморщился.
– Знаю, я был слишком жесток.
– Ах ты, самодовольный богатый мальчишка! – Она сказала, как отрезала. – Ты не был слишком жесток. Ты прекрасно знал, что делал! Переспал со мной и послал ко всем чертям!
Иза едва оторвала взгляд от его слишком красивого лица и уставилась на настенные часы.
– Попробуй еще раз. Что ты на самом деле хочешь?
Он уставился на нее и смотрел до тех пор, пока атмосфера между ними не накалилась до невыносимой температуры.
– Тебя, – сказал он наконец. – Я хочу тебя.
– Что, попробовать снова? – фыркнула она, пытаясь не выдать полыхающего внутри буйства эмоций. – Мы пробовали дважды. И оба раза кончилось тем, что ты меня вышвыривал.
– Сегодня утром я тебя не вышвыривал.
– Может быть, не в буквальном смысле, поскольку это мой дом, – напомнила она, нарочито небрежно пожимая плечами. – Но наверняка в мыслях ты проделал именно это. Хорошо, ладно. Я понимаю. Разрыв, месть, что угодно. Какого черта ты пришел?
Он сделал паузу, тщательно взвешивая слова.
Когда Иза уже перестала надеяться на объяснения, Марк признался:
– Мне нужна твоя помощь.
– Моя помощь? – Иза посмотрела на него с недоверием.