Джанкарло сгорал от желания стянуть эти белые штаны с ее стройных бедер и прильнуть губами к ее влажному лону. Влажному из-за него, для него. Так, как это было прежде. Его тело живо откликнулось на мысли об их переплетенных телах, утопающих в неге страсти. «Скоро, совсем скоро», – прошептал предательский внутренний голос.
– И все же, – с нажимом произнесла Пейдж, – мне кажется, есть более жестокие методы мести, чем романтический ужин для двоих под звездным ночным небом. – Ее глаза устремились к россыпям звезд. – По-моему, ты все делаешь не так, как надо.
– О, милая. У тебя напрочь отсутствует воображение. – Ее взгляд резко метнулся на него. Джанкарло широко улыбнулся, радуясь тому, что ему удалось заставить ее насторожиться. – Романтическая обстановка добавит пикантности, когда я прикажу тебе раздеться и сидеть голой, пока мы будем ужинать. Или когда я прикажу тебе ублажить меня этим миленьким ротиком, пока я буду любоваться чудесным видом. Или когда я нагну тебя над столом и заставлю кричать мое имя, пока не получу оргазм. Чем цивилизованней антураж, тем развратнее месть.
Пейдж была поражена, ее голубо-зеленые глаза заметно округлились. Моргнув несколько раз, она сложила руки на коленях, и Джанкарло мог поклясться, что сейчас все эти картины проносятся в ее сознании.
– Ты так говоришь, будто только этим и занимаешься. – Ее хриплый тихий голос еще раз подтвердил его маленькую победу. – Ты часто воплощаешь в жизнь запутанные фантазии, связанные с наказанием и искуплением вины? Это еще один из твоих скрытых талантов, помимо склонности к архитектуре и дизайну?
– Я посещал архитектурную школу после университета. – Джанкарло задумался о том, почему не рассказал ей свою историю. Неужели он тоже скрывался за маской, под стать ей? Неужели их держало вместе только физическое притяжение? Руководил ли им один лишь эгоизм и стремление насладиться ею? Его сознание отмахнулось от этой неприятной мысли. – Но после окончания обучения я решил воспользоваться статусом сына кинозвезды. Это, как ты знаешь, не увенчалось успехом. – Джанкарло приподнял крышку с блюда Пейдж. – Salsicce di cinghiale [1] необычайно хорош. И тебе надо поесть как следует. У нас впереди долгая ночь.
Но Пейдж не двигалась. Она замерла и не сводила с него ошеломленного взгляда.
– Я не ясно выразился? – Джанкарло недовольно вздернул бровь.
– Я оценила драматическое напряжение и эффектные реплики. Раньше я не замечала, как много ты унаследовал от своей матери. Это комплимент. Но я не голодна.
– Выбора у тебя нет. Твои желания не учитываются.
– И что ты сделаешь сейчас? – нежно спросила Пейдж. Ласковый тон сбил Джанкарло с толку, и он не сразу расслышал в нем вызов, который отразился и в ее глазах с полуопущенными ресницами. – Может, мне пора кричать о помощи? Бежать несколько дней в поисках дороги, до которой все равно не хватит сил добраться? Или остаться в роскошном коттедже у холма, как птица в клетке?
– Ты можешь просто позвонить моей матери и рассказать ей, кто ты на самом деле, – предложил Джанкарло. – Участь, которая еще неделю назад казалась тебе страшнее смерти.
Но Пейдж лишь покачала головой и не отвела взгляд.
– Я думаю, если бы ты действительно хотел раскрыть ей правду, то уже давно бы это сделал. А не тащил меня на другое полушарие и не кормил ужином из четырех блюд с коллекционным вином.
Мужской смех зазвенел в ночном воздухе, но никак не снизил градус нарастающего напряжения.
– Ты правда хочешь проверить свою теорию?
Пейдж наклонилась к Джанкарло, опираясь локтями в стол, и его смех тут же стих. Легкий бриз доносил до него ее запах. Звезды мерцали в вышине, а пламя свечей томно плясало. В такой позе широкий вырез ее разноцветной туники открыл ему вид на соблазнительную мягкость ее груди. Джанкарло чувствовал на себе ее пристальный взгляд.
– У меня есть другая теория.
– Я весь, внимание. Каждое живое существо невинно, каждого убийцу просто не так поняли, каждый аферист просто творческая личность и так далее. Расскажи мне свою душещипательную историю. Я знал, что рано или поздно услышу ее.
Пейдж лишь улыбнулась в ответ. Изумруды ее глаз горели так ярко, что могли соперничать с красотой зеленых долин, окружавших их. Их огонь согревал Джанкарло, как летнее солнце, пронизывая воздух ощущением торжества неукротимого пламени страсти.
– Тебе не нужна месть.
Пейдж широко улыбнулась, и Джанкарло нечего было противопоставить этому гордому взгляду.
– Ты отрезал нас от всего мира и позаботился о том, чтобы ни одна камера или грязный папарацци не сидел в кустах. И ты называешь это местью по одной простой причине: ты зол на самого себя за то, что до сих пор хочешь меня.
– Ничего удивительного. Секс как раз и является частью мести, – натянуто ответил Джанкарло. Ему стоило невероятных усилий, чтобы не поддаться дикому желанию в это мгновение. Чтобы не послать все к чертям, лишь бы снова почувствовать тепло ее тела под своими ладонями. Хотя бы еще один раз.
Уголки губ Пейдж слегка дрогнули. Страсть и опасность переплелись в Джанкарло, и эта гремучая смесь вызвала лихорадочную пульсацию его твердеющей плоти.
– Называй это как хочешь, – произнесла Пейдж глубоким низким голосом, который выдавал ее собственное возбуждение. Эти нотки услаждали его слух, словно песня. – Называй весь этот абсурд сексом во имя мести. Мне плевать. Что бы это ни было – я тоже этого хочу.
– Что ты сказала? – грубо прошептал Джанкарло.
Ее слова повисли в воздухе. Джанкарло и Пейдж не мигая смотрели друг на друга несколько секунд. Она пыталась убедить себя, что в ее раскованности виноват алкоголь. И последствия продолжительного перелета, хотя усталости она уже вовсе не чувствовала.
Что еще могло заставить сказать такое? Это же как бросить гранату в сражении, которое тебе ни за что не выиграть.
Пейдж открыла рот, чтобы взять свои слова обратно, рассмеяться, свести все в шутку. Сделать хоть что-нибудь, чтобы прервать эту мучительную тишину, воцарившуюся за столом, и избавиться от сверлящего взгляда Джанкарло, прикованного к ней. Но он взмахнул утонченной рукой – рукой аристократа, – и ей ничего не оставалось, кроме как молчать.
– Ты знаешь, с годами я стал менее доверчивым. Один из моих недостатков, несомненно. Но боюсь, мне нужны гарантии.
Пейдж пристально следила за движением его чувственных губ, и смысл его реплики дошел до нее не сразу.
– Гарантии? – Ее ресницы удивленно взлетели вверх.
– Да. Гарантии, что это не очередная твоя грязная игра, которая закончится новым сенсационным выпуском всех печатных изданий мира. – Джанкарло откинулся лениво на спинку стула, но эта расслабленность не имела ничего общего с его внутренним состоянием. – Уверен, ты понимаешь мои опасения.