Ее обида поразила Сэма. Он никогда не видел, чтобы Аннелиз плакала. Слезы были для нее непозволительным проявлением слабости.
— Ты меня провела, — холодно пробормотал он.
Она облизнулась, не обращая внимания на по-прежнему текущую воду:
— Мне жаль, если ты так решил. Это неправда. Я бы никогда на это не пошла, клянусь! Я знаю, наши отношения скоро закончатся, но ты мне небезразличен.
— Забудь об этом. — Сэм винил себя в том, что расстроил ее. Выключив воду, он взял два полотенца, протянув одно из них Аннелиз. А затем повернулся к ней спиной, не в силах равнодушно смотреть на ее стройное тело. Войдя в спальню, он взял трусы. — Принести тебе одежду? — Сэм повысил голос, потому что Аннелиз была все еще в ванной комнате.
— Пижама в верхнем ящике комода и тапочки, — негромко произнесла Аннелиз.
Он услышал, как она открывает дверцу шкафчика и включает фен.
Сэм спустился вниз, взял одежду Аннелиз и, поднимаясь через две ступеньки, направился в спальню. Он резко остановился, увидев, что она стоит в дверном проеме ванной комнаты. На ней была его рубашка, которую он повесил на стул. Аннелиз стояла босой, с высушенными волосами и выглядела испуганной.
— Будешь переодеваться? — спросил он.
Аннелиз тяжело дышала, ее нижняя губа подрагивала.
— Я больше не стану притворяться, Сэм. Я хочу лечь с тобой в постель.
Обескураженный, Сэм сглотнул:
— Ну, тогда ладно. — Бросив ее одежду на стул, он подошел к Аннелиз. — Мы сегодня поговорим. О том, почему у нас с тобой такие странные отношения. Но сейчас… — Он поднял ее на руки и понес к кровати.
— Что, прямо сейчас?
— Ничего.
Сэм вздохнул, не уверенный, что хочет сказать. Аннелиз казалась ему совершенством — той женщиной, которую он всегда искал. Но зря он размечтался! Она не подходит ему в качестве жены. Аннелиз остра на язык, самоуверенна и властна. И хотя у нее восхитительное тело, характер — не из легких.
Она обожала спорить с ним по любому поводу. Но Сэм знал: на самом деле Аннелиз совсем другая — мягкая и заботливая. Вот только по какой-то причине она предпочитала скрывать свою женственность.
Откинув одеяло, Сэм положил ее на кровать, опустился рядом и накрыл их обоих одеялами. Он забыл выключить верхний свет, занавески на окнах были распахнуты. Опершись на локоть, Сэм склонился над Аннелиз, изучая ее лицо.
При ярком свете ее кожа казалась светлой. Сегодня ее глаза были темно-голубыми — под цвет одеяла. Аннелиз посмотрела на Сэма, как обычно, с опаской и настороженно. Будто в любой момент ожидая — он вот-вот на нее набросится.
Неужели она не чувствует, как дорога ему?
Он стал поглаживать ее тело кончиками пальцев. Аннелиз была худенькой, но не тощей. Ни выступающих ребер, ни острых ключиц. Когда он коснулся ее груди, Аннелиз отвернулась.
Он взял ее за подбородок и заставил снова посмотреть в его глаза.
— Чего ты боишься? — тихо спросил он.
— Ничего, — сказала она, опустив длинные ресницы.
— Откройся мне, Аннелиз, — мягко произнес он. — Только мы двое устанавливаем правила. Я клянусь, что не буду над тобой смеяться!
Беспокойно поерзав, он убрала руку Сэма от своей груди, села и натянула одеяло до подмышек. Когда она посмотрела на Сэма, в ее глазах темнела печаль.
— Ты знаешь обо мне слишком много, — ответила она прерывающимся голосом. — Мне страшно, когда мы вместе… занимаемся сексом, я чувствую себя уязвимой…
— Ведь у тебя были мужчины.
— Не так много, как ты думаешь. И к тому же…
На этот раз Сэм терпеливо ждал, когда она снова заговорит.
Аннелиз вздернула подбородок:
— Со мной нелегко, Сэм. Я это знаю. У меня есть прошлое.
Он пожал плечами:
— У всех нас есть прошлое.
Она нахмурилась:
— Я не хочу к тебе привязываться.
От ее слов у него едва не разорвалось сердце.
— Понимаю.
— Ты не понимаешь! Возможно, все просто из-за непохожести мужчин и женщин, а может быть, это мои собственные предубеждения. Но когда мы вместе и обнажены, я чувствую, ты берешь больше, чем я хочу тебе дать.
— Я тебе не враг. — Сэм сжал кулаки под одеялом, чтобы Аннелиз не заметила.
Он старался притвориться расслабленным — вроде бы непринужденно лежал на боку, но с каждой секундой его выдержка слабела.
— Ты мне вообще никто, вот в чем проблема! Мы уступили своему желанию, вероятно, потому, что застряли здесь одни из-за снегопада. Мы оба довольно привлекательны, но на этом все заканчивается.
Сэму вдруг показалось — его мир рушится.
— А если у нас есть шанс? — постарался он спасти ситуацию.
В ее глазах промелькнула эмоция, которую Сэм не успел охарактеризовать. Его собственные слова удивили его так же сильно, как Аннелиз.
— Что ты имеешь в виду? — Она решила тянуть время.
— А давай все начнем сначала? Никаких ожиданий. Будущее — неизвестно. Может быть, мы оба заблуждались в том, чего хотим. Ты готова рискнуть и признать — мы были слишком слепы, чтобы увидеть истину?
Сэм увидел в ее глазах надежду и страх. Он вдруг даже представил их будущего смеющегося ребенка. У малыша ее глаза и его подбородок…
— Поговори со мной, дорогая, — попросил он. — Пожалуйста.
Ему следовало молчать. Аннелиз была не готова принять его предложение. И когда она заговорила, он обиделся сильнее, чем предполагал.
— Ты говоришь ерунду, Сэм! — категорично заявила она. — Я никогда не встречала такого самоуверенного человека, как ты! Я ведь с самого начала объяснила тебе — мы просто проведем вместе выходные.
— Боже, ты невозможный человек! — закричал он. Обычно Сэм был достаточно сдержан, но Аннелиз умела довести его до белого каления за считаные секунды. — Как ты можешь быть такой трусливой?
Она побледнела, и в этот самый момент в парадную дверь позвонили.
Аннелиз округлила глаза, когда Сэм выругался:
— Я сейчас их прогоню!
Он подошел к окну, выглянул наружу и увидел грузовик, припаркованный на подъездной дорожке.
Аннелиз присела на колени:
— Что случилось?
Сэм достал из чемодана чистые брюки и трикотажную рубашку с длинными рукавами:
— Если я не ошибаюсь, приехали мастера для капитального ремонта отопления и системы кондиционирования.
— Но они должны были приехать завтра! И как они сюда добрались?
— Большая часть снега растаяла, и у них машина с высокой проходимостью. Что тебе сказать, Аннелиз? Считай, звонок в дверь спас тебя от объяснений. Или ты все-таки хочешь что-то мне объяснить? Прямо сейчас. Ну, дорогая? Неужели я такой страшный?