В данном исследовании раскрываются военно-политические и организационные основы процесса репатриации, политика Советского государства в области репатриации советских и иностранных граждан и деятельность государственно-политических и военных органов репатриации по возвращению на родину военнопленных, беженцев и перемещённых лиц в 1944–1953 гг. Воссоздание максимально полной и объективной картины репатриации граждан СССР и иностранных государств даст возможность получить более глубокое представление о тоталитарной форме правления в Советском Союзе в 40–50-е гг., основанной во многом на произволе и вседозволенности, показать её просчёты и недостатки.
Изучать историю репатриации советских и иностранных граждан необходимо и для того, чтобы в рамках продолжающегося сегодня процесса реабилитации жертв политического террора помочь восстановить историческую справедливость и законные права российских граждан, попавших в годы Великой Отечественной войны в плен или оказавшихся на территории иностранных государств и затем репатриированных в Советский Союз.
История репрессий, предпринятых партийно-государственным руководством СССР в отношении советских граждан — бывших военнопленных и угнанных в Германию жителей временно оккупированной территории Советского Союза, долгое время относилась к важнейшим государственным секретам. Миллионы советских граждан, оказавшихся не по своей воле в немецком плену или на немецкой каторге, после освобождения были подвергнуты жестоким репрессиям. Неоднократные попытки разобраться в причинах, технологии и результатах этих репрессий наталкивались на ожесточённое сопротивление партийно-государственного аппарата СССР, вплоть до августа 1991 г. запрещавшего публикацию страшных документов, свидетельствовавших о том, как сталинское руководство истребляло советских военнослужащих, попавших в плен при защите своего Отечества.
Сложность и неоднозначность содержания политического курса союзников по отношению к Германии в 1945–1950 гг., а также проведение политики, направленной на её раскол, создавали достаточно сложные препятствия на пути мероприятий, которые проводили советские органы репатриации в советской и западной зонах оккупации Германии, странах Западной и Восточной Европы. Открытый саботаж союзниками Крымских соглашений по репатриации (1945 г.) стал, по существу, началом холодной войны. Глубинные причины, породившие ее, представляются неполными без анализа различных аспектов сотрудничества союзников по взаимному возвращению военнопленных, перемещённых лиц и беженцев, а главное, тех трудностей и противоречий, которые встречались на этом пути.
Поиск выхода из кризиса межсоюзнических отношений со стороны советских органов репатриации, их практические шаги в этом направлении, а также последствия сепаратной политики США и Великобритании в вопросах репатриации говорят о значимости этой проблемы не только в чисто историческом, но и общественно-политическом плане.
Исследование деятельности советских государственных и военных органов по репатриации носит также сугубо прикладной характер. Кардинальные геополитические изменения в Центральной и Восточной Европе, события на Балканах, в Украине, изменение характера международных отношений в последнее время вновь остро поставили проблему беженцев [5] , которая затронула и большинство бывших субъектов федерации СССР. В этой связи на первое место выдвинулось правовое положение репатриантов, беженцев и мигрантов, защита их прав со стороны принимающих государств, предоставление им социальных гарантий, оказание различных форм помощи. Изучение негативного и позитивного опыта в решении всех указанных вопросов, извлечение из него уроков позволили бы сегодня менее болезненно решать многие вопросы правовой и социальной защищенности репатриантов, беженцев и мигрантов.
Вместе с тем проблема репатриации советских и иностранных граждан в послевоенное время в научной историографии практически до сих пор не нашла должного освещения, а вопрос о судьбе репатриантов в Советском Союзе является одним из наименее изученных в исторической литературе. Причина кроется в том, что в СССР вплоть до конца 80-х годов вся документация по этому вопросу была строго засекречена. Отсутствие источниковой базы и соответственно объективной информации породило вокруг этой проблемы массу мифов и искаженных представлений.
Не стала ещё предметом фундаментального научного изучения в отечественной историографии проблема возвращения на родину военнопленных и граждан иностранных государств, поскольку в бывшем СССР вопрос о судьбах иностранных военнопленных долгие годы умалчивался. Да и на всех исследованиях как отечественных, так и зарубежных ученых, вне сомнения, сказались идеологические штампы времен холодной войны. Лишь потепление климата в международных отношениях позволило им с большей степенью объективности взглянуть на прошлое, оценить трагическую судьбу сотен тысяч людей, не прибегая к идеологическим стереотипам.
До настоящего времени в отечественной историографии малоизученной остается и проблема репатриации советских граждан, воевавших на стороне Германии против армий союзных держав в так называемых коллаборационистских формированиях, в том числе и власовской Русской освободительной армии. Именно они, наряду с освобождёнными военнопленными и гражданскими перемещёнными лицами, составили третью многочисленную категорию репатриантов.
Сведения о численности советских граждан, воевавших на стороне фашистской Германии, весьма противоречивы и неоднозначны. По данным германского верховного командования, с 22 июня 1941 г. по февраль 1945 г. в немецком плену находилось 5 734 528 советских солдат и офицеров {4}. Из них во «вспомогательных частях» вермахта и национальных легионах служили, по немецким данным, более миллиона человек {5}. Некоторые специалисты увеличивают окончательные данные об общей численности бывших советских граждан, сражавшихся в вермахте, в войсках СС, охранных и прочих военных и военизированных формированиях Германии в 1941–1945 гг., до 1,5 млн. человек {6}.
В результате изучения отечественных и зарубежных источников и литературы автор монографии полагает возможным утверждать, что «восточные войска» [6] составляли примерно около 1 млн. человек {7}. Из них около 700 тыс. использовались в качестве вспомогательной силы для обслуживания тыла действующей немецкой армии и примерно 300 тыс. человек входили в состав вооружённых сил Германии, это около 180 воинских формирований (национальных легионов и казачьих частей), в том числе русских — 75, из донских, кубанских и терских казаков — 21, туркестанских и татарских (из Татарии и Крыма) — 42, грузинских — 11, из народов Северного Кавказа — 12, азербайджанских — 13, армянских — 8.