Перед органами репатриации ставились следующие задачи {34}:
• руководство делом репатриации граждан СССР (бывших военнопленных, интернированных и насильственно увезённых гражданских лиц), находившихся на территории Германии и оккупированных ею стран, освобождённых и освобождаемых советскими и союзными войсками;
• выявление, регистрация и учёт граждан СССР, находившихся на территории, освобождённой от противника советскими и союзными войсками;
• устройство освобождённых граждан СССР в соответствующих пунктах сбора или лагерях для отправки в СССР, организация в указанных пунктах воинских подразделений из бывших военнопленных, а также объединённых групп из насильственно увезённых граждан;
• размещение, питание, медико-санитарное и бытовое обслуживание граждан СССР как на территории, освобождённой от противника, так и в пути следования в СССР;
• проверка совместно с органами НКВД прибывших на Родину граждан СССР;
• направление прибывших на Родину советских граждан по назначению;
• оказание материальной и денежной помощи возвратившимся на Родину гражданам СССР до их передачи по назначению;
• выявление, регистрация, учёт и репатриация на родину граждан иностранных государств.
Предусматривалось, что все гражданские лица, возвращавшиеся на Родину, должны были проходить упрощённую проверку через проверочно-фильтрационные пункты (ПФП) НКВД или при необходимости вновь созданные пункты {35}. Относительно же военнопленных 4 ноября 1944 г. было принято особое Постановление ГКО № 6884с «О порядке направления бывших военнопленных — военнослужащих Красной Армии, поступивших после их освобождения советскими и союзными войсками».
Но едва ли не самым важным в указанный период стала подготовка и публикация правительственного обращения к советским гражданам и военнопленным. Оно было преподнесено народу в форме интервью Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации генерал-полковника Ф.И. Голикова корреспонденту ТАСС 11 ноября 1944 г. Это интервью, по существу, излагало официальную позицию советского руководства по вопросу репатриации граждан СССР. В нём сообщалось, что «Советская страна помнит и заботится о своих гражданах, попавших в немецкое рабство. Они будут приняты дома как сыны Родины. В советских кругах считают, что даже те из советских граждан, которые под германским насилием и террором совершили действия, противные интересам СССР, не будут привлечены к ответственности, если они станут честно выполнять свой долг по возвращении на Родину…» {36}
Как видим, по Ф.И. Голикову, все советские граждане, неважно, были ли они насильно угнаны в Германию или выехали туда добровольно, — это жертвы и невольники фашизма, и они уголовной ответственности, если за ними не числилось «иных прегрешений перед Советским государством», не подлежали.
11 ноября 1944 г. интервью Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации было опубликовано в центральных газетах, а затем передано по радио [17] . Это интервью, хотя и имело свои изъяны и спорные моменты, тем не менее ответило на многие вопросы, волновавшие советских людей, находившихся за границей, и сильно ударило по позициям союзников, проводивших политику запугивания граждан СССР, которых якобы ожидали репрессии по возвращении на Родину.
Во всём объёме проблема репатриации встала на Крымской встрече глав правительств трёх великих держав в феврале 1945 г. [18] , когда в разгроме фашистского рейха и его сателлитов уже не было никаких сомнений. В это время в зоне боевых действий советских, американских и английских войск находилось значительное количество граждан Объединённых Наций, освобождённых из немецкого плена. В то же время в связи с постоянно возникавшими юридическими и финансовыми коллизиями с местными военными и гражданскими властями в странах Европы, находившихся под контролем союзников, по поводу возвращения советских граждан необходимо было вырабатывать единый механизм защиты освобождённых граждан союзных держав, определить общие принципы их репатриации. Всё это подтолкнуло руководство Советского Союза, США и Великобритании всесторонне обсудить проблему репатриации на высшем уровне.
Советская сторона предложила руководителям правительств США и Великобритании заключить между собой отдельные соглашения, в которых были бы зафиксированы главные положения не только по самой процедуре репатриации, но и об условиях защиты репатриантов от враждебных действий военных властей любого союзного государства, местных немецких органов, а также материального обеспечения (продовольствием, одеждой) в соответствующих зонах, которые подлежало занять каждому из союзников. Эти положения должны были неукоснительно соблюдаться до самого момента передачи репатриантов тому государству, гражданами которого они являлись. Передаче подлежали все граждане, включая и тех, кто был привлечен «к ответственности за совершённые ими преступления, в том числе и за преступления, совершённые на территории другой Договаривающейся Стороны» {37}.
Такие двусторонние соглашения по репатриации между СССР, США и Великобританией были заключены 11 февраля 1945 г. От имени Правительства СССР «Соглашение относительно военнопленных и гражданских лиц, освобождённых войсками, находящимися под Советским Командованием, и войсками, находящимися под Британским Командованием», подписал народный комиссар иностранных дел В. Молотов, а от имени правительства Великобритании — министр иностранных дел А. Идеи. По уполномочию Правительства СССР свою подпись под «Соглашением относительно военнопленных и гражданских лиц, освобождённых войсками, находящимися под Советским Командованием, и войсками, находящимися под Командованием Соединенных Штатов Америки» поставил генерал-лейтенант А.А. Грызлов, по уполномочию правительства США — генерал-майор Джон Р. Дин [19] .