– За этим дело не станет, – отмахнулся Альтен. – Жду от вас подробного изложения плана.
– Утром, – встал Рави. – Разрешите откланяться?
– Всего доброго.
Светлейший вышел. Император проверил свои защитные плетения – Николай научил его и трех других одаренных выплетать их. Вероятностная магия открыла такие горизонты, каких он и представить себе никогда не мог. Правда, пока Альтен умел еще немного, но быстро прогрессировал. Все еще впереди, ему только двадцать три года.
* * *
Алмазный тронный зал, в котором когда-то встретили свой конец князья из старого Совета Кланов, поражал воображение роскошью. Выложенные из драгоценных камней картины казались отражением какой-то иной, фантастической и непостижимой жизни. Статуи всех когда-либо правивших монархов Кэ-Эль-Энах величаво застыли в арках, выложенных алмазами и сапфирами. Стенные росписи радовали глаз чистыми и яркими красками.
Ряды вооруженных плазмерами великокняжеских гвардейцев в доспехах ордена застыли по всему периметру зала, преграждая доступ к трону, на котором сидела некрасивая беременная молодая женщина в белоснежном платье из снежного дарея и алмазной короне. Она выглядела невыспавшейся и усталой, но при этом спокойной и полностью уверенной в своих силах. Иногда светлейшая княгиня даже казалась надменной, но эта надменность была всего лишь маской – стоящие неподалеку замечали в ее глазах то и дело возникающую растерянность. Благо, возле трона находились только высшие лорды Л'арарда, а они сплетничать не станут.
– Дварх-адмирал Владимир Пащенко к ее высочеству! – грохнули посохами об пол стоящие у входа церемониймейстеры. – Со свитой!
В тронный зал вошел подтянутый светловолосый человек лет тридцати пяти на вид в черно-серебристой парадной форме ордена Аарн. У него было круглое, располагающее к себе лицо. Спокойные серо-голубые глаза смотрели на мир уверенно. На губах играла вежливая улыбка. Подойдя к тронному возвышению, дварх-адмирал низко поклонился. Его сопровождали десять других аарн.
– Ваше высочество! Армада, о прибытии которой было договорено с его величеством Раваном VI, здесь. Наша договоренность, надеюсь, в силе?
– Да, дварх-адмирал, – наклонила голову регент. – Я от своего имени подтверждаю все прежние договоренности. К тому же, его величество вскоре будет здоров.
– Очень рад! – снова поклонился аарн. – Позвольте вручить вам декларацию.
– Извольте.
К дварх-адмиралу тут же подошел герольд, взял из его рук пергаментный свиток, опечатанный восковыми печатями, и передал ее высочеству. Она сломала печати, прочла и некоторое время помолчала. Затем встала, обвела взглядом разом насторожившихся придворных и провозгласила:
– Внимание! Согласно договоренности с орденом Аарн, мы, законный регент княжества Кэ-Эль-Энах, Ланика Т'а Моро-Фери, принимаем под свою руку дварх-адмирала Владимира Пащенко и всех прибывших с ним разумных в количестве восьми с половиной миллиардов. С этого момента все они – наши подданные!
На тронный зал пала мертвая тишина. Не верящие своим ушам придворные, гвардейцы, оперативники Л'арарда переглядывались, перешептывались, смотрели то на регента, то на группу аарн возле тронного возвышения. Что происходит? Аарн просятся под руку великого князя?! С какой стати? Такого просто не может быть!
– Готовы ли вы от имени всех своих спутников принести клятву верности? – спросила ее высочество.
– Готов! – опустился на одно колено дварх-адмирал.
Камергер двора вынес на парчовой подушке древний меч рода Т'а Моро. Регент взяла его в руку и плашмя положила лезвие на склоненную голову Пащенко. И церемония пошла так же, как тысячи раз до того. Если бы только клятву верности приносил не аарн, что не лезло ни в какие ворота. Да и женщина никогда до сих пор не брала в руки этот меч. Немногие присутствующие старые аристократы гневно раздували ноздри, возмущенные невиданным кощунством, но молчали. Слишком хорошо помнили, что сделала эта беззащитная на вид девочка с рискнувшими выступить против нее. Вполне способна еще кого-нибудь казнить прямо здесь. Лучше не рисковать.
– Этим мечом я возвожу вас в дворянское достоинство! – продолжила светлейшая княгиня. – Встаньте, светлый князь Владимир Т'а Панш! Как родовое поместье, жалую вам звездные системы Орлаг, Рангон, Эрванг и Гоон. Берите и владейте во имя княжества!
– Благодарю, ваше высочество! – с этими словами дварх-адмирал поцеловал поднесенный к его губам меч. – Клянусь не уронить высокой чести светлого князя Кэ-Эль-Энах! Клянусь с честью нести возложенный на меня долг! Клянусь заботиться о своих подданных согласно законам княжества!
– Да будет так! – ее высочество вернула меч камергеру. – Также я присваиваю вам звание адмирала княжества и приказываю возглавить вновь создаваемый двадцать второй атакующий флот. В него войдет около половины пришедших с вами кораблей и боевых станций. Точное распределение обсудите с гранд-адмиралом Т'а Рансатом, он в курсе дела. И…
– Что, ваше высочество?
– Прошу вас приложить все силы, что отвадить стервятников от наших миров.
– Все, что только возможно, будет сделано, – заверил светлый князь Т'а Панш. – Разрешите идти?
– Идите. Вас ждет гранд-адмирал.
Пащенко снова низко поклонился и быстрым шагом двинулся к выходу из алмазного зала, остальные аарн последовали за ним. Регент подождала, пока церемониймейстеры закроют за ними двери, повела глазами по сторонам и негромко сказала:
– Я надеюсь, дамы и господа, что слухи о случившемся не пойдут. Не говоря уже об утечке информации в средства массовой информации. Не прислушавшийся к моей просьбе очень быстро пожалеет о своей опрометчивости.
Придворные почему-то ей сразу поверили – да и как не поверить после четвертования глав родов и кланов прямо в тронном зале? Мало того, по всей стране шли массовые казни – всех, хоть как-нибудь замешанных в заговоре Совета Кланов, ждала плаха. И каждый понял, что даже ближайшим родственникам не расскажет ничего из того, чему стал сегодня свидетелем. Жить еще хочется, а значит, лучше держать язык за зубами. Многие молились про себя о скорейшем выздоровлении Равана – по сравнению с этой льющей кровь как воду девицей даже он казался ангелом.
Сознание вернулось скачком, однако тела он не чувствовал. Ничего не видел и не слышал – чистое сознание в темноте и полной тишине. Что это значит? Что вообще происходит? Последним, что помнил великий князь, была страшная, разрывающая боль в голове. А потом? А потом… ничего. Но перед тем Тарни сообщил о гибели Рави… Неужели, малыш действительно погиб? Перед внутренним взором встало улыбающееся лицо внука, и Раван застонал бы от отчаяния, если бы мог стонать.
Вокруг начало светлеть, послышался какой-то шум, стало холодно и… великий князь понял, что сидит в какой-то яме с булькающей розовой слизью. Он снова чувствовал свое тело, видел и слышал. Привычно потер правый бок – печень уже долгие годы не давала ему покоя – и замер. Печень не болела. Мало того, вообще ничего не болело! За последние тридцать лет Раван забыл, что так тоже бывает. Стоп! С этим разбираться не время, надо для начала понять, где он.