Он коротко кивнул и зашагал в указанном направлении.
Александр (как же ему шло это имя!) был одет в джинсы и мотоциклетную куртку. По всей видимости, он прикатил на байке, поэтому и получилось так быстро.
«Хорошая фигура, – отметила Ляся, следуя на шаг позади Александра. – Ладная. А глаза какого цвета, я так и не рассмотрела…»
Когда они зашли в кабинет босса, Борисыч стоял у маленького столика и разливал свой чудо-чай по трем чашкам.
– Дивно у вас пахнет, – сказал Александр, поведя носом. Нос у него был крупный, прямой, Лясе он понравился. Впрочем, как и остальные черты лица. – Здравствуйте, Соломон, я Александр Соль, приятно познакомиться.
– Взаимно. – Мужчины пожали друг другу руки. – Присаживайтесь. Сейчас будем пить чай, все разговоры потом.
– Как же вы с сестрой похожи, – воскликнул Александр.
– Сейчас меньше, а вот в детстве…
– Нет, и сейчас. И я не про внешность, у вас энергетика схожая. Как-то тянет к вам. Меня, по крайней мере. Я поэтому и изъявил желание с вами сотрудничать. Мне очень важно быть на одной волне с теми, с кем работаю. – Он сделал глоток чая. – Приятный напиток, но хотел бы попросить кофе. Не спал нормально уже двое суток. Надо взбодриться.
– Лара, сделаешь? – обратился к подчиненной Беркович.
– Конечно, – ответила она и подумала про себя: – «А заодно узнаю в интернете, что за птица такая – Александр Соль, и главное – женат ли…»
После этого Ляся покинула кабинет шефа…
А глаза у ТОГО САМОГО мужчины оказались шоколадными.
Дорого, богато – так можно было описать обстановку отцовского офиса. Натуральное дерево, позолота, бархат, фарфоровые статуэтки. Не рабочее помещение – дворец.
В кабинет Рената провела секретарша, женщина лет сорока, полноватая, в очках. Раньше батя возле себя держал только длинноногих козочек не старше двадцати пяти. Спал не со всеми. Но в его дорогом-богатом офисе и ходячая мебель, так он называл секретарш, должна была радовать глаз.
Леся устранила потенциальных конкуренток, понял Ренат.
А вот чего не понял, так это ее опасений. Ни одна коза с ногами от ушей не сравнится с ней. Раньше отец заваливал умопомрачительного вида барышень из числа своих подчиненных разок-другой, но сейчас ему это зачем? Он живет с крутейшей из смачных телочек. И та наверняка из него все соки выжимает. Ренат в свои двадцать с небольшим еле ноги таскал после секса с Лесей, а что с отцом творится в его полтинник с хвостом? Когда они встречались, Леська еще и в порно снималась, и работа ей приносила физическое удовольствие. Но раз с отцом обвенчана, то он блюдет ее. Он даже за матерью, святой женщиной, приглядывал, а уж за этой… Как бы помягче ее назвать… Наверняка, охранника приставил к женушке своей новоявленной. Да самого преданного, Ивана, высоченного однорукого мулата, отсутствие одной кисти не мешало ему ни водить машину, ни драться, ни стрелять. Иван точно не соблазнится Лесиными прелестями. Хотя бы потому, что гей.
Неказистая секретарша распахнула дверь в отцовский кабинет. Ренат переступил через порог, поздоровался с родителем.
Сначала он и не заметил, как отец изменился. Тот же консервативный стиль в одежде – темный костюм «Бриони», голубая рубашка, галстук в полоску. Прическа привычная, с зачесанной набок челкой. Усы…
О нет!
Не только усы. Еще и борода появилась. У отца была некрасивая родинка над верхней губой, которую он боялся удалять, поэтому маскировал усами. Уговорить его сбрить усы и избавится от кожного нароста не мог никто. Не действовали никакие аргументы. Мать предлагала ему отрастить хотя бы бороду, чтоб, как она говорила, был полный комплект. Но батя считал, что борода старит. И вот Леся смогла убедить его в обратном. Наверняка сказала, что это новый тренд, и все молодые, креативные сейчас носят бороды.
Но и это еще не все! На лице папы не только что-то появилось, но и исчезло. А конкретно – мешки под глазами. Были они набрякшими, чуть синеватыми, такие выдают алкоголиков и людей, страдающих от болезней почек, да только отец выпивал в меру, а единственным пошаливающим органом в его организме было сердце. Просто у него была такая генетика, с которой, как говорят, не поспоришь. Но в век царствования пластической хирургии можно позволить себе многое.
– Ты сделал эстетическую операцию? – не сдержался Ренат. А ведь обещал (ну, почти!) матери быть паинькой.
– Просто начал следить за собой. Делать маски.
«Ага, так я тебе и поверил!» – фыркнул про себя Ренат, но вслух ничего не сказал, а тоном паиньки проговорил:
– Выглядишь отлично.
– Спасибо, ты тоже. Думал, допьешься до белочки.
– А я думал, ты утрахаешься до инсульта. Видишь, как мы друг друга приятно удивили.
Ренат тут же прикусил язык. Нет, все же язык – враг его!
– Зубки скалишь, – мрачно проговорил отец. – Жизнь ничему не научила?
– Если ты вызвал меня за тем, чтобы я упал к тебе в ноги, то давай я сразу пойду? Мне не нравится находиться с тобой в ссоре, но я не собираюсь унижаться, чтобы помириться.
– Молодец, сынок.
Ренат недоверчиво посмотрел на родителя. Он реально хвалит? Судя по лицу – да. Он серьезно.
– Я правда приятно удивлен. Ты держишься на плаву. Понятно, что лет через пять, когда квартира будет поменяна на меньшую, а тачка продана, ты станешь таким, как все. То есть сам ничего не добьешься. Будешь тянуть лямку, как многие. Но… – Он поднял узловатый палец. У отца были очень некрасивые руки. Даже не крестьянские, ремесленные. Как будто он всю жизнь что-то вытачивал или выковывал. – Но многие из тех, кого ты когда-то считал друзьями, то есть ребятки твоего круга, опустились бы. Пробухали, пронюхали, прокакали все. И подваливали бы сейчас к платежеспособным людям любого пола. А ты сам зарабатываешь. Даже у матери денег не берешь.
– Откуда ты знаешь?
– Я присматриваю за тобой, малыш, как делал это всегда.
– За мамой тоже?
– Конечно. Но не так, как раньше. Я просто не хочу, чтоб ее кто-то обидел. Поэтому сразу пробил по базам того, с кем она встречается сейчас.
– Так она с кем-то встречается?
– С одним из покупателей своих работ. Он вдовец. Значительно ее старше. Мужчина положительный, только зачем ей эта рухлядь? Но не мне решать… – Отец открыл ящик стола, в котором, как знал Ренат, лежали сигары. – Курить будешь? – спросил он.
– Нет, спасибо.
– Выпьешь, может, что-нибудь? Или за рулем?
– Нет, я на метро.
– И как там? – хмыкнул отец, достав для себя кубинку ценой тридцать пять долларов за штуку – не самую дорогую из своей коллекции.
– Многолюдно, – лаконично ответил Ренат. – Можно мне чаю зеленого?