– Весьма польщен… сожалею, что не смог…
Леди Блудд нахмурилась. Она не могла найти объяснения происходящему.
– Вы обещали мне что-либо, доктор Ди?
– О мадам, молю вас… – Он низкопоклонствовал. – Молю вас!
Большие глаза леди Блудд округлились еще более.
– Я в недоумении, сир, но, если мое присутствие для вас нежеланно, я буду счастлива уйти.
– Нет, нет. Принимать столь славный интеллект – огромная честь. Более того, кое-кто здесь… – он оглянулся на свившиеся трубки, – он там… вы должны познакомиться, если пока что не знакомы. – Доктор Ди на несколько секунд полиловел. Он ткнул указательным пальцем между воротником и горлом. – Хырфыр! Ваше Величество!
В темноте раздался крик:
– Здесь, Ди! – С сильным акцентом.
– Король Рудольф. Мы собрались подле сферы.
То был молодой король-ученый из Богемии, энергично приближавшийся к верстаку, дабы бросить взгляд на реторты, – руки сложены за спиной, одежды по-охотничьи зеленые; дублет, брюки, фуражка с козырьком.
– Что се такое?
– Я представлю вас леди Блудд.
Король Рудольф, улыбнувшись, поднял глаза.
– Мы старые друзья. Переписывались пару лет назад, когда первый научный труд леди Блудд был напечатан в Праге. И беседовали раз или два при моих визитах ко Двору. Мне в высшей степени приятна такая компания. И мы встречались также, если не ошибаюсь, с мастером Уэлдрейком. Меня восхищали его стихи. Хотя в последнее время я почти не…
– Я мертв! – возгласил миниатюрный поэт. – Вот почему. Я мертв уже довольно давно.
– Так, значит, вы заявились к доктору Ди ради воскрешения?
Доктор Ди улыбнулся.
– Моя репутация обременительна, Ваше Величество. Многие приходят ровно с таким запросом – относительно близких и любимых, само собой. Но если вы правы, мастер Уэлдрейк будет первым, кто попросил о томлично.
Поэт опер коченеющее тело об изгиб сферы.
– Возможно, вам следует попросить мастера Уэлдрейка посетить Двор Богемии, – предложила леди Блудд. – Он твердит, что мы здесь – филистеры. Между тем все знают, что Эльфберги – великие художники в своем духе, и ученые тоже.
Доктор Ди похлопал короля по спине.
– Се прекраснейший Эльфберг из всех! Солдат, поэт, ученый!
– И, боюсь, кошмарный дилетант. – Богемский король был очарователен. (Он опубликовал три превосходных поэтических сборника, два научных трактата и труд по естественной истории, а также возглавил успешную Македонскую кампанию против Татарской Империи каких-то пять лет назад.) Уэлдрейк питал к нему сильное отвращение и утешил себя, измыслив строчку-другую (Как снисходителен сей король, / Что споро любую играет роль, / Пусть он для отребья будет герой).
– Не в роли ученого, – сказал Уэлдрейк вслух.
Леди Блудд оглядела лабораторию.
– Видимо, мы должны предложить королю радушный прием, мастер Толчерд?
– А?
– Глоток вина, может быть? – сказала леди Блудд. – Есть у вас вино? – Она добавила: – Или что-нибудь? – Она взяла огромный фиал. – Вот сие?
– Урина беременной жабы, – сказал мастер Толчерд. – Не думаю, что она алкогольна.
Доктор Ди услужливо поделился знаниями:
– Не урина, нет. Немногие виды урины являются…
Леди Блудд отошла от верстака в тень, всматриваясь в ниши.
– А се что?
– Часть моих механических комедиантов. Я намерен создать целую труппу, чтобы представить ее Королеве.
Металлические фигуры человеческого роста покачивались, подобно трупами на виселице, и чуть позвякивали: Колумбина, Пьерро, Капитан Фракасс, Скарамуш – новейшие костюмы, персонажи модной Комеди-Паризьен, сияющая медь, серебро и пылающая эмаль.
– Превосходно, – пробормотала леди Блудд. Наклонившись, она подобрала с пола пыльную флягу. – Как вы даете им жизнь?
– Шестерни и пружины, леди Блудд, моей собственной конструкции. – Он шлепнул свисающую ногу, та будто дернулась. Потянулся, дабы развернуть изысканную марионетку; та не без достоинства вглядывалась во что-то над своей головой. – Требуется еще установить стержни… и ходовую пружину… иначе я устроил бы вам демонстрацию…
Гермистонский тан, обняв короля Рудольфа за плечи, принялся толковать об особенностях барочного железного экипажа в дальнем конце хранилища, Колвин же помогал сенильному барону Кэлхуну, кой поднялся со стула и удалялся в переднюю. Доктор Ди примкнул к леди Блудд и мастеру Толчерду в разглядывании Колумбины в серебряной юбке, пока что без волос, крутящей пируэты как бы на незримой поверхности.
– И кто сможет утверждать, мастер Толчерд, когда ваша работа завершится, что сии создания живы менее нас, из плети и крови? – Доктор Ди сделался на мгновение самоаналитичен. – Из плоти и крови.
– Ах, – сказал мастер Толчерд. – В самом деле. – Он потер, сбит с толку, поблескивавшую голову.
Доктор Ди нацелил на него многозначительный глаз.
– А как продвигается другая ваша работа, мастер Толчерд?..
– Сфера?
– Нет-нет. Работа, кою вы делаете для меня.
– Ну конечно! – Мастер Толчерд показал пятнистые от зелий зубы. – Почти готово, доктор Ди. Завершающие стадии, однако, на вашей ответственности.
– Я сие понимаю. – Доктор Ди просветлел. – Значит, все хорошо?
– Со всей скромностью я скажу, что сие, вероятно, совершеннейшее из моих творений. Мои навыки, мои идеи, кажется, пребывают в апогее. Наитие находит, как всегда, безудержно и не спросясь, но я все чаще располагаю средствами претворить сие наитие в рациональное, практическое изобретение. Подстегивает меня, как обычно, похвала Королевы. Она была весьма довольна соколиком, как я слышал, леди Блудд.
– Я слыхала то же. Жаль, вы не наделили его инстинктом возвращаться домой. Он полетел над Норберийскими лесами, преследуя ржанку, да так и не вернулся.
– Они легки в изготовлении. Я произведу еще одного очень скоро. – Довольный мастер Толчерд обратился ликом к своим верстакам.
Мастер Уэлдрейк держал в руках зерцало, полированный кварц в серебряной раме, в коем видел свои птичьи черты отраженными и искаженными.
– Волшебное зерцало, мастер Толчерд?
– Из Западных Индий. – Доктор Ди взял его и принялся разглядывать. – Привезено сиром Томашином Ффинном. Часть иберийской добычи, я полагаю, изначально использовалось для вызывания образов богов (либо демонов) жречеством Аштекской Империи. Мы до сих пор не добились с ним никакого успеха. Всегда трудно, а иногда и чревато в таких случаях применять заклинания и зелья наугад. Но мы упорствуем, мастер Уэлдрейк, во Имя Науки. – Он поместил зерцало в коробку гладкого полированного дерева и сунул ее под мышку. – Кажется, король не прочь остаться на время. Пусть его сопроводит тан, а я займусь срочными делами. Благодарю вас, мастер Толчерд, за ваши благие вести. Леди Блудд. – Он поклонился. – Мастер Уэлдрейк.