– Даже не вздумайте! – вскинулся Соланж, когда я потянулась к нему, чтобы взглянуть на ауру. – Вы слабы и очень рискуете. Не умру, выкарабкаюсь. А одержимый, Дария, пришел убить Геральта Свейна. Выбора не оставалось: либо его жизнь, либо жизнь графа. Прислуга пустила одержимого в дом: он и прежде ночевал в гостевой Геральта. Только сейчас добрый знакомый графа отказался от бокала вина и теплой спальни, а позаботился о свидетелях. Никто уже не опознал бы убийцу.
Некромант хищно улыбнулся. На мгновение показалось, что передо мной дикий зверь. Желтые глаза горели, как у волка. Я отшатнулась, расплескав вино. Капли алели на белоснежном покрывале, будто кровь. Смутившись, я попыталась вытереть их – стало только хуже.
– Он… он убил слуг? – все еще не веря, переспросила я.
Это казалось ужасным, бессмысленным. Те люди ничего не сделали, зачем же их?..
Некромант кивнул и сухо заверил, что о телах позаботились.
– А теперь, Дария, проверим вашу сообразительность. – В глазах Соланжа зажегся лукавый огонек. – Кто же одержимый?
Я задумалась, перебирая кандидатуры. Значит, я его знала. И Геральт знал. Добрый знакомый, которого без вопросов пускала прислуга. Тот, кто имел право находиться в доме в отсутствие хозяина. Значит, одержимый принадлежал к ближнему кругу Геральта.
– Элиза? – предположила я.
Некромант покачал головой.
– Она в тюрьме, под надежным присмотром, если только… Демоны! – ругнулся Соланж, осененный догадкой.
Он вскочил и заметался по комнате. Наконец некромант остановился возле зеркала и уставился в него, силясь разглядеть что-то в темной поверхности.
– Если он одержимый, он мог ее не убить. А если она жива, я мог ошибиться там, у дома. – Соланж говорил загадками. – Вибрации схожи. Элиза на свободе! – с досадой пробормотал некромант, водя руками перед зеркалом. – Вы подкинули верную мысль, Дария.
Я решительно ничего не понимала, а Соланж не спешил объяснять. Под его чуткими пальцами зеркало ожило и отразило мрачное помещение. Каменные стены, покрытые мхом, цепи, шипастые ошейники, жесткая койка, ведро в углу. Рядом валялась пустая миска. Темно, свет проникал только через зеркало. Похоже на тюремную камеру. Некромант хищным взглядом впился в картинку, поворачивая ее вокруг оси. Оказывается, такое возможно.
– Сбежала, дрянь! – сжав кулаки, взревел Соланж.
Лицо его побелело, по щекам заходили желваки. Некромант сорвал с шеи кулон и щелчком пальцев превратил его в знакомую пирамидку связи. Она повисла в воздухе перед Соланжем. Тот сделал пару глубоких вдохов, успокаиваясь, и провел ладонью над хрустальным многогранником. Имя собеседника меня удивило: Геральт Свейн. Пирамидка засветилась и раскрылась, выпустив ослепительный столп света. И вот уже перед некромантом повисло поясное объемное изображение Геральта. Мокрый, он замер у бортика ванной, потом резко обернулся и вспылил:
– Вы совсем совесть потеряли!
– Да нет, Геральт, это у вас проблемы, – цокнул языком Соланж и отошел, чтобы налить себе вина. – Сестрички на свободе и наверняка уже пришли по вашу душу.
Любимый вздрогнул и поспешил окутаться в кокон зеленых чар. Потом взглянул на меня и, переборов неприязнь к некроманту, попросил:
– Присмотрите за Дарией.
Соланж пообещал не выпускать меня из комнаты. Я постепенно начинала понимать, что к чему, догадалась, как зовут одержимого. Интересно, он мертв или тоже где-то бродит? А ведь он мне нравился. Воистину, внешность бывает обманчивой!
– Дария, – подозвал Геральт. Дождался, пока подойду, и, не стесняясь присутствия некроманта, хмурясь, спросил: – Он тебя трогал?
Я замялась на мгновение и, положившись на честное слово некроманта, ответила отрицательно. Любимый чуть успокоился и поинтересовался, не снимала ли я экранирующий медальон.
– Не снимала, – вместо меня лениво ответил Соланж и отошел, чтобы не мешать нам общаться.
– Но вы же!..
Я пошарила по шее. Да, вот цепочка, мне не пригрезилось. Когда же?.. Точно помню, как некромант его снял.
– Геральт надел, чтобы демон не достал душу. Графу мнилось, – Соланж презрительно скривился, – будто я схалтурю и открою краешек сознания. Тогда бы демон сообразил, кто внутри, и забрал бы вашу душу. Вот Геральт и нацепил медальон после ритуала. Только побрякушку придется перенастраивать: ее повредил удар демона.
Дрожащей рукой я потянула за цепочку. И точно, стекло оплавилось, вместо искусственного глаза зияла дыра.
– Магия притягивает магию, – пояснил некромант. – Тут уж либо спасать безделушку, либо латать ваше тело. Щит не поставишь: душа не родная. Я с большим трудом наладил с ней контакт. Светлые – они всегда проблемные, – лицо Хозяина смерти исказила гримаса, – зато аура помогла подобраться вплотную к жертве. Филипп, – увы, я не ошиблась, – тоже не заметил подмены, только кое-кто, – Соланж бросил на Геральта тяжелый взгляд, – промазал. И теперь мы пожинаем плоды. Нужно быть последовательным, граф, если убивать, то и жену, и друга.
Геральт заскрежетал зубами и буркнул:
– Потом поговорим!
Изображение дрогнуло и погасло. Некромант раскрыл ладонь, и пирамидка переплыла в нее по воздуху. Раз – и в руке вновь оказался кулон.
– Очередные сюрпризы на мою голову! – проворчал Соланж и соединил порванные звенья цепочки. – Надеюсь, проблема быстро решится.
Он покосился на меня и наполнил опустевший бокал до краев. Такими темпами придется открывать вторую бутылку. Но, признаться, меньше всего меня сейчас волновало, сколько пил некромант. Пусть хоть упьется! Я думала о маркизе Филиппе Соурене, сыне герцога Терского, лучшем друге Геральта. Сразу вспомнился его интерес ко мне, осведомленность о тайных делах королевы, странный боевой облик. Разноцветные глаза теперь тоже казались подозрительными, а владение всеми четырьмя стихиями будто добавляло очков в пользу одержимости.
Стоп, но ведь Филипп убил Талию на глазах у Геральта! Какой смысл уничтожать ту, которая жаждала смерти сводного брата? Чужими руками избавился бы от помехи на пути к неизвестной цели. Талия давно выставила счет удочерившей ее семье и планомерно уничтожала род Свейнов. Увы, у нее имелись веские причины. Свейны лишили ее настоящей фамилии, отца, матери, и собирались использовать в качестве смертницы в Мире воды. Сестре помогала Элиза. Только ее не страшила одержимость Талии и некромантские наклонности. Словом, окажись я на месте Филиппа, позволила бы разъяренной магессе уничтожить Геральта. Однако тот защитил его.
Они сто лет дружат, будущий герцог не мог… Или мог? Я нахмурилась, припоминая историю с одним из покушений на Геральта. Тогда кто-то испортил портал, и мы едва не погибли от рук наемных убийц. Помнится, когда Геральт связался с другом, тот сказал, что занят и не может помочь до утра. Действительно ли Филипп провел ту ночь с женщиной или выслушивал отчет о сорвавшемся убийстве? Ох, не знаю, теперь я ничего не знаю!