– Есть способ проще, – помедлив, произнес Кубарев.
– Какой? Динамитом взорвать? Дверь-то металлическая, – раздосадованная неудачей, проворчала я.
– Динамитом, конечно, тоже вариант, но слишком громко, – рассмеялся Кубарев и добавил. – Пойдем. Покумекаем.
Я не стала сопротивляться. Все равно замок не открыть. Придется несолоно хлебавши в гостиницу возвращаться. А так хоть в себя приду после неудачи. Как и в первый раз, Кубарев пропустил меня в квартиру, внимательно осмотрел лестничные пролеты и только после этого закрыл дверь на все замки. Не дожидаясь приглашения, я прошла в знакомую уже комнату. Кубарев шел следом. Остановившись в центре комнаты, он спросил:
– Что найти надеешься?
– В квартире Губанова? – уточнила я.
Кубарев только кивнул в знак согласия.
– Не знаю, – честно призналась я. – Быть может, подтверждение моим предположениям. Быть может, их опровержение. А может, и ничего. Только я уверена, что мне просто необходимо попасть в квартиру убитого. Понимаете, необходимо!
Кубарев снова помедлил. Потом неторопливо произнес:
– Знаете, Татьяна, так уж устроены пятиэтажные дома, что от соседа к соседу в них попасть бывает довольно просто. Вы не задумывались об этом?
Я взглянула на него, не понимая, о чем идет речь. Кубарев рассмеялся и продолжил:
– Вижу, денек у вас выдался не из легких, раз таких элементарных вещей сообразить не можете. А должны были бы.
– Не могли бы вы изъясняться более конкретно? – насупилась я, не имея никакого желания вступать в полемику о состоянии моего ума.
– Ладно. Не стану вас дольше мучить, – смилостивился Кубарев. – Пойдемте со мной. Сами все увидите.
Он двинулся в соседнюю комнату. Я следом. Комната оказалась спальней. Тяжелые шторы закрывали окно полностью, придавая комнате вид неприступного бункера. Кубарев дошел до стены, отдернул штору, и я сразу поняла, что он имел в виду. Балконная дверь. Вот о чем он толковал! А ведь я могла подумать об этом сразу. Кубарев был прав. Я должна была сообразить, что балконы в пятиэтажках частенько слиты и попасть из квартиры в квартиру с их помощью гораздо легче, чем пытаться открыть замок на металлической двери, не имея необходимых навыков.
– Вынуждена признать: вы были правы. Я действительно могла сама догадаться о более легком способе проникновения в квартиру Губанова, – произнесла я.
– Пустяки. Когда голова забита сотней проблем, на простые решения просто не хватает места, – примиряющим тоном сказал Кубарев. – Ну, так что, мы идем?
– Естественно. Только вы остаетесь здесь. Ни к чему втягивать вас в это дело. Обещаю: о том, что найду в квартире, вы узнаете первым, – остановила я хозяина квартиры. – Я не хочу рисковать вашей свободой. Думаю, вы тоже.
С моими доводами Кубарев согласился на удивление легко. Скорее всего идея незаконно проникнуть в квартиру, в которой совсем недавно произошло убийство, его не особо грела. А предложил он это только из галантности. Поняв, что поход в чужие владения в единственном числе меня не страшит, он тут же ретировался. Я вышла на балкон, перекинула сумку через шею, чтобы она не мешала при ходьбе, и перемахнула через перила. Секунда, и я оказалась на территории, охраняемой законом.
– Видно что-нибудь? Балконную дверь сможете открыть? – послышался позади голос Кубарева.
– Смогу, – коротко произнесла я. – Не стойте на ветру. Возвращайтесь в квартиру. Только дверь балконную не закрывайте. Я скоро.
Кубарев скрылся в спальне, а я принялась изучать балконную дверь. Она оказалась двойной, деревянной. И защелкнута была на две щеколды. Так. Через дверь попасть в квартиру не удастся. Посмотрим, как обстоят дела с окном. Я приблизилась к нему вплотную. Там была та же история. Две деревянные рамы и дважды по две защелки. Я подняла глаза и посмотрела на форточку. Она оказалась лишь прикрытой. Это было удачей. Выставлять стекла мне не хотелось. А вот попытаться пролезть в форточку – это запросто. В окнах старого образца форточки делали широкие. Настолько широкие, что я со своей стройной фигурой имела все шансы проскользнуть в форточку и не почувствовать при этом абсолютно никакого неудобства.
Я вернулась в квартиру Кубарева, забрала у него табурет и снова перелезла на половину Губанова. Подставив табурет под форточку, я подтянулась на руках, забросила в квартиру сумку и проскользнула следом. Поспешив, я приземлилась не особо удачно, едва не свернув шею. Поднявшись, я первым делом открыла балконную дверь. Не стану больше лазать по форточкам. А если представителям правопорядка приспичит снова посетить квартиру покойного, о том, почему открыта балконная дверь, пусть у них голова болит. Меня это не касается. Я нашарила на полу сумку, снова перекинула ее через шею и вытащила фонарь.
Освещая себе путь фонарем, я огляделась. Комната, в которую я попала, так же как и у Кубарева, служила покойному хозяину спальней. Широкая кровать, занимающая семьдесят процентов пространства комнаты, была разобрана. Простыни смяты. На подушке характерный след, говоривший о том, что хозяин квартиры какое-то время лежал на ней. Пусть даже и не спал, но в постель лечь успел. Помнится, в папке упоминалось о том, что Губанова нашли в пижаме. Что ж, состояние его постели только подтверждает версию о том, что убийца вытащил покойного прямо из кровати.
Я прошлась по спальне. На мой взгляд, все вещи лежали на своих местах. Обыск здесь если и производили, то очень уж аккуратно. Возле изголовья кровати стояла тумбочка с тремя ящиками. Я стала осторожно выдвигать их один за другим. В них Губанов хранил стандартный набор предметов, какие хранятся в сотнях и сотнях таких же прикроватных тумбочек. Несколько журналов про оружие, художественная книга военного содержания. Миниатюрный фонарик, носовые платки, упаковка аспирина на случай недомогания. И тому подобная ерунда. Ни личных блокнотов, ни записок в ящиках не было. Пробыв в спальне какое-то время, я двинулась в гостиную.
По дороге я споткнулась обо что-то, что валялось на полу, и чуть не растянулась во весь рост. Я осветила предмет фонариком. Это были книги, небрежно сброшенные со стеллажей, стоявших слева от двери. Так, тут опера не миндальничали, рылись в хозяйских вещах добросовестно. Нужно быть более осторожной впредь. Не хватало еще ноги переломать. Проводить осмотр в свете карманного фонаря было неудобно, но позволить себе включить верхний свет я не могла. С улицы свет могли заметить, а встречаться с нарядом полиции мне как-то не очень хотелось.
В сущности, в гостиной я ничего интересного не обнаружила. Обычная стандартная гостиная. Диван, два кресла, огромный, во всю стену, стеллаж, битком забитый книгами, и телевизор. Вот и вся обстановка, если не считать круглого обеденного стола в центре и пары стульев с резными спинками. Один стул был опрокинут. Возле него красовался меловой контур. Место, где был обнаружен хозяин квартиры. Я остановилась около двери в гостиную и попыталась определить, как все произошло, исходя из мелового рисунка на полу.