– Ну и что вы думаете по поводу нового друга Иммы? – протянул Рандон, удобно устроившись в шезлонге на полутемной веранде. Сидящие в таких же «креслах» поблизости Итта с Ринной переглянулись, и после короткого безмолвного диалога дочь уступила матери.
– Странный мальчик, – тихо проговорила Ринна. – Если бы дом не откликнулся на его зов, я предпочла бы отделаться от него побыстрее. Бездомный мальчишка в Сейне не лучший вариант.
– Но дух откликнулся, – столь же тихо заметил Химм, стоящий прислонившись спиной к столбу, подпирающему веранду, под единственным освещающим ее фонарем. Наставник вернул на столик опустевшую чашку и, глядя в усыпанное звездами небо, договорил: – Дому он нравится, мне тоже… адекватный паренек. Хитрый, конечно, но злобы в нем нет. Совсем.
– Хм, наставник, вы же не хотите… – чуть помявшись, заговорила Итта, на что Химм только улыбнулся.
– Я не хозяин, решать не мне. Но если тебе интересно мое мнение – я склонен подождать. Пусть поживет у нас, присмотримся друг к другу.
– Точно те же слова ты как-то сказал моему отцу об одной огневолосой девчонке, – усмехнувшись, покачал головой Рандон. – С тех пор много воды утекло, но…
Итта перевела взгляд со смеющегося отца на мать, потом взглянула на лукаво улыбающегося наставника и поперхнулась.
– Он же маленький еще! – воскликнула она, когда справилась с эмоциями. И еще один взрыв смеха разорвал тишину дремлющего сада.
– Ой, милая моя… ты так забавно возмущаешься, что мы просто не могли удержаться! – Отсмеявшись, Ринна взглянула на насупившуюся дочь и, фыркнув, успокоила ее: – Никто не собирается выдавать вас замуж за первого попавшегося босяка, будь он хоть сам Великий дух во плоти. Но и терять такие возможности, когда они сами приходят на порог твоего дома, было бы плевком в лицо своей удаче. Тем более что сейчас у нашей семьи нет своего слушающего.
– Но ты же сама сказала, что хотела бы отделаться от него побыстрее.
– Если бы он был обычным беспризорником, – кивнула мать.
Итта недоуменно тряхнула рыжими кудрями, но тут на помощь пришел отец. Рандон потянулся и, не заметив понимания в глазах дочери, вздохнул.
– Итта, пора бы уже научиться разбираться в этих словесных кружевах. Мать всего лишь намекнула на возможные проблемы, сопутствующие образу жизни нашего гостя. Поверь, люди, выросшие в условиях, подобных тем, что достались на долю этого мальчишки, частенько тянут за собой груз привычек, порой неприятных для окружающих. Отсутствие родителей да и просто ответственных взрослых рядом лишает тепла и участия, а человек, не видевший доброго отношения к себе, обычно вырастает крайне недоверчивым и впоследствии, случается, сам оказывается не способен на участие. Вопрос воспитания, знаешь ли. Моральные ценности и ориентиры формируются…
– Рандон, ты опять увлекся, – коснувшись руки мужа, покачала головой Ринна, а когда тот покаянно кивнул, повернулась к дочери. – Я всего лишь хотела сказать, что мальчик, оставшись у нас, может доставить неприятности, причем не по злобе, а просто исходя из своего специфического опыта. Но Химм со мной не согласен.
– Э? – Итта вновь замерла словно в ступоре. Что, естественно, не укрылось от взора Ринны.
– Ох, девочка, когда же ты научишься слушать? – вздохнула мать. – Вспомни, что сказал наставник о нашем госте, помимо того что «он интересен»?
– Мм… что Кот… адекватный? – пожала плечами Итта.
– Именно. А такие слушающие вообще… ну, не редкость, конечно, но близко к тому, – кивнула женщина.
– То есть они сумасшедшие? – уточнила Итта, моментально заслужив укоряющий взгляд матери, и замолчала.
– Нет, – вмешался Химм, перебив Ринну. Но та и не подумала обидеться. В конце концов, наставник есть наставник и именно в его обязанности входят объяснения подобных вещей. – Слушающие – не сумасшедшие. Хотя сильнейшие из них могут производить подобное впечатление. Просто общение с духами накладывает на них свой отпечаток. Да и отношение обычных людей к ребенку, общающемуся с невидимыми друзьями, не проходит без последствий. Постепенно, хотя и довольно быстро, такие дети начинают понимать что к чему или им сами духи подсказывают, и слушающие переходят на мысленно-эмоциональное общение с ними, закрываясь от окружающего мира. Слушающим тот становится просто неинтересен… и не нужен. А зачем? Ведь духи могут дать им куда больше, чем люди. В общем, найти слушающего… сильного слушающего, адекватно воспринимающего тварный мир, – большая удача. Хотя, конечно, без маленьких странностей у Кота тоже не обошлось, но это ерунда.
– Поня-атно. А как вы определили, что он хитер и лишен злобы? – поинтересовалась у наставника Итта.
– Мальчик сумел выжить в Бокко в одиночку, – пожав плечами, ответил тот. – Заставил считаться с собой сверстников, если помнишь рассказ сестры, имеет работу, пусть и неквалифицированную, но мы говорим о двенадцатилетнем мальчишке! Самостоятелен. Все это говорит об уме, хитрости и силе воли. Ну а то, что при этом в нем нет злости и ненависти к окружающим. Я эмпат, ты не забыла? А вообще могу заметить, что наш гость довольно скуп на эмоции. По крайней мере для окружающих.
– Защитная реакция? – тут же предположил Рандон, готовый вновь оседлать любимого конька.
– Возможно, – кивнул наставник. – Но как в этом случае быть с любопытством? Единственное чувство, которое в нем так и плещет, за исключением, может быть…
– Что? – поторопил старого эмпата хозяин дома.
– Я впервые в жизни видел человека, который так наслаждается самим фактом своего существования, – медленно проговорил Химм.
Родители Итты озабоченно переглянулись.
– Думаешь, он одержим? – после небольшой паузы хмуро осведомился Рандон.
– Нет-нет, он человек, несомненно. Мои печати не пустили бы в дом даже высшего демона, а любого мелкого беса просто испепелили бы на пороге, вместе с носителем, – покачал головой Химм. – Но знаете, почему этот мальчишка, например, ходит босиком?
– Мм… ну, может быть, у него нет денег на обувь? – выдала очевидность Итта, потакая любви наставника к объяснениям. Уж за десять лет учебы у Химма она освоила эту хитрость, не раз спасавшую от неминуемой расправы за невыученный урок. Всего-то и надо было дать наставнику выговориться, и он тут же подобреет.
– Ну да, но при этом у него достаточно денег пусть на дешевую, но неплохую одежду, да? – усмехнулся довольный Химм, не обратив никакого внимания на промелькнувшие улыбки. – Нет, все куда проще. Ему просто так больше нравится. Честное слово, когда он шел по ковру в столовой, от него так и шибало удовольствием. Про сам обед я и вовсе молчу. У мальчишки очень ярко выраженная чувствительность, по крайней мере в том, что касается осязания и обоняния. Я же говорю – очень, очень интересного гостя привела наша Имми.
– Маленькие странности, да, Химм? – покачав головой, тихонько вздохнула Ринна.
– Ну да, – с усмешкой кивнул наставник, наполняя кружку чаем. – Они самые.