Пламя светильника вспыхнуло ярче, озаряя фигуру магессы. Годы пригибали ее к земле, с каждым днем ей все тяжелее было ходить, часто болела спина — но никому Антана не рассказывала о своих болячках, считая, что авторитет мага не должен падать. И лечила раны, защищала лагерь, следила за врагами — ощущая при этом, что давно уже пора ей уйти к далеким предкам. Только долг еще удерживал магессу на этой земле — не было среди амазонок способной к магии, никто не мог сменить ее на этом тяжелом посту. Поэтому она не давала себе никаких поблажек, заставляя немощное тело служить народу. Никто не мог сказать, что Антана стара и слаба — ее голос все еще был полон силы, в глазах ярко горел огонь молодости, молодости души, пусть не тела. Долг не давал ей уйти, и магесса знала, что проживет ровно столько, сколько потребуется, пока не родится и не выучится девочка, способная встать на ее место.
— Прощение?! Наш народ не нуждается ни в чьем прощении! — взорвалась Лаара.
— Прощение! — твердый голос оборвал правительницу. — Сколько уже веков прошло с тех пор, как проклятие Воителя пало на нас? Мы, именно мы виноваты в этом страшном законе! Этим Арлинг проклял нас — за то, что мы совершили! С тех самых пор, уже две тысячи лет каждая из магесс, возвращаясь сюда из обучения, преклоняла колени перед алтарем Великой, моля о прощении. И всю жизнь мы служили ей, надеясь, что однажды будем прощены.
— Великой? Вы о?.. — она не успела закончить фразу.
— Ю Мэй! Великая Ю Мэй была соратницей, другом и постоянным спутником Арлинга. Она погибла, защищая спину человека, которого любила. Ее смерть должна была войти в историю как героическая, ее должны были воспевать амазонки, с ее именем идти в бой. А никак не с именами тех, кто стал ее убийцами. Мы сами наложили проклятие на свой народ и расплачиваемся за него до сих пор. И будем расплачиваться, если сейчас не изменим всю свою жизнь, не изменим старым канонам, не изменим своей ненависти.
— Мне кажется, вы ошибаетесь, — голос военачальницы был холоден, как лед.
— Это ты ошибаешься, — горько сказала магесса. — Впрочем, мы тоже были неправы, не говоря о том, что старая сказка о Небесной на самом деле — последнее предсказание Великой Ю Мэй. Может, зная о том, нам удалось бы получить прощение, не гневая Великую еще больше.
— Какое еще предсказание в этой сказке, Антана?!
— И придет Небесная к народу амазонок, и поведет их в великую битву, принимая на себя тяжелую ношу, бремя ответственности за весь наш мир. Но если не узнают Небесную, откажутся от нее, поднимут меч на посланницу — погибнет народ амазонок, и памяти о нем не останется в Анлионе. Мрак окутает мир и ступит он на путь, ведущий к гибели всего и всех.
— Антана… Думаешь, это про Воителя? — горько усмехнулась военачальница. — В предсказании ведь ясно говорится про Небесную. Женщину!
— То, что Воитель — мужчина, еще ни о чем не говорит, — усмехнулась магесса.
— Почему?
— Потому что он вполне может оказаться отцом Небесной, — задумчиво произнесла Рэя.
Миниатюрная, молчаливая, она, тем не менее, была лучшей во всем, за что бы ни бралась. Сейчас отряд Рэи Юрэй охранял границы территории амазонок в полях, как она сама говорила, на курорте. Узнать в ней одного из самых разыскиваемых убийц Анлиона не мог никто — ни одна жертва не ускользнула из ловких рук Рэи. В темных углах мира временами даже делали ставки, гадая, кого поймают раньше: Карат или Мэй-ян, как называла себя амазонка, заключая очередной договор.
— Именно, — тонко улыбнулась магесса. — Пусть он не сможет повести за собой наш народ — он может подарить ему правительницу. Достойнейшая дева из нас должна стать его женой — вот каким должно быть условие союза между нами.
— Нет, Антана, это глупость. Никакого союза между нами быть не может. Никакие условия не изменят сделанного, и Желтый Воитель навсегда останется врагом народа амазонок. Единственное, что мы должны сделать — это обратить против Воителя его же закон.
— Никогда Великая Ю Мэй не ошибалась, — голос магессы стал величественным и непреклонным. — Все ее предсказания исполнились — и исполнились точно. Но это предсказание с вилкой: если мы узнаем и примем Небесную, мы примем на себя тяжкое бремя, но народ будет жить, если же нет… От нас не останется и памяти. И Анлион, весь наш мир покатится к пропасти, из которой нет возврата. Ты хочешь взять на себя ответственность за весь мир? Уверена в том, что сможешь ответить за свои ошибки, потянешь эту ношу? Только Воителю она по плечу, никому больше!
— Антана, кто, по-твоему, должен стать его женой? — поинтересовалась Гинна.
— Иррана, — твердо ответила магесса. — Она привела Воителя к нам, она решила судьбу нашего народа. Ей и стать матерью Небесной.
— Нет! Ни за что! — девушка впервые потеряла самообладание. Для нее Воитель был не какой-то высшей эфемерной силой — он был всего лишь мальчишкой, немного наивным, немного смешным, отличным магом и хорошим товарищем. Она еще могла бы назвать его братом, но никак не мужем. Разве что в страшном сне ей мог привидеться такой брак.
— Ладно. Пусть будет так, Антана. А тебя, дочь, никто не спрашивает сейчас. Ты сама приняла на себя это бремя. Так что…
— Мама, нет! Ты не посмеешь! — невольные слезы брызнули из глаз ведущей.
— Завтра Воитель узнает о нашем условии, — холодно сказала военачальница. — Рэя, проследи за тем, чтобы Иррана оставалась под сильной охраной. Ей запрещено разговаривать с кем бы то ни было и выходить из своего шатра. Не стоит заранее раскрывать Воителю свои карты. Но если он откажется — я прикажу всем взять оружие. Так мы хотя бы отомстим за нас.
Она поднялась, давая всем понять, что разговор окончен. Все, поклонившись правительнице, покинули ее шатер.
Тут же, повинуясь нескольким словам и жестам Рэи, рядом с Ирраной оказались двое воительниц из ее отряда, взяв ведущую под надзор. Коротко выругавшись, она направилась к своему шатру. Нечего было и думать о побеге, эти не упустят. У них просто не бывает промахов.
Конечно, никто не заметил двоих детей, мальчика и девочку, прятавшихся в тени соседних шатров. Вернее, заметившая их магесса только улыбнулась уголками губ, понимая, что слухи и сплетни об истинности сказки, скрытом в ней предсказании Ю Мэй и Небесной правительнице через несколько минут понесутся по городу-лагерю и к утру его будут знать если не все, то многие. А именно этого она и хотела, неожиданно поняв, какую ошибку совершили ее коллеги. Нельзя скрывать такое… Именно народ должен выбрать свою судьбу сейчас.
И верно, не успела Антана, которая, под предлогом разговора то с одной, то с другой стражницей останавливалась и отдыхала, вернуться к своему шатру, как двое ее охранниц, помявшись, несмело решились на вопрос.
— Да, это правда, — кивнула магесса и, больше ничего не объясняя, скрылась у себя.
А слухи летели, как лесной пожар. Само имя Воителя заставляло людей волноваться, а уж скрытое предсказание… Но все равно кто-то смеялся, отмахиваясь, кто-то задумывался, вспоминая другие старые рассказы и легенды, кто-то просто не слушал — но остановить этот поток уже самому Воителю было не под силу…