Закрыв дневник, Вера посмотрела на часы. Куда пропала Амандина?
Нетерпеливо вздохнув, она бросила взгляд на бушующий океан. Интересно, можно ли сравнить этот шторм с ураганом, который настиг Робинзона Крузо? У ее мужа Уоррена эта книга была одной из самых любимых, но ей она пришлась не очень по вкусу, слишком нравоучительная. Бедный Робин – не послушался отца, сбежал от него на корабль, за что поплатился. Если бы Провидение действительно наказывало злых и безнравственных, мир был бы совсем иным! С этим уж не поспоришь. А какая судьба уготована ей?
Наблюдая за сражением черных облаков, Вера подумала: а что, если ее собственная история закончится кораблекрушением? Более потрясающего финала просто не придумаешь! Пусть без людоедов и мятежников и даже без острова, и тем не менее это будет яркий конец ее жизни.
Послышался тихий стук в дверь, и на пороге появились Амандина с Биби.
– Как же там противно! – снимая шляпу, воскликнула служанка, а собака улеглась возле кресла.
– Ну? Получилось? – спросила Вера.
– Мы столкнулись с миссис Рихтер, когда она шла в парикмахерскую. Она была одна, и мне удалось отдать ей записку, – кивнула Амандина. – Она приведет мальчика ровно в пять.
– Отлично, – кашлянув, сказала Вера. – Огромное спасибо.
Амандина приложила руку ко лбу хозяйки, нахмурилась и пошла готовить новый компресс.
– Хотите, я закажу вам бульон? – спросила она.
– Конечно. Что может быть лучше бульона? – откликнулась Вера. – И раз уж вы туда пойдете, закажите еще и чай. А чем мы будем угощать мальчика?
– Может, какао и пирожными? – предложила служанка.
– А мы не перебьем ему аппетит перед ужином?
– Баловать так баловать, мэм, – серьезно ответила Амандина.
– Вы, как всегда, правы, – улыбнулась ей Вера. – Какао и пирожные! И закажите самые красивые, самые вкусные пирожные!
Служанка снова надела шляпу.
– Амандина, перед тем как вы уйдете, будьте добры, принесите мне вот тех кукол-марионеток. Они лежат на сундуке.
* * *
Всматриваясь в зеркало ванной комнаты, Жюли проверяла, нет ли у нее вшей. Справиться с такой задачей в одиночестве нелегко, другие девушки помогают друг другу, но Жюли считала, что в любом случае вшей у нее нет – работая в третьем классе, она всегда убирала волосы под шапочку. С удовлетворением отложив в сторону расческу, она посмотрела на себя в зеркало. Изменилась ли она со вчерашнего дня? Из зеркала на нее смотрело совсем невеселое лицо.
Всю обеденную смену Жюли без конца поглядывала на дверь в надежде увидеть Николая. Она представляла, как он явится и, стоя возле двери, будет молитвенно складывать руки и умолять ее о прощении, как станет посылать воздушные поцелуи и театральным жестом прижимать руки к груди. И, конечно же, у него есть важная причина, почему он пришел позже обещанного срока.
Обед закончился, а Николай так и не появился. Но у нее теперь перерыв, и она отправится в машинное отделение узнать, что с ним случилось.
Чтобы избавиться от мерзкого привкуса рвоты, Жюли прополоскала несколько раз рот водой из-под крана. Ведь Николай захочет ее поцеловать, правда же? Она вспомнила о ночи, и ее передернуло. Все тело ломило, из ранки между ног все еще сочилась кровь. Жюли прикусила губу, чтобы не расплакаться, и снова посмотрела в зеркало. А стоит ли его искать? Может, он снова захочет того же самого? Нужен ли ей дружок, который, приходя в возбуждение, не слышит, что она ему говорит, и не замечает ее состояния?
– «Дружок», – прошептала Жюли. Она произнесла это слово так, будто оно обозначало нечто редкостное, некий вымирающий вид животных. Жюли дотронулась до родинки, которую Николай недавно шутливо лизнул, и пошла его разыскивать.
Проходя мимо общей комнаты, она заметила группу детей, они пытались затеять игру с бродившей по коридору пугливой кошкой. Из-за шторма дети не могли выйти на палубу и изнывали от скуки, а тощая, перепачканная машинным маслом кошка так и притягивала их к себе.
– Кскс, иди сюда, – поманила ее светловолосая девчушка кусочком хлеба.
– Эй, давайте назовем ее Буря, – предложила другая, стоявшая рядом с ней худая высокая девочка. – Видите спираль у нее на боку? Спираль и погода – конечно, Буря!
– Даже не спираль, а какой-то водоворот!
– Иди сюда, Буря, иди! – наперебой загомонили дети.
Но равнодушная к хлебу кошка, испугавшись, тут же исчезла. «Интересно, откуда в третьем классе кошка?» – подумала Жюли, но вспомнила мышь, которую видела в первую ночь после отплытия. У этой кошки на нижних палубах наверняка есть чем поживиться!
Держась за влажные поручни, Жюли начала медленно спускаться к машинному отделению. Гул моторов становился все громче. Наконец она ступила на пол и ахнула: ноги мгновенно промокли.
Бродить по машинному отделению не было никакой охоты (ее не только подташнивало, но и от одного вида этих комнат пробирала дрожь), однако отступать было поздно, и она, подобно Паскалю – три шага вперед, два шага назад, – начала обход.
Все, кого она встретила, были поглощены работой и не обращали на нее внимания. Она добралась до главного мотора и увидела выглядывающий из-за него матрас. Замерев на месте, она уставилась на торчащий кусок грязной, свисавшей до самого пола простыни. Здесь все это и произошло. С бешено бьющимся сердцем (может, Николай сейчас спит на этом матрасе?) она обошла мотор…
Матрас был пуст. Вздохнув с облегчением, она вытерла влажные руки о юбку. Да, ей хотелось увидеть Николая, но вовсе не хотелось встретиться с ним здесь. Ни за что на свете! Дрожа, она уставилась на мятую простыню – туда, где он превратился в дикого зверя. На простыне рядом с пятнами сажи и машинного масла виднелись следы его спермы и ее запекшейся крови. Жюли снова почувствовала, как Николай наваливается на нее, разрывает ее на части, и у нее задрожали колени. Она закрыла глаза, опустилась на матрас и уткнулась головой в колени. Стук мотора напомнил ей ритм секса. В этой комнате без окон, посреди бушующего шторма Жюли сидела неподвижно, и мысли в ее голове сменяли одна другую.
Постепенно она пришла в себя и, открыв глаза, вдруг краем глаза увидела, как рядом с ящиком в луже, точно мертвая рыба, плавают ее трусы. Выходит, в то утро их не поднимали в виде флага на шест и никто в шутку не надевал их на голову? Да, в такую погоду механикам и рабочим, скорее всего, не до шуток. Жюли поднялась с места, наклонилась и с силой пнула трусы. Вода из лужи брызнула ей на ноги, а трусы едва сдвинулись с места. Давно забыв о потерянном кружевном чепчике, Жюли даже не позаботилась поискать его, а поспешила уйти от этого места подальше.
Вернувшись в спальню, она в полном одиночестве принялась сушить туфли старой газетой, а с наступлением сумерек перестала поглядывать на дверь.
* * *
Доесть обед Констанции так и не удалось. С тарелки на нее во все глаза смотрела рыба, и Констанцию снова начало тошнить. Неужели шторм усилился? Невнятно извинившись перед соседями, она вернулась к себе в каюту и легла в постель. Поначалу (вдали от взглядов камбалы и миссис Томас) Констанция почувствовала себя лучше, но вскоре ей стали чудиться всевозможные существа, которые так и кишели в окружавшем их океане.