Много новых сообщений. Письмо от Хутрила было самым старым.
Назначаю ответственного завтра. Все обсудим. С приветом, Х.
Следующим, пришедшим буквально через несколько минут, было письмо от отправителя Страдание дает знание.
Янне,
Неужели мы оказались не правы? Неужели ты не тот журналист, кого мы искали? Может, ты вообще не журналист? Мы дали тебе материал всей твоей жизни. Так в чем незадача? Может, ты выяснил слишком много, может, слишком мало? Кто-то хочет заткнуть тебе рот?
Если тебе пытаются заткнуть рот или если тебе угрожают, мы уверены, что сможем решить эту проблему. Для этого мы располагаем достаточным набором способов. Правда, наша помощь не безусловна.
Мы даем тебе времени сутки, затем вернемся к разговору. Ты имеешь возможность, сделав выбор, доказать, что мы можем доверять тебе и впредь.
Резюме. Продолжай работать, сообщи нам, кто или что тебе угрожает, и мы решим, что с этим делать. Нам не хотелось бы стать свидетелями твоей неудачи.
Остальные сообщения были обычной рутиной: цепочки сообщений, подтверждения о получении, перенос встреч и так далее. Решил перечитать заново: либо посылавшие знали об угрозах, либо они угадали совершенно верно, а это уже означало, что они либо были рядом со мной и знали обо всем происходящем, либо нет. Задумался, стоит ли отвечать, но вряд ли от этого могла бы быть какая-то польза. Ясно одно: они заставили меня снова взяться за дело. Перечитал сообщение еще не раз. Поднялся с дивана и пошел в прихожую.
Часы показывали ровно двенадцать. Постоял, прислушался. В квартире стояла полная тишина. Во всем доме было так. У соседей ничего не отбивали – ни бифштекса, ни чего-либо другого. В спальне было тихо.
Перенес коробки в гостиную и поставил их между диваном и столиком. Так хорошо. Еще раз их просмотрю, и если найдется что-нибудь стоящее, то расскажу завтра тому, кого шеф назначит на мое место. Через три часа поднялся и пошел на кухню. Достал из холодильника сыр, поджарил тостов, налил в стакан фруктового йогурта. Отнес все это в гостиную и начал есть, поглядывая на стопки бумаг. Потянувшись за пакетом с йогуртом, застыл с поднятой рукой.
Молоко пастеризованное, персик (4 %), киви (2 %), ананас (1 %), маракуйя (0,25 %), загустители (кукурузный крахмал, пектин), ароматические добавки (персик, киви, ананас, маракуйя), подсластитель (стевиозид), регулятор кислотности (цитрат натрия), Е211, Е013, Е141.
Так все и было. То, чем размахивают у тебя перед лицом, словно флагом, и что остается невидимым. Пока не споткнешься или не засунешь себе в рот.
В бумагах Лехтинена нашлась тетрадка, куда он записывал свои контакты. Биолог Теро Маннинен. Да, это имя попадалось мне и раньше, но где? Просмотрел остальные тетради, листки и распечатки. Перешел к вырезкам из газет и нашел, что искал: письмо читателя в газету, поперек которой размашисто написано черным фломастером «ПОЗВОНИТЬ!».
КТО БУДЕТ ОЦЕНИВАТЬ И КОГО?
Финляндия переживает второй за всю свою историю бум горной промышленности. Наглядным примером добычи сырья международного уровня является никелевый рудник компании «Финн Майнинг» в Суомалахти. К сожалению, уделяемое ему и нескольким другим проектам положительное внимание, а также крупные экономические ожидания заслонили от внимания общественности оборотную сторону горнодобывающего комплекса.
Одним из негативных факторов является нагрузка на окружающую среду. Таковая существует всегда, чего бы там ни утверждали представители предприятий данной отрасли или их покровители. Влияние должно отслеживаться и желательно усилиями независимых организаций. Однако таких на данный момент не имеется. Существующие на местах проблемы контроля за экологическими нарушениями известны всуе. Неоднократны выявленные случаи того, что официальные власти и чиновники, ответственные за контроль над происходящим на предприятиях горной промышленности, находятся в прямой или косвенной зависимости от их успешности.
Частично это объясняется географическими факторами. Предприятия располагаются в редконаселенных регионах, где первоочередными проблемами является занятость населения и ряд других социально-экономических факторов. Кому хочется очернять крупнейшего работодателя региона, обеспечивающего заработком, скажем, члена твоей семьи? Ответ однозначен. Кто будет требовать закрытия шахты или рудника, если это будет равносильно окончательному угасанию родной деревни? Никто. Вот здесь и возникает необходимость в появлении независимой третьей стороны, которая никоим образом не была бы связана с благополучием региона. Она должна быть представлена специалистами различных отраслей и наделена полномочиями высказаться за закрытие предприятия, если того потребует ситуация.
Выдвигаю свою кандидатуру в качестве волонтера. Надеюсь на отклик.
Теро Маннинен, биолог, г. Эспоо
Не было необходимости задаваться вопросом, был ли текст отредактирован до его публикации. Оригинал должен был быть, как минимум, в два раза больше этого варианта, что было ясно из перескоков и стилистики. В записной книжке Лехтинена нашелся номер телефона и адрес электронной почты Маннинена. Посмотрел на часы: девятнадцать минут четвертого. Поднялся с дивана, прошел к окну и облокотился на подоконник. В верхней части окна была открыта форточка, через нее внутрь шел прохладный воздух. Подумал об Элле, о доме, о семье. Отодвинул от себя то, что только что придумал. Попытался это сделать. Попытался придать этому непривлекательный вид. Прижал лоб к прохладному стеклу и посмотрел вниз на освещенный двор.
Две фигуры с капюшонами на головах шарятся между машинами. Опять наркоши, опять в поиске. Надо им сильно ну хоть что-нибудь оторвать и превратить в звонкую монету. Они на морозе, я в тепле. Они – вне всего, я – во всем. Тем не менее я точно знал, что заставляет их выходить на охоту, не бояться оказаться схваченными, бросать вызов всему, что отделяет от того, что мы – другие – вынуждены совершать. Парочка остановилась около синего «Пежо». С плеча одного дернулся увесистый рюкзак – окно вдребезги. Завыла сигнализация, второй залез внутрь машины. Через несколько секунд во дворе никого не было.
Написал биологу Маннинену небольшое письмо. Послал в 3:42.
18
Мужчины вышли из подъезда без двадцати девять. Несмотря на падающие тяжкие снежинки, узнать их было просто: Антеро Косола, начальник службы безопасности рудника в Суомахалти – широкоплечий и длиннорукий здоровяк – шел, на удивление, легко, уверенными шагами ступая по обледеневшему тротуару. С ним был чернобородый тип, представлявший полную противоположность Косола. Для того мир казался изначально сложным для житья: застежка-молния на пуховике не слушалась, он то и дело поскальзывался, на подбородке повисала слюна вместо того, чтобы оказаться в снегу, и ее приходилось вытирать рукавом.
Они шли вниз по улице Тунтурикату, пока не дошли до джипа «Чероки» и не залезли внутрь. Машина отъехала от бордюра, перевалила через снежный вал, сгруженный снегоочистителем к ее левому борту, и выехала на дорогу. И тогда Эмиль перевел рычаг в положение «D» и тронулся вслед за ними.