Рудник запустили в 2007 году, и он оказался провальным.
Если бы инициаторы проекта ознакомились с историей первых шагов компании, с теми трудностями, что подстерегали Харальда Малина, быть может, удалось бы избежать многих ошибок. На руднике был начат процесс кучного биовыщелачивания, нигде до этого ранее не применявшийся. Остается только догадываться, почему эксперимент решили провести в наиболее суровых природных условиях. Очень скоро стало ясно, что метод этот чересчур сложный, поразительно неэффективный и производящий не поддающееся никакому разумению количество сточных вод. Собственно, частично на это указывает само название – кучное биологическое выщелачивание. Как когда-то во времена Харальда Малина, сейчас тоже с неба лил дождь и валил снег. Обильно. Факт этот был замечен, но, как обычно, слишком поздно.
Хранить сточные воды дорого. Компания «Финн Майнинг» несла серьезные убытки еще до затяжных и снежных зим 2010–2012 годов. Однако еще раньше экономический кризис 2008 года заставил закрутить гайки. Весной 2012 Матти Мали принял решение, навсегда изменившее компанию: имелась потребность в капитале, и он действовал решительно. Новым владельцем стал инвестфонд «Норд Венчур Финланд», находившийся в собственности четырех инвестиционных компаний с равными долями владения, а ими, в свою очередь, владело коммандитное предприятие. Схема проста донельзя, но она позволила все тем же бывшим членам правления «Финн Майнинг», то есть директору по развитию Ханну Валтонену, директору по продажами Гиорги Себрински, директору по экономике и финансам Киммо Кармио и директору по персоналу Алану Стилсону стать не просто членами совета директоров, но и действительными владельцами «Финн Майнинг». Старику Мали великодушно позволили остаться формальным патроном, но он больше ни на что не мог влиять.
Новое правление решило изменить курс и перевернуть все камни в фигуральном и буквальном смыслах слова: прошла волна увольнений, структуру организации перевернули с ног на голову, деятельность оптимизировали, но всего этого оказалось недостаточно. Проблема была все та же, что и во времена Харальда Малина: отходы деятельности рудника и высокие расходы на их переработку. В конечном результате было принято решение избавиться от этой расходной статьи (прослушать запись можно здесь. Звучат голоса членов совета директоров – Валтонена, Себрински, Кармио и Стилсона) и начать сброс неочищенных вод в окружающую среду. В восточной части рудника прорыли несколько каналов для отвода сточных вод в близлежащие водоемы.
Еще следует выяснить, каковы же реальные объемы сброшенных в реки и озера вод, однако на основании взятых проб, стоивших жизни биологу Теро Маннинену, уже сейчас можно сделать заключение, что природе нанесен крупный и частично невосполнимый ущерб (результаты анализа воды в реке Куусийоки: содержание ртути и сульфатов в десятки тысяч раз выше нормы). Сбрасывать воду было затруднительно, так что весна и лето покажут нам, каково состояние водоемов. В любом случае ущерб нанесен колоссальный.
Привлечь к ответственности некого.
Все члены совета директоров (Валтонен, Себрински, Кармио и Стилсон) умерли. Криминальная полиция Хельсинки занимается расследованием смертей. Фактически «Финн Майнинг» – банкрот, и счет пошел на дни, когда будет заявлено о ее закрытии и прекращении работ. Приведение зоны разработки в порядок будет оплачиваться из кармана налогоплательщиков. Работавшая с 1922 года компания «Суомен Кайвосюхтиё» исчезнет, как и вся династия Мали. Матти Мали, долгое время стоявший во главе компании, подобно его деду и отцу, умер вчера дома после долгой и продолжительной болезни. У него не было наследников.
Внимательный читатель, пожалуй, заметит, что предлагаемый материал содержит, как минимум, три жареных новости. Если бы я остался все тем же журналистом, что хватается за любой информационный повод, то я разбил бы тему на три отдельные разоблачительные статьи. Причина, почему я так не поступаю, весьма парадоксальна: написание этого материала обошлось слишком дорого, а выгода – минимальна. Такое у меня сегодня ощущение.
Убит биолог Теро Маннинен. В свое время убили Кари Лехтинена, занимавшегося журналистским расследованием ситуации вокруг Суомалахти. С одной из его нашумевших статей «Принятое лекарство: история противников прививок» можно ознакомиться здесь. Лица, подозреваемые в убийстве обоих, также умерли. Как известно, в Финляндии разбирательство начинается постфактум, может длиться годами и обходиться в миллионы.
И все же разговоры вокруг этой темы постепенно сойдут на нет. А когда возникнет идея нового рудника и потребуется политическая воля, то вряд ли кто-нибудь вспомнит об уроках Суомалахти.
12
– Спасибо, – сказал Эмиль. Еще секунду назад он сидел один, ожидая звонка и всматриваясь в зачинающееся за окном утро. Минута за минутой свет солнца становился все теплее, проснулась библиотека, в нее потянулись люди.
Он казался себе бесконечно старым, но внутри появилось радостное ощущение свободы.
– За что? – спросил Янне и посмотрел на него – молодой человек в очках, волосы чуть спутаны, воротничок рубашки выглядывает из-под свитера. Его сын даже не подозревал, что он был первый, кого Эмиль за многие годы позвал к себе, впустил в свой дом.
– Я прочитал статью. Целых два раза. Думаю, телефон не умолкает.
Янне задумался, помешивая остывающий латте, сваренный Эмилем.
– Я бы сказал: он раскалился.
– Чем собираешься заниматься?
Янне пожал плечами.
– Уж точно не тем, чем раньше.
Эмилю показалось, что он понимает, что сын имеет в виду.
– Надеюсь, ты понимаешь, что все это нелегко далось.
– Я уже единожды сказал, что отдам жизнь…
Янне покачал головой.
– Больше ни слова об этом. К тому же я еще не закончил.
– Прости.
Они сидели молча, Янне пил кофе, затем вытер губы салфеткой и сказал: «Порой мне не хочется знать то, что я знаю».
Эмиль не ответил.
– А с другой стороны…
Его мятая одежда, спутанные волосы, синие круги под глазами – он выглядел не спавшим всю ночь или, в лучшем случае, вздремнувшим на редакционном диване.
– Всего невозможно получить, – сказал Янне.
– Нет.
– Пускай другие пишут статью. Мой шеф взбешен. Не уволят, конечно, но придется надолго застрять в отделе желтых новостей.
– Что такое?
– Ерунда. Главное, что мы обо всем договорились с Паулиной. Я получил от нее сообщение, конечно, она поняла, чем я занимался все это время. Мы встречаемся вечером.
– Надеюсь…
– Но оно не меняет, как бы это назвать, с этим нужно что-то делать. С тем, что произошло. С тем, о чем ты рассказал.
Эмиль повернул чашку. Скоро будет совсем светло.
– Когда мы встретились в первый раз, точнее, в первый раз после долгого расставания, – поправился Эмиль, – ты рассказал мне о том, что писать для тебя – самое важное в жизни, что это помогает организовать мысли.