— От себя не убежишь, — сам того не желая, Игорь повторял слова Марийки, — Проблема во мне. Мне будет не интересно работать где угодно. В общем, я уже прижился в «Пробеле». А всё, что ты говорила, про блат и прочее… Ты извини, конечно, но это…
— Омерзительная чушь, — закончила за него фразу Вера, — Я тоже так считаю. Но, просто… Понимаешь, я должна была тебе это предложить. Вдруг ты оказался бы таким как все. Тогда я могла бы тебе помочь. Я лезу в эту тему не из любопытства. Просто действительно хорошо то, как ты пишешь. Действительно грустно, что ты не хочешь продолжать.
Игорю тоже было грустно. Тем более, что он хотел. Хотел, но не мог. Пора было срочно менять тему.
— А как наш замредактора умудрился стать вхожим в ваши пенаты?
Игорь вдруг понял, что скрытность Веры теперь не помеха. Теперь есть, у кого спросить. С замом у Игоря были вполне деловые отношения. Несколько раз он выручал зазевавшегося зама необходимыми материалами, и теперь вполне мог потребовать информацию о Вере. Кроме того Игорь вдруг отчетливо вспомнил, что как-то видел у этого самого Зама на компьютере дирректорию: «Информация о…», и файл с названием Сан там точно был…Девушка словно прочитала мысли Игоря.
— И не думай даже! — строго насупилась она.
— Вообще, или о чем-то конкретном? — попытался отшутиться Игорь.
— Не вздумай никого обо мне расспрашивать. Ты сам не знаешь, какую бучу это может вызвать. Пожалуйста, не лезь во все это…
— Во что?
Вера только хмыкнула, в качестве ответа. Игорь понял, что теперь уже и она кровно заинтересована в смене темы. Забавно, но в последнее время, любые разговоры о редакции выходили Игорю боком.
— Вера, скажи, а ты обучалась в этой своей школе выживания?
Конечно, это была не лучшая идея, но других вопросов «не о редакции» Игорь придумать не успел.
— Нет, — девушка еще больше помрачнела, вспомнив инцидент с Лерой, — Просто мой близкий друг был одним из её основателей, — Игорь насторожился, — Он, считай, вырастил меня. Ну и, естественно, втемяшил в голову массу необходимых в критической ситуации правил. Даже смешно, насколько они не действенны в нормальных условиях.
— Послушай, а за тебя не будут волноваться? — Игорь вдруг вспомнил, что Вера принадлежит не только ему.
— Нет. Я же при тебе предупредила, чтоб особо не ждали. А за тебя?
Игорь хотел завернуть нечто концептуальное, вроде «На то я и мужчина, чтобы за меня не волновались», но ощутил вдруг бессмысленность красивого пафоса.
— Не думаю, — честно ответил он, — Я домашних уже давно приучил, что прихожу, когда вздумается.
Конкретизировать, кто именно эти домашние, Игорь намеренно не стал. Марийка и вправду привыкла уже к ночным похождениям Игоря, и, скорее всего, спокойно спала.
— Нехорошо это…
— Что именно?
— Ну, то, что мы приучаем людей не волноваться за себя. Помнишь, «лучше быть нужным, чем свободным»…
— Видимо, с нашими странностями, по-другому будет негуманно по отношению к окружающим. Лучше пусть людям будет спокойнее…
— Негуманно жить с людьми, к которым так относишься, — Вера совсем посерьезнела, — Впрочем, таким, как я, вообще жить негуманно.
— По отношению к кому?
— К самой себе, — Вера на миг задумалась, — Ну и, похоже, по отношению к тебе теперь тоже.
— По отношению ко мне, факт твоего наличия — самый, что ни на есть, подарок судьбы, — пылко заверил Игорь.
— Если бы еще ты знал, о чем говоришь, — в сомнении покачала головой Вера.
— А я и не знаю. Я чувствую…
— И часто ты чувствуешь такое по отношению к малознакомым женщинам? — спросила Вера в уже привычной для Игоря язвительной манере.
— Такое — в первый раз. Всякое чувствовал, не скрою. Но такое — впервые…
Вера не ответила.
— Вера, — Игорь неожиданно для самого себя вошел в привычное русло романтической беседы, — Расскажи о себе всё.
Вера задумалась. Потом остановилась, кинула в Игоря сумасшедшинкой взгляда и многозначительно произнесла.
— Меня зовут Вера. По сути, это всё.
Игорь навсегда понял, что привычные технологии с этой женщиной не применимы. Остаток пути шли молча.
— Вот мы и пришли.
Вера с Игорем стояли на холме, у подножия которого располагался район, состоящий из частных домов. Рассвет уже диктовал свои правила, безжалостно обнажая, как покосившиеся хатки-развалюшки района резко контрастируют с замкообразными особняками.
— Дальше я сама, — Вера прервала затянувшееся молчание.
Игорь всё понял. Игорь молча помахал рукой в знак прощания. Игорь резко развернулся и зашагал прочь.
— Игорь! — Вера едва догнала его, — Подожди, я хотела спросить…
Страстный поцелуй не дал ей договорить.
— Извини, я, кажется, не вполне понимаю, что делаю, — Игорь заставил себя разжать руки.
— Я хотела спросить, — Вера пыталась нормализовать дыхание, — Когда ты завтра будешь в «Пробеле»?
— Вообще-то я в ночную смену…
— Увидимся, — мягко кивнула Вера, потом подошла совсем близко и осторожно потёрлась щекой о воротник джинсовой куртки, вдыхая ставший вдруг таким родным запах этого лучезарного мальчика. Мальчика, который и сам не ведает, что творит.
Дерзкие мечты, которые Игорь прокручивал в своей голове по пути домой, не рискнёт описывать ни один автор. И речь идет вовсе не о сексуальных фантазиях. Просто, как оказалось, Игорь всегда слишком многого хотел от жизни. А уж от личной жизни — тем более. Увы, все, подобные «слишком» обычно отдают нудной категоричностью, посему на попадание в книгу рассчитывать не могут.
* * *
К счастью, сегодня Марийка никого не затащила в гости. Она спокойно спала, высунувши из-под одеяла только кончик носа и остриё косы. Рядом с кроватью на полу валялся телефон. Так Марийка демонстрировала, что волновалась и переживала. Вот, мол, «спала в обнимку с телефоном». Игорь тихонько убрал аппарат обратно в коридор.
— Сколько время? — не открывая глаз, спросила Марийка.
— Спи, спи, — отворачиваясь, ответил Игорь, — На работу тебе еще через час.
— Где ты был?
— Гулял. Там совершенно чудесное утро.
— Сам?
— Что? — зачем-то прикинулся непонимающим Игорь.
— Гулял сам?
— Нет. Завтра поговорим, — Игорю вдруг стало стыдно, — Не обижайся, я, правда, очень устал. Там сегодня Жэка отличился. Не явился на работу, вынудил нас всем «Пробелом» его разыскивать…
— Ну, хоть живой? Нашли?
— Ага. В койке у случайной знакомой. Живой. После того, как нашли, были все шансы, что не выживет.