— Ты меня балуешь, Парк, — сказала она, приподнимаясь на локтях. — Чем я заслужила королевское обращение?
— Ты действительно хочешь знать? — крикнул он из кухни.
Фернанда ощутила такой прилив радости, что у нее заныло в груди. Она строго напомнила себе, что рано расслабляться. Она еще не замужем, и здесь могут возникнуть осложнения. Повсюду в доме были следы присутствия бывшей жены. Фернанда нашла старую тушь в шкафчике в ванной, а в ящике стола — несколько выпавших из упаковки тампонов. И половина писем по-прежнему приходила на имя этой женщины.
Впрочем, Фернанда не могла не радоваться, хотя бы капельку. Она познакомилась с друзьями Паркера и явно понравилась им. Он очаровал мать Фернанды — впрочем, это было нетрудно — и даже попытался сблизиться с Максом. Фернанда помогла Паркеру сделать новую квартиру в Трайбеке уютной, втайне надеясь однажды вернуться в шикарный пригород — ведь именно там ее место.
Еще до вчерашнего разговора Фернанда испытывала сильный соблазн позвонить в церковь Святого Иакова — анонимно, разумеется — и выяснить, свободны ли у них осенью субботы (для свадьбы). Она даже удержалась и не стала примерять свадебные платья в бутике Веры Вонг. Если бы Паркер сделал предложение, Фернанда за неделю организовала бы свадьбу, продумав каждую мелочь — вплоть до шрифта надписи “Фернанда и Паркер” на спичечных коробках.
Она выбралась из постели и зашлепала голышом по комнате, чтобы достать из сумочки мобильный. Единственное, что мешало ей наслаждаться жизнью, — так это необходимость позвонить шефу. Следовало разделаться с неприятной обязанностью пораньше, пока еще был шанс оставить сообщение на автоответчике.
Пять пропущенных звонков. Четыре от Корнелии — у подруги есть привычка звонить непрерывно, пока Фернанда не ответит, — и один от матери. Но в первую очередь — позвонить шефу. Слава богу, автоответчик.
— Мартин, это Фернанда. Боюсь, я опять нездорова и вряд ли смогу прийти… — голос у нее еще звучал хрипло со сна, что могло сойти за сильную простуду. — Я буду проверять электронную почту… и принимать лекарства. Увидимся завтра.
— Кушать подано, — объявил Паркер, появляясь в дверях с ротанговым подносом, уставленным едой. Блины, кувшин апельсинового сока, горячий кофе — у Фернанды потекли слюнки. Неудивительно, что она поправилась на пять фунтов, с тех пор как они начали встречаться. В обычное время она бы немедленно села на жесткую диету, но Паркер сказал, что предпочитает приятную округлость, — и Фернанда смирилась.
— Пахнет восхитительно, — сказала она, запрыгивая обратно в постель и натягивая на себя одеяло. Фернанда взглянула на Паркера и соблазнительно улыбнулась.
— Пусть остынет, — решил он и чуть не уронил поднос, наваливаясь на возлюбленную.
Фернанда услышала гудение мобильного. Она пыталась ни о чем не думать, но невольно напряглась: а вдруг это шеф?
— Подожди, — сказала она, выбираясь из-под Паркера.
На экране мерцал номер Корнелии.
— Пятый звонок за утро. Наверное, что-то случилось.
— Поверь, у Корнелии вечно что-нибудь не так, — Паркер вздохнул. — Но, если хочешь, ответь. У нас впереди целый день.
Фернанда благодарно улыбнулась.
— Привет, Корн. Как дела?
— Ты, кажется, счастлива, — с упреком произнесла та. — Знаешь, сколько раз я звонила?
— Прости. Что случилось?
Корнелия наконец заговорила — таким ледяным тоном, что Фернанда поежилась.
— Я наконец ее разоблачила, Ферн. Она выдавала себя за богатую наследницу, но самом деле — просто рвань.
— Ты говоришь про Люси? В чем дело? — Фернанда ощутила холод. Мстительность Корнелии иногда переходила черту и достигала поистине пугающих масштабов. Однажды она настучала на “неверную” подругу по колледжу, которая работала в журнале “Гламур” и пыталась свести концы с концами, продавая кое-какую оставшуюся косметику на eBay. Девушку изгнали из издательства “Конде Наст” на веки вечные. И именно Корнелия пустила отвратительные слухи о том, что Мими Резерфорд-Шоу делает липосакцию каждый месяц, а также об Анне Сантьяго и ее сводном брате. “Колонка сплетен” у Корнелии в “быстром наборе”. На сей раз она задумала нечто по-настоящему дурное, Фернанда в этом не сомневалась.
— Какое для нее будет страшное унижение, если она окажется за кухонной плитой в своем захолустье, не успев моргнуть и глазом! — Корнелия захихикала — а может быть, на линии начались помехи. — Пора прищемить ей хвост!
— Это и правда необходимо? — Фернанда взглянула на Паркера и вдруг застыдилась злых слов лучшей подруги. — То есть… Люси сама добилась успеха. Даже если она слегка исказила правду…
— Сама добилась? Да ее придумали от начала и до конца! Вот погоди, я покажу фотографии с показа Нолы… — снова помехи на линии. — Мне невероятно повезло. Наша маленькая авантюристка скоро окажется в центре внимания. Правда, это будет вовсе не то внимание, о котором она мечтает!
Фернанду замутило. Паркер пристально за ней наблюдал.
— Не надо, Корнелия, — тихо сказала она, понимая, что играет с огнем.
— Что ты сказала?
— Не надо. Это… это просто подло.
— Подло? Да ты издеваешься. Она украла то, что принадлежало мне по праву…
Фернанда сделала глубокий вдох и попыталась собраться с силами.
— Люси не “крала” Уайета. В любом случае, Корнелия, нужно жить дальше. В твоей жизни сейчас столько хорошего, а ты думаешь только о плохом…
— Ты с ума сошла? — в голосе Корнелии зазвенела сталь. — Поверь, она заслуживает взбучки, которую я ей устрою. “Таунхаус” ее разоблачит.
— Значит, ты убедила Меллори Килер написать жестокую статью о Люси?
— Можешь называть ее жестокой, но я скажу — “справедливая”, — с убийственной настойчивостью произнесла Корнелия. — Если уж ты так ратуешь за правду, лучше поинтересуйся, сколько денег у твоего кавалера. Один его приятель сказал, что Паркер практически разорился. Большую часть загребла бывшая жена, вложения и акции пошли ко всем чертям, его, скорее всего, уволят, и он вылетит в трубу. Что, прекрасный принц об этом не упомянул?
— Ты сама не знаешь, что несешь, — отрезала Фернанда, жалея, что не может залепить Корнелии оплеуху. Сердце сжалось в груди, вокруг все поплыло. Может быть, у нее приступ?
— Спроси сама, — фыркнула Корнелия. — Типичный комплекс по Фрейду. Некоторые девушки липнут к мужчинам, похожим на их отцов. Неудивительно, что ты влюбилась в неудачника.
Фернанде показалось, что ее ударили под дых. Она отключила телефон, не сказав больше ни слова.
— Ты в порядке? Что случилось? — спросил Паркер.
— Не важно, — Фернанда упала на подушки, не в силах смотреть на него.
— Что значит “я ей еще не сказал”? — Дотти, которая рассматривала образец ткани для портьер, оставленный дизайнером, взглянула на сына. Он снова нанес матери визит — с каких это пор Уайет начал о ней вспоминать? — и казался слегка растрепанным, как будто даже не удосужился принять душ перед выходом из дому.