Ровно в шесть часов, красивая и безупречно одетая, она ждала Богданова у метро «Горьковская» на ступеньках. Издали увидев его машину, она подбежала, тщательно изображая радость по поводу встречи. Он даже не улыбнулся, промямлил что-то и отвел глаза. В ней вспыхнуло раздражение. Она едва удержалась, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. Что-то слишком легко стало вывести ее из себя, нервы не в порядке, еще бы, столько всего навалилось за последнее время.
Богданов вел машину молча, потом молча же припарковался и поднялся за ней в квартиру. Поскольку он не делал никаких попыток к сближению, ей пришлось самой предложить ему хотя бы снять пальто. Он прошел в комнату, сел в кресло и затих. В глазах у Марьяны плескалась холодная ярость, она прошлась по комнате, стараясь успокоиться, потом присела перед ним на колени, заглянула ему в лицо снизу и спросила как можно ласковей:
– Что с тобой, дорогой, я так соскучилась, а ты и не смотришь в мою сторону?
Ему стало стыдно, но он ничего не мог с собой поделать, самым горячим его желанием было бежать из этой квартиры куда подальше. Она между тем сделала попытку его обнять, он с негодованием отстранился, встал, даже оттолкнул ее.
– Послушай, ну как ты можешь? Ведь все-таки Леонид Петрович пять дней как умер, ведь он моим другом был, в конце концов!
– Да? – удивилась Марьяна. – Впервые слышу. А только если, как ты выражаешься, он был твоим другом, то что ж ты раньше об этом не вспоминал, когда спал со мной, сколько раз-то? Я и счет потеряла!
– Ох, молчи, совестно мне и плохо.
– Плохо? Ты подожди, сейчас тебе еще не так плохо будет. Ты что же это думаешь, напаскудил, старый козел, и в кусты? Ты забыл, чем мы с тобой связаны? Ты, конечно, теперь будешь меня избегать, весь в праведном негодовании, а кто ты есть-то? Убийца и уголовник!
Он прямо подскочил на месте.
– Да ты что? При чем здесь это? Какая связь с нашими отношениями?
– Очень даже большая связь. Оба мы с тобой в этом преступлении замешаны: ты ту женщину убил, а я тебе помогла ее труп спрятать.
– Так это же случайность была, несчастный случай!
– А кто тебе поверит? Я не свидетель, всего происшествия не видела, только потом пришла.
– И что, ты теперь меня этим будешь шантажировать, чтобы я с тобой был? Нехорошо так, Марьяна, все равно толку не будет.
Когда он произнес это слово, «нехорошо», она чуть не рассмеялась. Как в школе в первом классе – хорошо-нехорошо. Какое значение имеют ее поступки, когда речь идет о больших деньгах, обо всей ее дальнейшей жизни? Стыдит ее смертью мужа, моралист несчастный! На себя бы посмотрел! Она взглянула на него, собираясь высказать все, назвать вещи своими именами, и вдруг поняла, что он действительно переживает, что ему неудобно.
Вот ведь эти старые начальники, сидят в своем институте за проходной, и ничего у них не меняется ни в жизни, ни в голове! Кругом все уже другое, а у них – никаких перемен! Портреты только на стенах меняют: был Брежнев, потом Горбачев, теперь вот Владимир Владимирович. Некоторые ортодоксы Сталина вешают, но Богданов, похоже, не из таких. Этот политикой не интересуется, спокойную жизнь любит. Тогда не связывался бы с Марьяной, можно подумать, что она силой его к себе в постель укладывала! Ладно, голубчик, никуда ты не денешься, будешь ходить на коротком поводке и делать, что я скажу. Хотела тебе пилюлю подсластить, сначала заняться с тобой сексом, если то, чем мы занимаемся, можно назвать этим словом, ну, не хочешь – как хочешь, перейдем прямо к делу.
– Вот, послушай, дорогой мой, очень внимательно, что я тебе сейчас скажу. Помнишь ту машину с погашенными фарами, которая тогда у лесной дороги стояла? Так вот, они нас с тобой видели, эти люди в машине. Больше того, эту Анджелу, или как там ее, которую ты убил на даче, они очень хорошо знали, знакомые это ее были. Они знали, куда она пошла, на какую дачу. Уж почему ее не сопровождал никто, я не знаю, видимо, что-то небольшое она на этой даче искала, компромат какой-то на хозяина. Люди это оказались серьезные, не какие-то там простые воришки, поэтому взяли они нас с тобой на заметку с определенной целью.
– С какой целью? – Богданову с трудом удалось выжать из себя несколько слов, он чувствовал, что мир вокруг него начинает рушиться.
– Мы с тобой должны оказать им некоторую услугу. Тебе придется, уезжая в Италию, кое-что захватить с собой.
– Что еще, зачем это? Не буду я ничего брать, еще подсунут криминал какой-нибудь, и чтобы я это через таможню тащил?
И тут Виктор Викторович показал, что он тоже любит смотреть американские детективы:
– Небось там наркотики!
– Там, дорогой мой, не наркотики, а что там, тебе и знать необязательно. Предмет будет небольшой, для перевозки удобный, возьмешь в портфель и отвезешь, только в багаж в самолете не сдавай. И хватит, Богдаша, капризничать, выбора у тебя нет, твоего согласия никто не спрашивает.
Его добило оскорбительное «Богдаша», что это такое, как собачья кличка: Полкаша, Богдаша! Он разозлился, встал во весь свой немалый рост и заорал на нее басом:
– Нет, есть выбор! Вот я сейчас прямо отсюда пойду в полицию и все расскажу. Не убивал я эту бабу! Несчастный случай это был. А так они меня в такое втравят, что потом вовек не отмоешься.
Марьяна начала нервничать. Надо же, упрямый какой, уперся как осел. Этак он все дело провалит.
– Но послушай, ты в полицию пойдешь, а как же я? Я тебе помогла, вместе с тобой рисковала, эти люди меня засекли, ты-то уехал и спал себе спокойно дома у жены под боком, а я там полночи кровь замывала. Ты в полиции все расскажешь, допустим, а эти решат, что я их заложила, ты сам подумай, сколько я после этого проживу? Ну, допустим, тебе на меня наплевать, тогда вот о чем поразмысли, помнишь, что я тебе про хозяина той дачи говорила? Это большой человек, и он нам с тобой не простит никогда, а тут уж я тебя покрывать не буду, сдам тебя ему со всеми потрохами.
Видя, что он совершенно упал духом, Марьяна безжалостно добавила:
– Муж моей подруги такой человек, что разобраться ему с нами раз плюнуть, так что давай-ка соглашайся, что там надо провези, и больше они к нам не будут иметь никаких претензий.
– Да уж, конечно, один раз только попади, потом все время будут заставлять что-то делать.
– Но ты же не будешь в Италию ездить каждую неделю, – резонно возразила ему Марьяна. – Ну, в общем, ладно, считай, что договорились, их человек к тебе на работе подойдет и скажет все, что нужно. Вот съездишь в Италию, сделаешь все как надо – и я обещаю оставить тебя в покое.
«Да, как же, – подумала Марьяна про себя, – я-то тебя оставлю в покое, а вот они-то нет. Ведь поручение их ты провалишь, так что вряд ли, Богдаша, вернешься ты из Италии живым. Что делать, такова жизнь, за все надо платить, за всю любовь со мной ты заплатишь своей жизнью. По-моему, цена не слишком высокая, Клеопатра брала дороже: она за одну ночь людей убивала, а мы с тобой сколько раз трахались?»