— Я говорю не о Френтон Холле, — раздраженно произнес он. — Я имею в виду коттедж.

Сара широко раскрыла глаза.

— Я не вижу в этом смысла. Вы утверждаете, что он ваш, и в то же время готовы разрешить мне пользоваться им. Почему?

— Всего лишь до того момента, когда будут выяснены все отношения. — Коварная улыбка на его лице намекала на то, что он знал, каков будет результат этого выяснения.

И хотя одна половина сознания Сары кричала, что этого делать нельзя, другая, более безрассудная, соглашалась. В конце концов, это было ее право. Дело нужно было довести до конца, и для этого лучше всего было оставаться на месте.

— Вас тревожит совесть? — Ее зеленые глаза сосредоточенно смотрели на него в ожидании ответа.

— Я просто подумал, — с трудом оторвавшись от этого взгляда, ответил он, — что бессмысленно ехать в Сирск, когда коттедж стоит пустым. — Он снял ключ с кольца и протянул его ей.

Значит, этот человек был не совсем бессердечным! Сара взглянула на него.

— Следовало бы сказать, что это очень любезно с вашей стороны, но я не думаю, что любезность играет здесь какую-нибудь роль. Конечно, я вернусь с необходимым доказательством, и вы убедитесь, что коттедж «Жимолость» принадлежит мне.

Вот так! Я прекрасно закончила, последнее слово за мной!

С высоко поднятой головой Сара направилась к входной двери. Миссис Гиббс поблизости не оказалось, и, когда дверь не удалось открыть, Саре пришлось ждать, чтобы несносный Джеррет Брент сделал это.

— До свидания, мисс Карлтон. — Раздражающая улыбка играла на его губах. — Буду ждать вашего следующего визита.

Он стоял вплотную к ней. Сара вдруг почувствовала, как быстро забилось ее сердце, и ощутила грубую силу и опасность, исходившие от него. Джеррет Брент прикидывался любезным и дружелюбным, но за этим скрывалась твердая, как сталь, натура. Да, он позволил ей пользоваться коттеджем, но разве можно сомневаться в том, что это был не просто щедрый жест? Значит, у него были на это свои причины.

Испытывая странное напряжение, она шагала по длинной подъездной дороге, и ее заботило только одно — наблюдают ли за ней, или он просто захлопнул дверь и немедленно забыл обо всем, что касается ее? Но почему это ее волнует?! Она просто не была готова к встрече с таким человеком, как Джеррет Брент. И не могла представить себе такого друга Лиззи. Ни один друг не заберет твой дом! Конечно, он лжет. Но она обязательно докопается до истины!

2

Сара испытывала странное неудобство, входя в коттедж «Жимолость», и винила в этом Джеррета Брента. Она уверяла себя, что он только пробовал, насколько далеко можно зайти, утверждая, что коттедж куплен им, что, конечно, было ложью. Но он был так убедителен… Может, в его словах есть доля правды? Возможно, он действительно был знаком с бабушкой и однажды предложил ей продать дом, возможно… Но завещание! Оно ведь несомненно доказывало… Так где же, где оно?!

Входная дверь вела в гостиную. Сара открыла ее и вошла в другой мир. Все оставалось таким же, каким она помнила: немного пыльно, но родные запахи, ветви жимолости, шуршащие о стекло… А бабушка Лиззи… Она только что вышла. Ненадолго.

Это была удобная, уютная комната. Мебель обтянута ситцем, много бронзы, которая нуждалась в чистке, масса картин, украшений и салфеток… Обычные безделушки, которые годами собирают престарелые дамы, и которые напоминают им об ушедшем. И, наконец, вещь, вызывающая наиболее жгучую печаль, — кресло-качалка ее бабушки.

Сара почувствовала, как на глазах выступили слезы. На нее нахлынули воспоминания. Она провела здесь так много счастливых часов. Бабушка читала ей, ворчала, любила, целовала, купала, кормила, расчесывала волосы. Когда Сара стала старше, она выслушивала ее подростковые проблемы, давала советы, никогда не поучала и всегда понимала.

Мать Сары была очень строга и вечно занята, и поэтому никогда не могла поговорить с ней по душам. Сара всегда обращалась к бабушке Лиззи. И сейчас в этом доме душа взывала к ней, но ей отвечали молчание и пустота.

Что же, от слез мало толку, нужно звонить матери, чтобы разобраться с Джерретом Брентом. К ее ужасу, телефонная линия молчала, а когда она попыталась включить свет, оказалось, что электричества тоже не было. Вообще-то это было неудивительно: коттедж несколько месяцев стоял пустым. Но нет, все дело в том, что Джеррет Брент, намеренно предложил ей остановиться в коттедже, зная, что там нет удобств. Сара считала, что он вполне был способен на такую гадость.

Ее первой мыслью было пойти во Френтон Холл и высказать ему все, что она о нем думает. Но если он на это и рассчитывал? Наверное, надеется, что она после этого уедет домой. Как бы не так! Она не доставит ему такого удовольствия!

Сара упрямо вздернула голову. Можно и потерпеть один-два дня. Она может развести огонь и нагреть воду, может даже готовить таким способом, если потребуется. Очень скоро Брент убедится, что ее не так-то легко выставить.

Сара воспользовалась телефонной будкой в конце улицы, и Маргарет Карлтон также была возмущена заявлениями этого типа.

— Конечно, я пошлю тебе это письмо, но почему бы тебе не вернуться и не встретиться с мистером Кирби? Сара, может быть, мне приехать и выяснить отношения с этим человеком?

Сара рассмеялась, хотя в ее голосе не было особого веселья.

— Послушай, мама, я могу сама позаботиться о себе. Мне просто нужно доказательство того, что я являюсь внучатой племянницей Елизаветы Харвуд, и того, что я унаследовала коттедж.

Возможно, мать была права, и ей следовало встретиться с мистером Кирби, думала Сара по дороге назад. Она взглянула на часы: почти четыре вечера, пятница. Слишком поздно. Но в понедельник, если Джеррет Брент не поступит порядочно и не признает, что коттедж принадлежит ей, Саре придется посетить поверенного.

Дома она разыскала спички, растопку и уголь, и вскоре языки пламени заплясали в камине. Но ощущение победы продлилось недолго, поскольку отвратительно пахнущий едкий дым повалил в комнату, заставив ее кашлять и отступать к открытым дверям.

Сара не была знакома с открытыми очагами. Призвав на помощь свои знания и воспоминания о том, что делала бабушка, она сообразила, что дымоход чем-то закрыт, может быть, птичьим гнездом.

Едкий дым валил все гуще. Сара наполнила кувшин водой и выплеснула ее на угли. Радости сельской жизни, мрачно подумала она. Ладно, сандвич и стакан молока сошли бы на ужин, если деревенский магазин еще открыт.

Магазин, к счастью, еще не закрылся, и Сара купила кое-какие продукты. Она, к своему неудовольствию, обнаружила, что миссис Эдистон уже распространила новость о том, что Сара Карлтон претендует на коттедж «Жимолость».

— Желаю удачи, — сказала Мэри, старшая продавщица. — Со сквайром не так-то легко иметь дело.

Весь следующий час Сара занималась уборкой. Мелкие хлопья сажи разлетались повсюду, и в помещении стоял едкий запах. Бабушка Лиззи содержала дом в безукоризненном состоянии, и Сара хотела, чтобы у нее было так же.