Молитва попаданца
Кейптаун
17 февраля 2014 года
– Действительно полный аутентик? – Молодой парень спортивного телосложения провел рукой по боковой панели очень старинного на вид фотоаппарата, стоявшего на треноге посреди фотостудии, до предела захламленной разным историческим реквизитом.
– Молодой человек, ви посмотрите сюда… – Фотограф, маленький подвижный старичок в старомодном пенсне на горбатом носу, ткнул пальцем в бронзовую табличку на боку фотоаппарата, – это же изделие фабрики Ройтенберга, такого другого на всем белом свете уже не найдешь. Так что не сомневайтесь и переодевайтесь. У меня уже созрел в голове сюжет гениальной композиции.
Молоденькая улыбающаяся негритянка подкатила небольшую тележку, загруженную одеждой, поверх которой лежала портупея с внушительной кобурой.
– Ух ты… – Парень ловко вытащил револьвер из кобуры. – Да это же «смит-вессон»! Надо же, практически новый, даже воронение не стерлось. Настоящий?
– Конечно, настоящий! – самодовольно улыбнулся старичок. – Натан фуфла не держит – у меня все настоящее. Но вы таки будете переодеваться или нет?
– Хорошо, хорошо… – Парень, немного поколебавшись, вытащил из корзины высокие сапоги на толстой кожаной подошве. – Натан Львович, так каким образом вы оказались на этом краю географии? Право дело, как-то странно здесь увидеть человека, говорящего на русском языке.
– Миша, это очень странная и запутанная история, но, если вы хотите, я таки донесу ее до ваших ушей. Но уже после сеанса. Хотя давайте поговорим… – Старичок решительно отобрал у парня сапоги и вручил светлую блузу. – Сначала это. А ви здесь зачем, Михаил?
– В ссылке… – Парень весело улыбнулся. – А если серьезно, то мой дядя открыл здесь филиал своей компании и отправил любимого племянника на перевоспитание.
– Очень интересно… – Натан Львович увидел на спине у Миши красный, недавно затянувшийся рваный шрам. – Я так понял, причина вашей ссылки у вас на спине?
– Отчасти… – Парень быстро накинул блузу и, застегивая пуговицы, повернулся к фотографу. – Но эта история совсем не стоит вашего внимания. Костюм тоже из девятнадцатого века?
– Вы слишком хорошо обо мне думаете Михаил. Нет, конечно, но пошит он точно по историческим моделям. Очень хорошо! А теперь сапожки и все эти ремешки… Нет, ты смотри, вы таки похожи на дикого бура! А теперь прошу вот на этот стульчик. И винтовочку прихватите…
Фотограф усадил парня на изящный стул в викторианском стиле, поправил на нем широкополую шляпу и отбежал к фотоаппарату. Недолго повозился и взял в руки вспышку.
Что-то щелкнуло, кусочек магния неправдоподобно ярко вспыхнул, раздался сильный грохот, студию заволокло белым дымом – в котором почему-то проскочило несколько электрических разрядов.
Когда дым рассеялся, стул посередине студии оказался пуст. Фотограф подбежал к нему и, как будто желая обнаружить невидимку, несколько раз провел рукой над сиденьем. Затем обернулся к фотоаппарату и укоризненно поинтересовался:
– И шо? Ты таки опять взялся за свое? Ты хоть знаешь, чего мне стоило взять напрокат эти древние железки, а я ведь за прошлое железо еще не расплатился? Дождешься – выброшу на помойку. Джессика!!! Джессика, ты меня слышишь?
– Да, босс?.. – вбежала в студию негритянка.
– Если что, то к нам сегодня никто не заходил. Ты меня поняла?
– Конечно, босс…
Где-то на границе Капской колонии и Оранжевой Республики
17 февраля 1900 года
Кусочек магния на подставке ослепительно полыхнул, раздался оглушительный треск. Я невольно зажмурил глаза, а когда их открыл, то вместо Натана Львовича увидел здоровенный валун. Недоуменно скосил глаза вниз и разглядел, что валун торчит из пожухлой рыжей травы, а сам я сижу на камешке поменьше. Обернулся по сторонам, но ничего, кроме такой же травы и чахлого кустарника, не увидел. В безоблачном небе кругами летали большие птицы, удивительно напоминающие стервятников, а солнце жарило так, что я мгновенно взмок в своем архаичном френче.
– Да что за нахрен! – в голос выругался и попытался залезть на валун, чтобы получше рассмотреть окрестности и увидеть съемочную группу программы «Розыгрыш». – Поубиваю уродов! Если это Никита заказал – выпру на хрен с фирмы…
Залез – и понял, что нахожусь у подножия большого каменистого холма с горсткой чахлых пальм на верхушке. Вокруг расстилалась холмистая равнина, покрытая выгоревшей на солнце зеленью, а на горизонте хорошо просматривались довольно высокие горы. Операторов и прочего телевизионного люда категорически не было видно. Вообще никого не было видно. Мама…
Страшно захотелось пить, и я машинально схватился за большую кожаную флягу, висевшую на поясе среди прочего антиквариата. Встряхнул ее и со злостью бросил на землю. Какая, на хрен, вода?! Я же был в фотоателье! Ну, суки, сейчас я вам устрою салют…
К счастью, я оказался хорошо вооружен. В кобуре торчал классический револьвер «смит-вессон». Тот самый, который под 4.2-линейный русский патрон. Да еще довольно редкой офицерской модели – не одинарного, а двойного действия. Знаю, потому что у дядьки в коллекции есть именно такой, только немного худшей сохранности. Да и вообще, я оружием увлекаюсь с детства. Так, как он переламывается? Ага…
Пузатые патрончики с сочным чмоканьем стали перемещаться из кармашков на поясе в барабан. Сухо щелкнул взведенный курок. Я прицелился в нарезающих надо мной круги стервятников и нажал спусковой крючок… но выстрела не последовало. Выругался, упомянув всех родственников Смита и его подельника Вессона, но и это не помогло – впустую прощелкал весь барабан. Потом, перезарядив его, повторил процедуру, но тщетно – ни один из двенадцати патронов так и не выстрелил.
Вытащил зубами свинцовую пулю из гильзы и понял, что зря стараюсь. Гильзы оказались пустыми – порох напрочь отсутствовал. На этот раз матерился очень долго, упомянул, кроме оружейников, еще и клятого фотографа Натана Львовича, который, сволочь такая, не озаботился для пущей достоверности настоящими патронами.
Винтовка мне досталась классная – не винтовка, а настоящий раритетный слонобой. Если не ошибаюсь, системы Мартини-Генри. Однозарядная, но под могучий одноименный патрон калибра .577. Тоже великолепной сохранности, но оказалось, что воспользоваться ею я могу только в качестве дубины. Патроны присутствуют: целых тридцать штук в нагрудном патронташе, но, как вы уже догадались, – такие же пустышки, как и револьверные.
Правда, есть еще нож. Здоровенный, сталь благородно синеватая, клинок длинный, широкий и толстый, рукоять из рога антилопы, даже острый – словом, шикарный режик, но сигнала им не подашь. Разве что… А вот хрен его знает, что с ним делать?