– Люди, – столь же мрачно ответил ему Син. – Кто же еще... Но сильно смахивают на легендарных эльфов. Что очень странно, ведь эльфы ушли неизвестно куда больше пятнадцати тысяч лет назад.
– Увидим на месте, – оборвал начинавшуюся дискуссию Командор. – Не до того сейчас.
Он встал и опустил голову.
– Помянем мальчика...
Все встали. Над головами повисла голограмма улыбающегося чернокожего юноши с белыми волосами до пояса. Лавиэнец. Впрочем, давно не лавиэнец, аарн. Еще один брат покинул их, покинул, присоединившись к ушедшим в Вечность. Боль потери медленно поднялась и накрыла каждого в рубке. Все на крейсере тоже ощутили распространяющиеся волны скорби. Страшная новость понеслась по Аарн Сарт, и вскоре каждый аарн молча стоял перед портретом брата, отдавшего жизнь за них всех.
Рас жаждал прибытия на Аарн Сарт, как жаждут глотка воды идущие через пустыню. Он столько наслушался от братьев и сестер о чудесах миров ордена, что желание увидеть эти чудеса своими глазами усиливалось с каждым мгновением. Впрочем, то же самое ощущал каждый новичок.
Люди толпились у огромных обзорных экранов крейсера и с изумлением наблюдали за циклопическими сооружениями астропорта. Казалось, гигантское невероятно перепутанное дерево само по себе выросло в пространстве. На каждой его ветке теснились сотни и сотни диковинных черных плодов. Дварх-крейсера... Сколько же их здесь? Тысячи и тысячи. И это ведь только один из нескольких сотен астропортов, разбросанных по скоплению. Рас изумленно помотал головой – он много слышал и читал, но сих пор и представить себе не мог реальную мощь ордена.
А сколько мелких кораблей носилось вокруг... По первому впечатлению, их были миллионы самых разнообразных расцветок, даже глаза болели от их пестрого беспорядочного мельтешения. В стороне пролетело несколько бабочек, взмахивая яркими крыльями. Для космоса зрелище казалось фантасмагоричным, можно было подумать, что это сон, если не знать, что бабочки – это всего лишь орбитальные паромы. Каждый старался увидеть побольше. Каждый понимал, что не стань он аарн, то ничего из этого не увидел бы. Ни в каком случае.
В обитаемой галактике хорошо знали, что ни разу ни один чужой корабль не проникал в глубину Аарн Сарт, орден никого и никогда не пускал к себе, торговля шла только на двенадцати пограничных планетах. Исключений не допускалось. О каком-либо туризме вообще речи не шло, аарн только презрительно кривились на любые, самые заманчивые предложения туристических фирм. Многие богатые люди галактики жаждали увидеть своими глазами загадочные планеты ордена, о которых ходило столько невероятных слухов, готовы были уплатить за это любые деньги, и туристические фирмы не прекращали бесполезных попыток договориться с орденом. Увы, никакие деньги не могли помочь – на Аарн Сарт не желали видеть посторонних. А любой корабль, пытающийся проникнуть глубже обозначенных границ, атаковали боевые станции Защитного Круга, о которых тоже не имелось никакой достоверной информации, кроме самых диких слухов.
Что самое странное, орден никого из нарушителей не убивал – все они просыпались за несколько парсеков от скопления в своем корабле со стертыми накопителями информации. Если на корабле до того была какая-нибудь авария, какая-нибудь неисправность, то после пробуждения экипажа он казался только что сошедшим со стапелей. Многие из нищих вольных торговцев таким образом ремонтировали свои разболтанные и древние звездолеты. Аарн до того не было никакого дела, они восстанавливали аварийные корабли и вышвыривали их из скопления. Никто не знал, каким образом они это делают – кроме смутных образов чего-то огромного ни один из членов экипажа ничего не помнил. К тому же, кораблю-нарушителю навсегда запрещалось даже приближаться к Аарн Сарт, с ним больше не желали иметь никакого дела. Правительства заявляли протесты против нападения на мирные корабли, но Аарн было с высокого потолка плевать на все протесты, они не играли в так называемую политику и не заключали ни с кем никаких договоров, кроме торговых.
И как же дрались между собой корпорации, чтобы захватить себе хоть одну торговую концессию ордена, чтобы получить хоть мельчайший договор о поставках чего-нибудь на Аарн Сарт. Почему? Да потому, что любые торговые взаимоотношения с Аарн давали такую прибыль, что никакая другая не шла с ней ни в какое сравнение. Особо ценными считались технологические новинки, которые орден периодически подбрасывал остальным. А этих новинок здесь было столько, что даже попавшие на пограничные планеты торговцы, видевшие многое, ходили, открыв рот и изумляясь самому обычному для местных. Устаревшее здесь на сотню лет являлось последней новинкой для любой планеты обитаемой галактики.
Каждая, даже самая могучая и богатая корпорация мечтала открыть счет в Аарн Сарт Банке, но такая роскошь дозволялась только очень старым партнерам ордена, которых знали не меньше трехсот лет. Этому желанию не стоило удивляться – любой другой банк галактики считал долговые сертификаты АСБ самой надежной валютой и легко выдавал под их залог любые суммы, даже многократно превышающие сумму самого сертификата. Кредитные карточки ордена принимались к оплате всюду, и высшим уровнем престижа для богатого человека было вынуть из кармана кредитку АСБ. Это значило, что его семья очень богата и как минимум триста лет является торговым партнером ордена. И ни разу за все время не подводила контрагента.
К тем, кто пытался их надуть хоть в мелочи, Аарн без лишних разговоров поворачивались спиной, немедленно аннулируя все договора и выплачивая любые неустойки. Никогда больше обманувшей фирме или семье не позволяли совершить ни одной сделки с чем-либо, к чему имел отношение орден. Каким образом Аарн отслеживали эти сделки, опять же никто не знал, но никакая цепочка подставных лиц или компаний не помогала. Орден мгновенно вычислял участие проштрафившихся и вносил в черный список уже тех, кто помогал обманщикам. Несколько подобных примеров хорошо убедили остальных контрагентов, что обман обойдется им куда дороже. И никто больше не рисковал.
На двенадцати пограничных планетах ордена разрешали селиться иностранцам, там охотно предоставляли работу всем желающим, но каждого прибывшего эмигранта Аарн проверяли какими-то своими способами. Любого, кто внушал им малейшие подозрения, в тот же день сажали в первый попавшийся корабль с волчьим билетом. Многие люди стремились попасть туда – в ордене не существовало понятия бедности как таковой. Любой, проработав на пограничной планете всего несколько лет, возвращался домой богачом – заработанные деньги только скапливались на его счету, а все необходимое для жизни человек получал бесплатно. Да и престижную работу после возвращения получить было очень просто – специалисты, прошедшие обучение на пограничных планетах ордена, ценились в обитаемой галактике на вес вария. Впрочем, многие и многие никуда не хотели возвращаться, и жили на этих планетах до самой смерти. Их дети почти всегда становились аарн – одним из требований ордена к эмигрантам было посещение детьми местных детских садов и школ.
Вспомнив все это, Рас вздохнул. Он сам мечтал в свое время побывать на одной из пограничных планет, будучи уверенным, что больше ничего ему не светит. Чудо все-таки случилось, и он сам стал аарн. Теперь у него есть возможность увидеть все, что не мог видеть ни один чужак. Рас снова повернулся к обзорному экрану. «Путь Тьмы» не спеша подваливал к одной из ветвей астропорта, и желание оказаться там побыстрее становилось все сильнее и сильнее. Ветвь медленно надвигалась и, казалось, уже закрыла собой всю вселенную, когда произошло что-то странное. Дварх-крейсер резко вздрогнул, и астропорт снова начал удаляться.