– Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас сообщил ей об этом? – разозлился мужчина.

– Даже если ты не скажешь ей, скоро она сама всё поймёт. Беременность у русалок протекает хоть и долго, но рано или поздно, как у любой будущей матери, начинает появляться живот.

– Чем позже Лавра узнает об этом, тем лучше для неё.

– Скажи ей, это очень важно. По крайней мере, она не будет мучиться необычными способностями своего организма. Я говорила тебе, что в период беременности она может стать абсолютно невменяемой.

– Вот для этого пусть и пребывает в блаженном неведении.

– Ты не прав, Марк, – вздохнула Ливадия, проверяя пульс Рудольфа. – Ангрилоты не успокоятся, пока не уничтожат её. Ты сам успел увидеть, на что они пошли этой осенью. Поверь, это только начало. Дальше будет только хуже. Этот малёк внутри неё заставляет их идти на всё.

– Я постараюсь не допустить никаких эксцессов, – самоуверенно заявил Финтберг, отходя к зашторенному окну, за которым разливалось красное солнце.

– Если тебе не удастся сделать это, то Лавра потеряет и ребёнка, и себя, – огорошила его женщина. – Столько переживаний не допустимо для начальной стадии беременности, а она уже столкнулась со всем, чем только можно. Говорю тебе, пока не поздно, надо лишить её этой проблемы. Я могу избавиться от плода…

– Нет! – прикрикнул Марк Франкович, и орф сквозь полусон зарычал. – Я пожертвовал собственными детьми ради этого ребёнка. Неужели ты думаешь, что теперь, после стольких лет ожидания, я допущу, чтобы кто-нибудь помешал мне?!

Ливадия замерла в испуге, перестав качать кровь. Таким она видела его впервые.

– Уничтожать плод поздно, – сказал мужчина. – Этот ребёнок должен родиться, как бы того не хотели ангрилоты. И я сделаю всё, чтобы никакая тварь не разрушила мои планы, понятно?!

– Как скажешь, Марк, – смиренно кивнула Дольч, продолжив свою работу. – Извини, я просто забылась.

– Когда Лавра сможет понять, что с ней? – полюбопытствовал он.

– Трудно судить. У каждой русалки беременность протекает по-разному. У кого-то живота нет почти до самых родов, а у кого-то он появляется довольно скоро.

– Это ребёнок Вольса, помни об этом.

– Я помню, Марк. И я помогу тебе с этой проблемой. Если ты желаешь этого малька, то он обязательно появится на свет. Я лично займусь этим.

– Именно для этого я и поручил тебе опекать Лавру. Она меняется и даже слишком быстро, чем я рассчитывал. Она становится опасной для людей и для себя.

– Будет лучше, если ты отправишь её в какое-нибудь отдалённое место. На какой-нибудь курорт, куда не доберутся ангрилоты и прочие твари. А их станет ещё больше, когда известие о её беременности разнесётся по всему свету.

– Пусть только попробуют, – прогудел Марк Франкович и вновь посмотрел на двухголового пса. Тот уже слабо дышал. Его клыкастый рот был открыт, и из него выпал острый розовый язык.

– Когда завершишь, обследуй девочку, – приказал Финтберг, направляясь к двери. – Смерть брата и схватка с Ламбрантом сильно истощили её.

– Хорошо, – кивнула Ливадия и, как только дверь за ней захлопнулась, строго взглянула на Рудольфа.

Парень уже не стонал, а его бледность постепенно сменялась на привычный цвет кожи.

– Бедная Валра, – вздохнула женщина, перестав качать кровь. – Что же тебя ждёт?..

Эпилог

Пещера Дорта была разрушена почти полностью. Тонны обломков завалили главный зал и проходы в другие помещения. Это значительно затрудняло поиски, но люди в синих мантиях не переставали разбирать завалы уже вторые сутки. Для безумной затеи вызвали дополнительные отряды из соседних регионов и пригнали горную технику. С ней пробираться к пещерному озеру стало намного проще. В процессе раскопок находили сотни тел. Кого здесь только не было: черти, бесы, сатаниты, инкубы, полисовики. От их огромного количества даже сбились со счёту. Вытаскивать наружу никого не собирались. Искали совсем другое, более ценное.

– Я заставлю перерыть всю пещеру до самого основания, пока не найдёте мне Ламбранта, – грозно рычал Охтин, наблюдая за горными работами.

Последние операции значительно состарили его. Седых волос на его голове сделалось намного больше, а морщины углубились. Стоило признать, что эта осень – самая неудачная для ангрилотов.

– Месир, а что если его нет? – спросил молодой помощник, следуя за ним к соседнему участку. – Вы же понимаете, что после такого обвала здесь никто не мог выжить…

– Родион, ты не имеешь столько опыта, как у меня, – огрызнулся мужчина, пиная редкие камни. – Ламбрант жив, он не может умереть. Всё-таки я его отчим, мне лучше знать.

– Вы хотите добить его? – предположил Медведев, потирая взмокший грязный лоб. – Месир, Вы постоянно всё держите в тайне. Можете хотя бы сейчас перестать секретничать?

Кирилл Константинович резко развернулся к нему и виновато посмотрел.

– Ты прав, – кивнул он, лихорадочно помахивая указательным пальцем. – Слишком много секретов, слишком много. В этом наша беда, да, только в этом…

И двинулся дальше, так и не ответив на вопрос своего подчинённого.

– Месир, что Вы намерены делать? – напомнил ему Родион. – Мы будем брать реванш? Или Вы планируете распустить братию?..

– Что за вздор! – отмахнулся от него Охтин. – Всё только начинается. Пускай не получилось сейчас, хотя затея была очень хорошая. Но ничего, бывает. У меня есть множество других планов, как нанести русалке сокрушительное поражение. И самый первый, которым я намерен воспользоваться, это твой брат.

Медведев замер в ошеломлении.

– Месир, его нельзя использовать, – испуганно заговорил парень. – Он ещё слишком юн, ему не справиться с Лаврой. Видите, что она сделала. – Он показал на завалы пещеры. – Ему не справиться, ни за что не справиться…

– Заткнись! – рявкнул на него глава ангрилотов. – Это решать не тебе. Антон наш запасной вариант. Теперь только он сможет контролировать русалку, если продолжит играть с ней в любовь. А потом, когда придёт наш час, он нанесёт ей удар, которого она даже не будет ожидать. Веста не зря сближала их, тратила столько времени и сил.

– Вы забываете, что Антон мой брат! – гневно выпалил Родион. – И я не хочу его лишаться.

– Ты должен гордиться им! Если он сделает всё правильно, то станет героем. Он поможет нам избавиться от ребёнка Протея. Надеюсь, ты помнишь, что будет, если тот родится?..

Родион поник головой. Спорить с Охтиным было бесполезно.

Мужчина похлопал его по плечу и ускорил шаг, увидев копошащихся возле новой ямы солдат.

– Сюда, быстрее! – закричали несколько парней при виде своего начальника.

Кирилл Константинович раздвинул их и уставился на золотистую ткань, под которой темнело чьё-то тело.