– Диму Лапишева, – слёзно прошептал Яков Витальевич.
– Нет, этого не может быть! – вскричала девушка, схватившись за голову от новости, что кудрявого любителя вязать спицами убили. – Что он им сделал???
– В приговоре, который они оставили на его теле, было написано, что он был гомосеком, – дрожащим голосом поведал мужчина. – Они ему ещё бутылку из-под шампанского в задний проход… засунули…
Он не выдержал и нервно мотнул головой. Лавра не могла ничего сказать – её сковал шок. Она прижалась к стене, закрыв глаза. Выходила очень скверная история: бритоголовые разгромили общежитие в её поисках, избили многих соседей Лавры и казнили вязальщика Лапишева. И всё это произошло из-за неё.
Вечером в Музее Истории Религии стало гораздо холоднее. Почти во всех залах царила темнота. Лишь изредка в них появлялся охранник с фонарём, который совершал очередной обход здания. Впрочем, молодых людей, которые собрались на первом этаже в комнате для совещаний музейных работников, мало интересовала вечерняя жизнь этого учреждения. Им разрешали бывать здесь два раза в неделю для обсуждения общественных проблем, но при этом изолировали от других помещений. Лавра видела на лестницах решётки, за которыми скрывались проходы в выставочные залы.
Члены клуба Смирновой находились в административной части здания и могли лишь побродить в небольшом коридоре перед запертыми кабинетами. Тем не менее никто никуда не выходил, внимательно слушая доклад Сони о последних зверствах бритоголовых.
– Таким образом, я считаю, что скинхеды вновь вышли на кровавую охоту. И у нас сегодня присутствует человек, которого напрямую коснулось это зло, – завершила Смирнова свою речь и указала на Гербер. – К тому же у Лавры имеется особое мнение насчёт того, как нужно правильно бороться со скинами. Попросим её выступить…
В клубе Смирновой в основном состояли такие же фанатичные молодые люди, как и она сама: с горящими глазами, обеспокоенными лицами, в невзрачной одежде и со старомодными причёсками. За внешностью они не следили из-за отсутствия времени, так как хотели везде успеть – и на учёбе, и на работе, и на прочих важных для них мероприятиях вроде сегодняшнего. Лавра и сама была такой несколько лет назад.
– Добрый вечер, – кивнула она присутствующим. – Плакаться вам о том, как горько терять друзей из-за выходок этих отморозков, я думаю, смысла нет. Лирику пусть разводят другие. Я в последнее время наблюдала за вашими акциями и в курсе ваших планов по борьбе со скинхедами… Но меня они не устраивают.
Публика зашепталась, обмениваясь возмущёнными репликами. Им наверняка не нравилась эта напыщенная красавица, которая случайно почтила их собрание своим вниманием. Правда, и она смотрела на них отнюдь не дружественным взглядом.
– Все эти ваши акции, лозунги, обращения к властям – пустая трата времени, – продолжала Лавра. – Они ничего не дают, а бритоголовые только смеются над этими вашими потугами заставить общественность принять какие-то меры. Вы задумайтесь сами – какие меры? Что может одолеть то зло, о котором вы тут каждую неделю говорите?.. Ну уж точно не ваши акции и выкрики на улицах.
– И не милиция, если уж на то пошло, – перебила её очкастая Зина, восседая вместе с подругами на передних стульях. – Когда начинаешь рассуждать с такой позиции, то и жизнь вроде как зря протекает, всё равно умрём.
Товарищи Смирновой одобрительно загудели.
– Верно, милиция тут тоже пользы приносит мало, – согласилась Лавра. – Против бритоголовых может выступить только автономный от государства боевой отряд. Вы не ослышались, именно боевой отряд, который поставит целью истребить нацистскую заразу в этом городе.
Ребята разом замолчали, недоумённо уставившись на брюнетку.
– И я не имею в виду какие-нибудь акции устрашения, – вещала Гербер. – Я говорю про точные и массированные удары по скинхедовской братии до полного их уничтожения. Только такие меры позволят положить конец их акциям, а не пустые крики на улицах.
– Можно вопрос? – поднял руку парень в бифокальных очках. – Кто же всем этим будет заниматься? Ведь под истреблением нацисткой заразы Вы подразумевали физическое уничтожение преступников, я правильно понял?
– Да, Вы поняли абсолютно верно… Кто будет этим заниматься? – Лавра медленно оглядела сидящих молодых людей и ухмыльнулась. – Я подумала, что кто-нибудь из вас согласится на это. Если все вы, здесь присутствующие, поставили своей целью бороться с бритоголовыми, то должны принять в этом более активное участие.
– Мы используем только законные методы, – подметила Зинаида. – Отвечать на зло другим злом – это противоречит общехристианской морали.
– А поведение скинов ничему не противоречит? – усмехнулась Гербер. – Вам лично не страшно за себя и своих близких, что, может быть, уже сегодня вы или они подвергнетесь насилию бритоголовых?..
– Это отдельный разговор, – выкрикнул кто-то с краю.
– Поступки скинхедов будет оценивать справедливый суд!
– Да, они ответят по закону!
– А вы уверены? – вновь усмехнулась Лавра и достала что-то из своей сумочки. – Вот, я сбегала в библиотеку, полистала подшивки газет за последний год и сделала кое-какие записи. Так, мартовское дело Семёнова: совершил избиение семьи Абгаржанаевых, сильно пострадал глава семейства Рустем Абгражанаев, итог – признан виновным, но отпущен по амнистии… Идём далее, дело Ромашова: убийство двух девушек-азербайджанок, вина не доказана, отпущен по реабилитирующему основанию. Июнь-месяц, дело Сединина: причинение тяжкого вреда здоровью гражданина Заира, от судебного разбирательства скрылся, местонахождение не установлено… Мне продолжать?
«Правозащитники» угрюмо переглядывались. Они уже не спешили заступаться за закон, который, в сущности, мало чем помогал в их деле по искоренению скинхедовского движения.
– Если бы их можно было одолеть законными методами, я бы сегодня не пришла сюда, – промолвила Лавра после паузы. – Поэтому подумайте хорошенько о том, чего вы добиваетесь, и о том, когда вы этого добьётесь…
Она недоговорила из-за внезапного шума, который раздался в коридоре. Зазвенела сирена, словно при пожарной тревоге. Многие вскочили со стульев и кинулись прочь из комнаты. Соня непонимающе завертела головой, а затем последовала за приятелями. Звук был настолько неприятным, что Гербер даже пришлось зажать уши. Так продолжалось несколько минут.
– Что там? – спросила Лавра, когда некоторые стали возвращаться с ещё более хмурыми лицами.
– Кажется, музей хотели ограбить, – вздохнул парнишка в бифокальных очках и сел на свой стул.
За спинами ребят показалась рослая фигура охранника, который завёл всех обратно и прикрыл за собой дверь.
– Так, признавайтесь, кто из вас залез в музейные залы! – потребовал секьюрити, обводя присутствующих подозрительным взглядом.
– Никто, – с полной уверенностью ответила Зина. – Мы все были здесь, обсуждали наши вопросы.