– Месяц назад, на тусе в одном клубе, – промямлил взъерошенный парнишка. – Он мне кайфонуть предложил, за даром сначала. А после уж и задание дал – из универа книжки стырить.
– Ты делал для него что-нибудь ещё? – продолжила допрос брюнетка, внимательно следя за покрасневшими глазами Страдальцева.
– Ну, это самое, адресок давал он мне один… проверить, кто там и что там.
– Что за адрес? – уточнил Керк.
– Я щас не помню уж, в октябре же ходил, – испуганно уставился на него наркоман, а когда тот вновь сделал вид, будто ломает шприц, спешно добавил – Но знаю, как туда добраться!
– Говори, – потребовал Финтберг.
– Ага, это, короче, надо на метро до самого конца ехать… по Кирово-Выборгской линии… Там ещё остановка «Автово» есть, предпоследняя вроде… Честно, не помню, братаны, какая точно…
– Дальше, – скомандовал Керк.
– Ага, дальше-то, как из метро вылезешь, надо по большой такой улице переться, тоже почти до самого конца… Значит, там посёлочек типа дачного, и вот в этом посёлочке хмырь один живёт… Хмырь такой в окулярах на пол-лица. Он ещё собак на меня спустил, когда я хотел к нему зайти.
– А дом-то помнишь? – переспросил Рудольф. – Номер или хоть как выглядит?
– Ага, хату-то помню, хорошо помню, – закивал Страдальцев и вдруг заулыбался. – Она прикольная такая, со всякими фигнями на крыше… Ну, там ещё перед хатой всякий хлам валяется, в нём этот хмырь очкастый и ковыряется…
Лавра переглянулась с Орфиным и Финтбергом. Марина молча стояла у двери, прижавшись к косяку, и как-то странно посматривала на остальных. Володя перестал держать Керка за руку и лишь уныло вздыхал.
– Ну, в натуре, братаны, не помню, – взмолился Страдальцев, чуть ли не плача. – У меня память дырявая, а адрес на бумаженции был. Я её сразу выкинул, как от этого хмыря убежал.
– Ладно, дай ему уже, он сказал всё, что знал, – прошептал Орфин, отходя от них.
– Перебьётся, – злобно прогудел Керк и одним движением пальцев сломал шприц пополам.
На пол закапала мутная жидкость, а Страдальцев с безумными глазами уставился на руку Финтберга.
– Отдыхай, наркоша, – с язвительной улыбкой сказал ему сын Марка Франковича. – Если ещё что вспомнишь, сообщи. Только мелочи нам не нужны, понял? Иначе никогда ничего не получишь и…
Керк не успел договорить. Парнишка кинулся на него и схватил свободной левой рукой за нос Финтберга. Однако навредить ему он не успел – сын Марка Франковича успокоил наркомана ударом под рёбра, и тот, застонав, упал к батарее.
– Почему ты не дал ему дозу? – возмущённо спросила Лавра уже в столовой, когда они расселись по лавкам, обдумывая полученную информацию.
– А есть за что? – ухмыльнулся Керк. – Этот пижон ничего такого серьёзного нам не сказал. А насчёт сокровищ и Бальваровского вообще выдумал.
– Тут я согласен, – кивнул Рудольф, откинувшись на спинку скамьи. – Когда мы его поймали в Выборге, он утверждал, что не знает ничего о Бальваровском да и о Нурине имеет поверхностное представление.
– Вы забываете, что он дал нам адрес, – напомнила Лавра, поглядывая на Марину. Та казалась какой-то очень подозрительной: внимательно слушала их, о чём-то думала и даже покусывала губы.
– Этот адрес, я уверен, может оказаться простым пшиком, – ответил Керк, постукивая пальцами по столешнице, – если он, конечно, вообще существует.
– В любом случае надо проверить, – выдохнул Орфин, сдерживая зевоту. – Вдруг Лавра права, и там, действительно, находится что-то важное. Ведь не даром же Нурин посылал туда своего человека.
– Хорошо, я съезжу, сейчас же. – Финтберг поднялся из-за стола. – Кто-нибудь со мной?
Рудольф мотнул головой, сонно потягиваясь на своей скамье.
– Нет, я лучше отдохну, не спал уже двое суток, – отказался он.
Лавра взглянула на часы и с огорчением обнаружила, что уже семь вечера.
– Я, пожалуй, тоже по своим делам отправлюсь, – промолвила брюнетка. – Не думаю, что в такую темень можно отыскать дом, о котором говорил Страдальцев.
– Я попробую, – улыбнулся Керк и подмигнул Марине. – Вы уж тут приглядывайте за этим нариком… Лавра, тебя подбросить куда?
– Да, если тебе не трудно, – спохватилась Гербер, на ходу застёгивая пальто. – В Купчино…
* * *
У Ламбранта было самое скверное настроение за всю осень. Его переполняла злость, от которой он даже в редкие минуты задыхался. Он не мог поверить, что какая-то пигалица сумела разрушить за один день всю его блестящую карьеру. Павлов мчался по загородной трассе на угнанном автомобиле и не замечал посторонних машин. Он пытался осознать свои ошибки, пытался понять, где допустил прокол, от которого возник такой ужасный результат.
Из университета ему не переставали звонить с самого утра, отчего даже пришлось выключить сотовый телефон. Пообщавшись с Коливиным, он понял, в какую историю влип благодаря назойливой брюнетке. Эх, как же он жалел, что не успел прикончить её вчера в Исаакиевском соборе. Ведь она находилась практически в его руках, стоило лишь аккуратным движением плаща отсечь ей голову, и тогда никто бы не стал распускать о нём грязные слухи.
Впрочем, Ламбрант не отнекивался от собственных оплошностей. То, что произошло минувшей ночью, – целиком и полностью его вина. Он позволил русалке подобраться слишком близко к своим тайнам и упустил из виду ангрилотов. Да уж, давненько они о себе не напоминали. Даже странно, что «Божьи Воины» сумели выследить его в этом городе и ещё посмели так дерзко напасть. Кажется, последнее их столкновение должно было стать для ангрилотов уроком, должно было доказать им, что Павлов не по зубам этим ничтожествам.
Однако сейчас Ламбрант направлялся за город вовсе не на разборки с ангрилотами. Ему предстояло покарать нескольких трусов, которые предали его ночью. От скинхедов в последнее время тоже были одни головные боли. Хотя, если хорошенько подумать, несчастные бритоголовые ещё могли сослужить ему в кое-каком деле. Поразмыслив об этом, Ламбрант улыбнулся и глянул на себя в обзорное зеркало. От коварства даже загорелись красные глаза, что совсем не допустимо в данный момент. Остановившись у развилки, он достал из сумки чёрную маску, протёр её платком и примерил. В ней Павлов выглядел значительно лучше.
Глупые скинхеды уже подготовили жертв к казни. Они продолжали слепо подчиняться прихотям своего загадочного господина, что тоже не могло не порадовать дьявольское сердечко Ламбранта. Двое его верных товарищей – Спайк и Ллойд – подбежали к машине, чтобы помочь Командиру выбраться из него. Они наперебой заговорили о пойманных предателях, которые уже во всём сознались под их пытками. Павлов поднял руку, требуя прекратить галдёж, и медленно направился к костру, который развели в поле невдалеке от какой-то деревеньки. Увидав прибывшего главаря, все бритоголовые построились по шеренге и отсалютовали приветственным взмахом правой руки.