– Да, – согласилась с ним седая лейтенантша. – И что с того? Они же разрушены.
– Разрушены так, что там яма в земле, или разрушены так, что пока не починим, не сможем стрелять? – придирчиво уточнил бывший военный, не раз видевший, как, казалось бы, угробленную врагом и криворукими хозяевами технику мастера пусть с матом, но возвращали в строй.
– А черт его знает. Я даже не могу сказать, какие именно штуки у нас есть и где они стоят. Не тот уровень доступа, – честно развела руками женщина. После чего обратилась к своему техническому специалисту за необходимыми разъяснениями: – Сэмми, солнышко! Ты не в курсе? За правильный ответ я готова именно в этот момент простить тебе даже микрокамеры, установленные тобой в прошлом месяце в женском душе.
– Ик! – Стремительно краснеющему кремниеголовому было явно некуда деть руки, которые он то засовывал в карманы балахона, то прятал за спину. Ну а о цвете его лица, более подходящем для противопожарной перегородки в реакторном зале любой космической шаланды, и говорить нечего. (Исторически сложилось, что эти перегородки красят в ядреный красный цвет – судя по бродящим во флоте слухам, это для того, чтобы при возгорании реактора не отвлекать запекаемых живьем палубных техников от наблюдения за своей кончиной.) – Ик! Это… Ик! Не я! Ик!
– Я тебе конечно же верю. – Добрый родительский взгляд Иды пригвоздил к стулу приподнявшегося было Сэма получше любого полицейского моментального клея, которым они так любят пользоваться для разгона демонстраций и захвата правонарушителей. – Ну так вот, Сэмюэл Джонсон-младший, я же точно знаю, что у вас есть не только гражданские планы базы и космопорта, но и военные! А что-то мне подсказывает, что и некоторые коды доступа. Ведь так?
– Так! Ик! Сэр! Ик! – подтвердил компьютерщик, которого не спешила отпускать внезапно напавшая икота. – Есть! Ик! Мэм! Ик!
– Кто-нибудь, перезагрузите его, – попросил Вячеслав, а потом подумал и добавил: – Ик!
– Ну и? – не обратил внимания на разные мелочи Алекс и, чтобы вернуть речь спецу по информационным системам, постучал его по спине. И здорово ушибся о нечто твердое и острое, выступающее под кожей и явно не являющееся природной частью человеческого организма. – Что-нибудь из средств ПВО у нас есть?!
– Теоретически, – кивнул Сэмми, все еще с опаской косясь на ухмыляющуюся Иду. Впрочем, конкретно за ней он вряд ли подглядывал, все-таки возраст у седой лейтенантши был уже далеко не тот. Скорее всего, объектом его интереса являлась какая-нибудь молодая полицейская, не перенесшая ужасного дня, когда малиниты провернули свой теракт, приведший к таким невероятным последствиям. – Вокруг полицейского участка подобные системы размещать запрещено в соответствии с каким-то там законом. Однако есть муниципальная территория, где их размещение не мешает ни людям, ни коммуникациям. Парки. Именно там, под лужайками в служебных зонах, куда прогуливающимся вход воспрещен, чтобы в случае старта не было претензий со стороны испепеленных дюзами покойников, спрятаны пусковые.
– В «Амаласунте» много зелени, – задумчиво протянул Вячеслав. – Я еще думал поначалу, что слишком много и такое планирование базы нерационально. И во время разбора завалов какой-то уцелевший краешек ближайшего парка попался мне на глаза. Там что-нибудь есть?
– Не знаю, – развел руками компьютерщик. – Надо проверить. Подобные базы – не та информация, которую можно безбоязненно носить в своем сознании. Подождите пару минуток, сбегаю до тайничка, загружусь и проверю.
– Стоять, наш шустрый, но от этого не менее извращенный друг. – Решив по-дружески немного подколоть Сэма, пилот ухватился за край уже практически переместившегося к выходу из кабинета балахона. – Вот скорый! Не забудь о жучке для нашего аборигена. Ведь в крайнем случае нам придется делать отсюда ноги. И тогда информация об окружающем мире будет на вес золота.
– Угу! – утвердительно мотнув головой с растрепанными сальными волосами, сквозь которые просвечивали установленные на поверхности черепа имплантаты, компьютерщик все же вырвал свою одежку из цепких пальцев бывшего пилота и испарился в коридоре. Шлепанье его пластиковых ботинок из запасов полицейского обезьянника стихло буквально через пару секунд, доказывая, что используемые лейтенантом Идой Замволт методы мотивации персонала являются вполне себе действенными.
– А что, правда подсматривал? – Неожиданный вопрос Вячеслава, никак в общем-то не связанный с предыдущей дискуссией, заставил хозяйку кабинета победно улыбнуться.
– А черт его знает, но, судя по тому, как повелся, – что-то у него там точно стояло.
– Мое восхищение, Ида. – Алекс даже похлопал в ладоши, действительно восхищаясь хваткой лейтенанта. Вот что значит знать своих как облупленных и уметь пользоваться небольшими слабостями ближних. – Ну да ладно. Значит, решили. Мы с Рикардо, если никто не против, займемся обороной.
– А я все же попробую завербовать агента. – В голосе ученого не чувствовалось большой уверенности, поэтому сразу же после его высказывания Замволт сказала свое веское слово:
– Думается, я окажу вам в этом посильную помощь. Ведь вы же не будете против присутствия дамы?
Улыбка лейтенанта была оценена профессором по достоинству, и он моментально рассыпался в комплиментах:
– Конечно же, конечно же! Кто я такой, чтобы не разрешать вам, драгоценная!
Викарий святейшей инквизиции Титус Маркус Крат был собран, спокоен и немножечко напуган. Как давно убедился выходец из благородного римского рода, еще во времена Цезаря заседавшего в сенате, оставаться безучастным к приближающемуся боевому столкновению с врагами рода человеческого не может даже он, далеко не самый низший чин в лоне матери-церкви. Как себя ощущали остальные два десятка боевых братьев, зовущихся также охотниками на демонов, он мог лишь догадываться. Но сильно надеялся, что приступа исступленного фанатизма ни у кого из них в ближайшем будущем не случится. Как показала практика столкновения с врагом, число святых, проживающих ныне на грешной земле, среди попавшихся на пути демонам исчезающе мало. А значит, для победы нужно не храбро встречать грудью потоки адского пламени или исступленно молиться, а быстро бегать, хорошо прятаться и давить проклятых отродий преисподней численным преимуществом.
Ну а еще примерно полтысячи человек, то есть шестая когорта пятого легиона Священной Римской империи, сейчас, должно быть, безнадежно трусили. Правильный строй, жесткая дисциплина и надежное оружие не стоили при столкновении с посланцами ада ничего. А потому их роль заключалась лишь в том, чтобы отвлекать на себя внимание. Служить приманкой. Мясом, в котором завязнут нечестивые заклинания врага.
Нет, солдаты вовсе не были безоружны и беззащитны. Арбалеты, прекрасно приспособленные для того, чтобы стрелять лежа или же из-за укрытия, пробивали навылет кабана. Три пилума у каждого могли стать неприятным сюрпризом для всех, кто попадет под удар метательного копья, эффективного на средних дистанциях. Ну а короткий гладиус, как довелось убедиться лично многим представителям зла, может пролить даже кровь тех, кто видел сам акт творения мира! Но солдаты, те, кому было суждено встречаться не с врагами из плоти и крови, а с куда более худшей угрозой, не носили тяжелых лорик, шлемов или ростовых щитов. Они просто не помогали им в битве против такого противника, замедляли движения и делали более легкой мишенью. Лишь крепостная стена являлась достаточно надежной защитой, которую демоны пробить не могли. Вернее, могли, но, по крайней мере, не сразу.