– Слушай внимательно мой голос… Забудь фамилию Дружинина… анализы – выдумка, розыгрыш… Ты любишь шутить… у тебя отличное чувство юмора…
В парке перед институтом было шумно. Севастьянов шел не спеша, внимательно разглядывая студентов. Где-то среди них должен был находиться плотный паренек с фотографии, которую профессор нашел в столе Даяны. На другой стороне карточки была надпись: «Даяшке от лучшего друга Виталика». А ведь Тамара Сергеевна убеждала, что у дочери совсем нет друзей.
Пухлощекого молодого человека, сидящего в одиночестве на одной из лавок и жующего гамбургер, Севастьянов заметил не сразу. Он пару раз прошел мимо и, когда почти отчаялся разыскать иголку в стоге сена, случайно обратил внимание на ссутулившегося обжору, уделяющего все свое внимание фастфуду.
– Приятного аппетита, – вежливо произнес Севастьянов. – Вы ведь друг Даяны Дружининой?
– Ну, не то чтобы, – ответил Виталий, дожевывая вредную пищу. – А что случилось?
– Я ее ищу… по просьбе матери.
– Не знаю, где она. Мы больше не общаемся.
– И по какой причине?
– Так я все и рассказал. Что мне за интерес? – недовольно произнес Виталий, закончив трапезу, после чего выбросил оберточную бумагу в мусорку и зашагал в сторону здания института.
Севастьянов пошел следом за другом Даяны.
– Послушайте, – вполголоса произнес профессор, – Вы наверняка заметили, что в последнее время она стала немного странная…
– Ее всегда считали прибабахнутой! Как и меня, – усмехнулся Виталик.
– Я разыскиваю Дружинину, потому что она должна мне большую сумму денег. Они с матерью… переехали и больше не живут по старому адресу. Я думал найти ее здесь!
Придумка Севастьянова заставила любопытного Виталия остановиться. Проблемы с психикой – вполне нормально для замкнутого и не очень общительного человека, но задолжать деньги типу с подозрительной физиономией – на нее это совсем не было похоже. Или Виталик слишком плохо знал свою подругу?
– Скоро экзамены, она взяла у меня дорогостоящее устройство, благодаря которому не надо засиживаться за тетрадями, – фантазировал профессор, заметив разгорающийся огонек интереса в глазах собеседника.
– Что за устройство?
– Выглядит как едва заметный наушник. Этот малец очень вместительный – вмещает до тридцати гигов информации. В комплекте с ним идет мини-пульт, выглядящий как пуговица.
– И сколько стоит такая штука?
– Недешево, если быть честным. Но среднестатистический студент, подкопив деньжат, может себе позволить столь необходимую в учебе мелочь.
Рыба захватила наживку и трепыхалась на крючке хитрого профессора. Виталию очень захотелось взглянуть на товар, и Севастьянов предложил найти укромное место, предупредив:
– У меня с собой демонстрационная модель, она выглядит не так, как оригинал. Но зато можно испытать аппарат в действии.
Виталий посмотрел на часы – до лекции оставалось четверть часа. Он торопливо повел Севастьянова за институт, там было укромное место, где некоторые студенты частенько забивали косяки. К радости и «продавца», и «покупателя», заплеванный закуток оказался свободным.
– Подруга называется! Скрыла от меня такую штуку! – ворчал Виталий, завороженно глядя, как из портфеля появилось устройство с зеркалом и цветными кнопочками.
– Может, у нее есть еще друзья? Я мог бы и у них поинтересоваться, где моя должница! Раз уж между вами пробежала кошка.
– Мы с Даяной не особо ладим с окружающими, если честно. А теперь с ее припадками она осталась совсем одна.
– Припадками?
– Да, я однажды видел, как она превратилась в монстра. Если честно, Даяна никогда не приглашала меня к себе домой, потому что ее мамаша чокнутая. Теперь я понимаю: это наследственно! Тогда в кафе она меня напугала! Я перестал ее узнавать в тот миг.
Севастьянов улыбнулся. Последние слова Виталия перед «магическим» сеансом стали роковыми. Пареньку и на самом деле предстояло перестать узнавать свою сокурсницу. Иван Андреевич предложил внимательно посмотреть в зеркальце, и спустя десять минут у Виталия не было лучшей подруги по фамилии Дружинина. Он был запрограммирован на игнорирование любых тем, касающихся Даяны. А еще он как будто бы слышал, что она планировала бросить институт и сбежать с возлюбленным в далекие края.
Профессор понимал, что всем, кто когда-либо сталкивался с Даяной, память не подчистить. Но он имел возможность подкорректировать воспоминания тех, кто мог ей причинить серьезный вред. Это была его добровольная миссия – расчищать дорогу «новорожденной» волчице.
Перед любовью бессильны ужас и мрак смерти.
Генрик Ибсен
Макс вернулся в подвал во второй половине дня. Он был бледен и подавлен. Дрозд понимал причину его грусти – беда с Андреем Ковалевым. Профессора охватывало сильное беспокойство по поводу ближайшего будущего поредевшей стаи «койотов». Он был уверен: завтра для загнанных в угол ДУО-людей не наступит, если он не вмешается. Настало время действовать!
– Ну, наконец-то наш Ромео здесь! – притворно весело воскликнул Дрозд. – Может быть, у тебя в закромах найдется пара корочек хлеба для меня и Джульетты?
Макс смутился. В свете произошедших событий он абсолютно забыл, что надо питаться.
– Что за странный запах? – спросила Даяна.
– Я просто… замерз и… остановился погреться возле помойки… там два бомжа жгли всякий хлам. Видимо, пропах отходами жизни…
– Или отходами смерти? – уточнила с осторожностью девушка, с трудом приподнявшись на «кровати» профессора.
Макс поспешил перевести тему:
– Ты выглядишь лучше, чем вчера, Даяна.
– Да, но хуже, чем завтра!
– В ней проснулось чувство юмора – верный признак выздоровления! – отметил Дрозд, переминаясь с ноги на ногу. – Мне очень неудобно, Максим, но если в наши желудки не попадет еда в ближайшее время…
– Извините, профессор Дрозд! – спохватился Макс. – Я сейчас куплю что-нибудь съедобное. В этом доме есть супермаркет.
– Так вот почему в подвале полуметровые крысы! Если ты не против, я бы сам прошелся. Немного воздуха после столь тяжелой ночи мне не повредит. Мы ведь не ждем гостей?
Макс отрицательно покачал головой и достал из кармана джинсов несколько купюр для профессора, смущенно оправдываясь:
– К сожалению, отец урезал бюджет. Мы теперь еще больше ограничены в средствах и…
– Этого вполне достаточно! Мы люди непритязательные! Правда, Даяна?
Девушка кивнула, улыбнувшись. Ей нравился профессор Дрозд, он заражал своей жизнерадостностью и располагал к себе.