– Если быть точной, Анна… то есть Джулия, владела шестью языками, – перебила Регину Вероника. – Она была весьма талантлива!
– Согласна – настоящая находка для любой шпионской организации! Поэтому ее решили, как бы это помягче выразиться… подложить под Стрельникова?
– Не слишком-то мягко у тебя вышло! – фыркнула Вероника. – Ты ведь и сама заметила, что Ирина, покойная первая жена Игоря, и Анна-Джулия похожи, словно сестры, так? Этим было грех не воспользоваться. Правда, пришлось прибегнуть к помощи пластической хиругии, чтобы усилить сходство…
– А почему ее попросту не устроили на работу в Министерство иностранных дел, ведь, судя по тому, как Джулию пропихнули в турфирму и услали в Сингапур, чтобы она могла «случайно» встретиться со Стрельниковым, для этих ребят нет ничего невозможного?
– Это, конечно, тоже выход, но люди, которые попадают к нам на работу, проверяются так тщательно, что агенту приходится тратить долгие годы на то, чтобы внедриться, не вызвав подозрений. А время не ждало: Стрельников быстро двигался по карьерной лестнице и, хотя в то время еще не было очевидно, что он станет министром, такая возможность уже маячила на горизонте. К Стрельникову пытались подъехать несколько раз, но он был совершенно неуязвим: ни деньги, ни женщины его не интересовали. Он слишком любил покойную Ирину, чтобы заводить хоть сколько-нибудь серьезный роман – именно поэтому он так ценен на своем месте! И тогда было решено воспользоваться его единственной слабостью…
– Предложить вторую Ирину?
– Да. Между прочим, никто из тех, кто ее готовил, и надеяться не мог, что Джулия выйдет за Стрельникова замуж!
– Но ее слишком хорошо подготовили, верно? – предположила Регина. – Ирина была высокообразованной молодой женщиной, и Джулия – тоже. Она знала языки, имела широкий кругозор…
– И, что немаловажно, выглядела почти так же, как первая жена Игоря! – закончила за Регину Вероника. – Потому-то Стрельников так легко попал под ее чары – Джулия чисто внешне не могла не обратить на себя его внимание!
– Ей придумали легенду, – продолжала Регина, вновь оказавшись на знакомых рельсах. – Нашли некую Анну Уварову из забытого богом села у черта на куличках, у которой – вот же «совпадение»! – тоже не было ни одной родной души, и чья судьба была до конца не известна, и создали новую личность. Даже умудрились влезть в базу Педагогического университета и вставить Джулию в списки бывших студентов… Единственное, что им не удалось, так это сотворить ее школьных и университетских приятелей.
– Ну, это ведь невозможно, правда? – пожала плечами Вероника. – Зато для проверки все выглядело вполне себе убедительно, комар носа не подточит! Игорь – человек прямой и честный, поэтому я не удивлена, что он так быстро предложил Джулии пожениться.
– Просто праздник какой-то! – хмыкнула Регина.
– Кто может больше рассказать о муже, чем его жена – особенно если она не просто сплетница, а профессиональная разведчица? Для разведки это – обычное дело, когда необходимого, политически или экономически, добиваются через постель. ЦРУ, как, впрочем, и другие подобные организации сильных держав, постоянно подкладывают красивых баб под арабских шейхов, а там – как пойдет: либо они добывают необходимую информацию, либо получают требуемое посредством банального шантажа. То же касается и европейских политиков, между прочим! Несколько лет Джулия-Анна исправно снабжала своих кураторов секретной информацией…
– А одним из этих кураторов, случайно, не был Леонид Швабин?
– О, ты действительно много знаешь!
– Фирма веников не вяжет. Значит, Джулию убили, потому что в один прекрасный день она решила соскочить?
– Если верить ее собственным словам, записанным на флешке, это не был какой-то один особенный день, просто Джулия все больше и больше вживалась в образ Анны, и он ей нравился все сильнее. Ей нравилась любовь Игоря, пусть и не такая самозабвенная, как к Ирине, ощущение защищенности и покоя, уверенности в муже и завтрашнем дне. Короче, с ней случилось то, что губит многих агентов под прикрытием – она окончательно утратила изначальную личность и по-настоящему стала Анной Стрельниковой, женой министра иностранных дел Российской Федерации, уважаемой дамой, занимающейся благотворительностью. Пару лет назад все деньги, что ей платили за работу кураторы, Джулия стала переводить на специально открытый благотворительный счет в помощь больным детям, сняв таким образом груз с души: она перестала быть оплачиваемой сотрудницей иностранной разведки.
– Кто-то из фонда, в котором трудилась Анна, упоминал о неизвестном доноре, переводившем большие суммы и желавшем оставаться анонимным! – вспомнила Регина.
– А около года назад, – продолжала Вероника, – Анна перестала передавать своим боссам ценные сведения, подсовывая откровенную «липу» или же то, что и так находилось в открытом доступе и никоим образом не могло навредить ни Стрельникову, ни ее новой родине.
– Но там же не дураки работают! – удивилась Регина. – Как ей удавалось водить кураторов за нос?
– Анна понимала, что долго это не продлится, поэтому пыталась сообразить, как избежать катастрофы…
– Почему она не призналась Стрельникову? – перебила Регина. – Как-никак, он был ее мужем и вторым человеком в стране – он бы что-нибудь придумал!
– Она боялась его разочаровать. Джулия реально влюбилась в мужа, хотела от него детей, мечтала о нормальной, человеческой жизни, простом женском счастье… Надо признать, мы, скорее всего, никогда не узнали бы правды, если бы она осталась в живых.
– Значит, она нанимала Ольгу, чтобы возить ее на «стрелки»? – спросила Регина. – А почему они проходили в наших краях, ведь Стрельниковы жили в Москве? И зачем ей понадобилось вовлекать в такое серьезное дело постороннего человека?
– У Джулии была одна слабость: она не любила водить автомобиль, – ответила Вероника. – Думаю, это последствия той давней аварии, ведь именно она сидела за рулем, когда погибла ее семья. Вот так Лаврова, сама того не подозревая, и оказалась впутанной в политику! Кроме того, Джулия ведь почти не знала Питера, хоть и «проучилась» здесь пять лет. В столице она постоянно находилась под колпаком: ее везде сопровождала охрана или личный шофер Игоря, и только выезжая за пределы Москвы, Джулия могла получить хоть немного свободы. Питер считался ее родным городом, согласно «легенде», и Стрельников полагал, что она на самом деле навещает неизвестных ему знакомых. А у нее здесь не было никого, кто мог увидеть ее в компании подозрительных личностей и начать задавать неудобные вопросы…
– Ты можешь рассказать мне, что случилось в тот злополучный день, когда ее убили, или это тоже государственная тайна?
– Думаю, босс не стал бы возражать, – после короткого раздумья согласилась Вероника. – Видишь ли, конечно же, руководители Джулии не могли в конечном итоге не разобраться в том, что она подсовывает им пустышки. У них давно возникли подозрения, но перед самым питерским саммитом она получила от них недвусмысленное предупреждение и угрозы. Тогда-то Джулия и решила пойти ва-банк – сказать кураторам, что больше не желает на них работать. Она понимала, что разоблачать ее боссы не станут – это было бы равносильно признанию, что американская разведка несколько лет шпионила за Стрельниковым, а также поставило бы под удар других сотрудников МИДа, также работавших на ЦРУ. Однако Джулия не могла не думать о том, что они попытаются от нее избавиться, потому-то и записала свое признание для Стрельникова, от души надеясь, что оно не понадобится. Она встретилась со Швабиным и через него открыто попросила об отставке. В принципе она имела на это полное право: Джулия не была беглой заключенной и по американским законам не совершила никаких преступлений, то есть она могла уволиться по собственному желанию.