— Найдите карлицу Амаласвинту — отыщете и его.

— Но как же мне…

— Нет времени на объяснения. Вы найдете все на песке рядом с собой.

— Как я узнаю в глубине горы, без солнца или луны, сколько времени прошло?

— Рядом со своей одеждой вы найдете камень, из которого исходит бледный свет. С каждым уходящим часом свечение будет ослабевать и будет расти пятно, похожее на кусок угля. Когда камень полностью превратится в уголь, начнется атака. Уйдите в безопасное место до того, Нодон! Вы слышали, что будет с теми, кто находится в нижних пещерах. Уйдите прежде, чем сгорите или задохнетесь.

Жгучая боль пронзила тело Нодона. На этот раз все было иначе. Голос перворожденного уже не звучал в его мыслях. Боль была такая, словно каждая ниточка мышц в его теле собиралась вот-вот разорваться. Он закричал и, сотрясаемый судорогами, опрокинулся навзничь, на песок. По губам потекла слюна, смешанная с кровью. Казалось, кости его шевелятся в теле, задевая мышцы и нервы.

Беспомощный в агонии боли, он понял, что с ним происходит. Я проклят, подумал он. А затем боль лишила его сознания.

Сундук

Наконец-то волынщик перестал мучить свою публику. Как карлики могут называть этот писк музыкой, навеки останется для Нандалее загадкой. Она поглядела на карлика с короткой бородой. Он кивнул ей, хотя и не знал ее, болтая при этом с двумя седобородыми карликами, носившими на шее золотые украшения членов совета. Хорнбори! Последний из убийц. Единственный, кого она еще не навестила в его личных покоях. Насколько она знала, он там почти что не бывал. Казалось, он все время проводил на каких-то празднествах или совещаниях. Встретить его где-нибудь одного было практически невозможно.

Нандалее отвернулась и побрела к завешанному красной тканью сундуку в центре просторной пещеры. Амаласвинта не захотела говорить ей, что находится под тканью. Эльфийке казалось, что она чувствует слабый запах крови. Но полной уверенности не было. Там было слишком много других ароматов. Запах сотен свечей, аромат крепкого красного вина, которым щедро угощала Амаласвинта, сюда же примешивался запах жаркого, сладкого картофеля и всех остальных изысканных блюд, стоявших на столе с закусками вокруг колонн из сталактитов и сталагмитов. Здесь присутствовало едва ли тридцать карликов. Похоже, все они были сановниками или, по крайней мере, обладали богатством. Кроме нее здесь не было никого, кто не был обвешан широкими золотыми браслетами или другими украшениями.

Нандалее снова поглядела на сундук. Интересно, что задумала Амаласвинта?

К ней подошел Хорнбори.

— Мы уже как-то встречались, не правда ли? Ты приходил в кузницу Галара с советником из Железных чертогов. Пару лун тому назад, но я редко забываю лица. Галар тогда повел себя довольно невежливо. И я хотел бы извиниться за это. Он довольно… своеобразен, — карлик схватил ее руку и пожал. У него было крепкое, сухое рукопожатие. А вот она потела.

— Верно, — несколько смущенно ответила она.

— Амаласвинта рассказывала мне, что тебе было очень интересно повидать меня, — он пригласительным жестом развел руками. — Ну вот, я здесь. Что ты хотел узнать?

Она бросила на него заговорщицкий взгляд и отвела немного в сторону.

— Я буду с тобой откровенен, Хорнбори. Меня послал Железный, князь моего народа. Он был бы счастлив видеть тебя, Галара и Нира у себя в гостях, — прошептала Нандалее. — Он размышляет об аукционе…

— Драконья кровь, верно? Все дело в этом, — с покровительственной улыбкой перебил ее Хорнбори. — Все слышали об этой истории. Ты хочешь доказательств, верно?

Нандалее понятия не имела, о чем он говорит. Только нерешительно кивнула.

— Доставай нож.

— Что? — озадаченно уставилась она на него. Она не знала, что произошло, но, похоже, он сделала что-то не так.

— Твой нож, — настаивал Хорнбори.

Нандалее заметила, что на них смотрят. Карлики, внимание которых они привлекли, усмехались. Похоже, они знают, в чем дело. Нандалее достала оружие. Едва клинок обнажился, как Хорнбори ладонью ударил по лезвию.

— Видишь, это правда.

Она не понимала этой игры. Счастье, что он не порезался!

— Порежь мне ладонь!

Амаласвинта заметила этот спектакль.

— Тебе действительно удалось найти того, с кем ты еще не играл в свою игру, Хорнбори?

— Ему было любопытно. Он хотел посмотреть.

— Порежь ему уже ладонь, чтобы он успокоился, Арбинумья.

Нандалее подчинилась. Ударила. Так сильно, что рука карлика отлетела назад.

— Драконья кровь, — пояснила карлица. — Галар сварил какой-то эликсир, из которого делает страшную тайну. Как бы там ни было, мы знаем, что значительную долю составляла драконья кровь, — Амаласвинта повысила голос. — И это обращает в пепел все надежды на то, чтобы составить войско из неуязвимых карликов-воинов. Сколько у нас драконьей крови? Когда у нас будет новая? Годится ли кровь любого дракона, чтобы повторить смесь, сделавшую неуязвимым Хорнбори? Сегодня я пригласила вас для того, чтобы поговорить с вами о новом пути. Все вы знаете Галара. Никто из здравомыслящих карликов не вложит свое будущее в руки этого безумца.

— Безумца, который опережает тебя в одном: за его словами следуют дела, милая моя, — с улыбкой ответил Хорнбори. — Как бы высоко я тебя ни ценил, не думаю, что ты выступишь против дракона, чтобы заколоть его пилочкой для ногтей.

Нандалее заметила, что некоторые советники прячут усмешку. Но рассмеяться открыто и оскорбить госпожу Амаласвинту, впрочем, не осмелился никто.

Амаласвинта тоже улыбнулась, но глаза ее оставались холодны.

— То, что ты бросаешься словами, как арбалетными болтами, всем нам давно известно. Но насколько ты умен, выбирая себе сторонников? Вчера я была в мастерской Галара. И знаешь, чего я там не видела? Драконьей крови. Мне кажется, что твой друг воспользовался моментом, чтобы заслужить себе золотой нос.

Хорнбори решительно покачал головой.

— Золото его не интересует.

Улыбка Амаласвинты стала шире.

— Это ты говоришь? Поразительно… Несмотря на свое безумие, он, похоже, точно знает, как завоевать твое доверие. Я еще не встречала никого, кто не имел бы своей цены. Может быть, тебе следует присмотреться внимательнее, чтобы спасти ту часть твоих мечтаний, которую еще можно снасти.

Хорнбори воспринял ее слова спокойно.

— Я знаю, что тебя гложет тот факт, что ты не участвуешь в нашем будущем, и поэтому ты, что бы ни говорила, не поколеблешь мое доверие к обоим моим товарищам.