— Небольшая разборка. Против этого я ничего не имею. Все же отведи меня в один из этих домов.

Ильмари посмотрел на него так, будто он совершенно спятил.

— Может быть, вы заплатите мне сразу, господин?

Володи выудил из кошелька медную монетку.

— У нее есть серебряный брат, если ты отведешь меня в один из друснийских борделей, — он огляделся по сторонам. В крайнем случае, он и сам найдет дорогу, но с проводником будет надежнее.

— А могу я посмотреть на серебряного братца, господин?

Володи рассмеялся.

— Ты мне не доверяешь!

Ильмари развел руками в отчаянном жесте.

— Все от плохой жизни.

Друсниец показал ему монету. Старому Набору придется подождать. «Боги ненавидят меня», — в отчаянии подумал Володи. Все, чего он хотел, — это вечера, где он спокойно сможет выпить мета, поболтать о невинных вещах, чтобы под конец уснуть на лавке, на которой сидел, не заботясь о том, что кто-нибудь перережет ему горло.

Ильмари затих. Ускорил шаг и повел Володи в быстро наступающих сумерках глубоко в лабиринт Золотого города. Он шел вверх и вниз по крутым лестницам. Мимо водяных колес и под мостами акведуков, напрямик через скотный рынок, где в свете факелов разделывали двух быков.

Среди городских стен угнездилась влажная жара. Прямо над их головами в темноте сновали летучие мыши. Пахло гнилью, мокрыми тряпками и капустным супом. По паутине линий, нарисованных мелом на мостовой, скакали дети. Некоторые женщины безустанно наблюдали за ними, ибо дети были редкостью в Нангоге. Приходя в этот мир, женщины утрачивали плодовитость, и, насколько было известно Володи, у новых поселенцев не родился еще ни один ребенок.

Они прошли по шаткому мостику из досок и веревок, натянутому над расщелиной между двумя башнями. Местность показалась друснийцу знакомой. Здесь он уже однажды бывал. Улочки, по которым они шли теперь, были тише. Лишь одинокие фигуры крылись в тенях подъездов. На веревках сушились целые джунгли табака. Над ними были натянуты широкие тенты, чтобы защитить их от возможного дождя.

В переулках, куда лишь изредка заглядывали лучи лун-близнецов, висел тяжелый аромат табака.

— За нами кто-то идет, — прошептал Ильмари.

Володи тоже заметил крадущиеся за ними две фигуры, отчетливо видневшиеся на фоне горящих фонарей. Друсниец нащупал меч и проверил, свободно ли он выходит из ножен. Вдруг из подъезда к ним бросились еще двое мужчин, намереваясь преградить им путь. В луче света сверкнул бронзовый клинок. «С кинжалами в узком переулке у этих головорезов есть преимущество перед моим мечом», — подумал Володи и обнажил меч.

Делец

Головорез опустил оружие.

— Мы друзья, капитан! Нас послал Коля, чтобы отвести тебя к нему.

Володи не видел лица мужчины, но тот говорил на языке Арама с акцентом Эгильских островов. Должно быть, это один из оловянных, наемник, присоединившийся к Аарону после того, как тот со своим полководцем Джубой в одиночку расправились с пиратами Эгильских островов.

— Капитан? — озадаченно переспросил Ильмари.

— Ты идешь с тем, кто ходит над орлами, и даже не знаешь, кого сопровождаешь? — прошипела одна из фигур в полутьме переулка.

— Он правда не знать, — успокоил оловянных Володи, пожалев, что ему теперь снова придется пользоваться языком Арама. Друсниец не хотел, чтобы о нем говорили. Он хотел сохранить инкогнито, не хотел, чтобы знали, кто он и что делает. Если станет известно, что бессмертный Аарон вынужден отозвать своих воинов с Нангога, чтобы усилить ряды тех, кому надлежит сразиться на равнине Куш, правитель потеряет лицо. Он будет казаться слабым, и никто не мог предугадать, что будет, если разнесется весть о том, что владения Арама в Нангоге не охраняются.

— Нам нужно в подполье, — пояснил оловянный и спрятал кинжал за пояс. — Коля очень рад, что ты приехал. Как раз вовремя!

Помня об Ильмари, Володи поостерегся спрашивать, что это означает. Если Коля решит, что его козлобородый проводник слишком много знает об участии дворцовой стражи Арама в битве борделей Золотого города, Ильмари исчезнет в одной из пропастей.

— Сюда, — воин показал ему на вход в дом, из которого так неожиданно выскочил. — Что будем делать с этим парнем? — Он коротко кивнул в сторону Ильмари.

— Сделать то, что должен быть, — Володи с трудом пробирался сквозь запутанную грамматику языка Арама и, щелкнув пальцами, бросил тому обещанное серебро. — Постарайся убраться отсюда как можно быстрее, — добавил он на своем родном языке. При этом он похлопал невысокого парня по плечу. — Судя по всему, я по горло в дерьме, что означает, что если ты пойдешь со мной, то дышать тебе будет нечем.

Ильмари прикусил серебряную монету и прищелкнул языком.

— Желаю удачи, идущий над орлами, — и с этими словами он протиснулся между воинами, шедшими за ними по переулку, и легким шагом скрылся в ночи.

— Мы бы встретили тебя, капитан, если бы ты послал весточку, — произнес командир наемников и вошел в дом. От двери вела лестница внутрь скалы.

— Хотел сделал сюрприз друг Коля, — ответил Володи.

— Коля — человек, которого сложно удивить, — воин взял яркий фонарь, стоявший внизу на лестнице. Теперь Володи впервые увидел его лицо. Щетина на его щеках уже сильно поседела. Лицо было узким, дубленным ветрами и непогодами. Через весь лоб, переносицу и до левой щеки проходил шрам. Живые серые глаза смотрели на Володи. Перед ним стоял Эврилох, бывший штурман корабля Айголоса, того пиратского князя, которого убил в поединке Володи.

— Ты уже давно мечтать о том, чтобы ходить со мной в тихий подвал? — спокойно поинтересовался он.

Эврилох выдержал его взгляд. На лице его не дрогнул ни один мускул.

— То, что мой капитан был дураком, вовсе не означает, что я тоже такой. Кто же будет без нужды бросать вызов человеку, пользующемуся благосклонностью бессмертного и ходящему над орлами?

Володи улыбнулся.

— Ты не злиться, если я попросить тебя идти впереди.

Эврилох рассмеялся.

— Если бы поступили иначе, пришлось бы заблудиться в подвале.

А у этого человека есть чувство юмора. Володи он нравился, но друсниец знал, что даже люди, которые любят посмеяться, могут перерезать другим горло. Правая его рука лежала на рукояти меча, когда он последовал за Эврилохом в катакомбы.

Штурман не солгал. Они шли по самому настоящему лабиринту. Володи видел подвал, полный пузатых амфор, в воздухе пахло маслом и вином, свежими дровами. В одном из боковых туннелей лежали инструменты.

— Это новый мышиный норка?